Геннадий Бачериков - Забытый вальс Страница 27

Николай с Людой, одновременно взглянув друг на друга, затряслись в приступе почти гомерического хохота. Лед молчания растаял, и они почти час провели, неторопливо переходя от куста к кусту и, в свою очередь, тоже приобщаясь к миру розовых запахов.

– Ну что, не пора ли нам из мира возвышенного и прекрасного перейти в мир прозаический и более приближенный к жизни. Если честно, то мне просто хочется есть. Я даже и не обедал сегодня, на работе замотался, – сказал Николай.

– И куда же будет осуществляться переход?

– Тут недалеко есть маленький итальянский ресторанчик. Разнообразная морская живность и хорошее вино, говорят, почти гарантированы. Я сегодня даже без машины, по этому поводу.

Через полчаса они сидели в маленьком полутемном уютном зале и под негромкую музыку неторопливо и тщательно изучали меню. Только сейчас, увидев Людину руку, неспешно скользящую по названиям блюд в меню, Николай обратил внимание на необычное красивое серебряное кольцо с зеленым прозрачным камнем. Что-то припомнив, он бросил торопливый взгляд на ее уши. Там были выполненные в том же стиле сережки. Как это ни странно, но общий рисунок очень напоминал сережки и колье из его находки. В это время официант принес кувшин белого вина и огромное блюдо с салатом-ассорти из морепродуктов, в котором было все, в том числе громадный лангуст, возлежащий на блюде среди маленьких устричных раковин и прочих морских деликатесов, как король среди придворных, последний штрих картине придала маленькая каракатица. Официант, безмолвно взглядом испросив согласия, зажег две свечи на столе, разлил вино в бокалы, и удалился.

– Ты знаешь, – сказал Николай вполголоса, глядя в бокал, посверкивающий искорками отраженного пламени, – странно, наверное, слышать это от человека, которого видишь второй раз в жизни, но у меня такое ощущение, что ты со мной давным-давно, и что нам с тобой будет очень хорошо вместе. Давай, первый бокал за наше будущее.

Она улыбнулась ему, и они легонько соприкоснулись нежно прозвеневшими бокалами.

Вино оказалось отличным. Николай с аппетитом ел все подряд, и большая часть блюда пришлась на его долю. За едой разговор шел, перескакивая с одной темы на другую. Выяснилось, что Люда не только в Италии, но и вообще за границей не была, если только не считать Крым.

Между прочим, Николай осторожно поинтересовался, – А откуда у тебя эти сережки? Мне кажется, что я где-то такие уже видел.

– Ну, это целое семейное предание. Один из моих прадедов, Тягунов Александр, работал ювелиром у самого Фаберже. У нас сохранилось много его эскизов. И вот один из маминых родственников пошел по его стопам. Степень родства с ним я выразить не могу, там нужно использовать такие слова как шурин, золовка, а я, честно говоря, не помню, кто есть кто. Я зову его просто дядя Леша. Вот он и сделал мне к шестнадцатилетию этот комплект. Металл – серебро, а камни искусственные. Вещи недорогие, конечно, но изготовлены по мотивам тех, которые прадед у Фаберже делал. Так что вряд ли ты их где-то видел, уникальный экземпляр.

В это время официант принес две лазаньи. Наполнив бокалы, он ушел. А двое попали в тот невидимый поток пространства и времени, который всегда и везде отделяет влюбленных от остального мира. Медленно оплывали свечи на столе, а они колыхались в танце под музыку, которой не слышали, ощущая тела друг друга под легкими одеждами и понимая, что он еще не пришел, но уже рядом, час, который соединит их.

Время в такси, которое везло их домой к Николаю, показалось спрессованным в секунду. Молодой шофер, всю дорогу бросавший любопытствующие взгляды в зеркало заднего вида, только крутил головой, когда видел, как эти двое не могут оторваться друг от друга. Они опомнились лишь, когда он вышел из машины и открыл заднюю дверцу со стороны Люды. Николай, не глядя, вытащил из бумажника купюру, так же, не глядя, подал ее таксисту, и, обняв спутницу за плечи, направился к подъезду. Шофер, посмотрев на портрет бородатого президента на серо-зеленой купюре, открыл, было, рот, но вовремя одумался и укатил, одаренный крупицей любви.

Глава 11

1994 год, Кимры, пятница, 15 июля

Электричка подошла к станции Савелово утром в половине десятого. Пассажиры рванули к дверям как на последний штурм.

– Ну, пенсионеры дают! – восхитился стажер Валера.

– Будешь тут давать. Автобус к электричке один подходит, кто успел, сел. А нет, еще полчаса, а то и больше ждать, – объяснил Анатолий Семенович. – Это нас с тобой с машиной встречать должны, а то бы тоже бежали.

Возле платформы среди десятка разномастных машин, украшенных рукодельными табличками с шашечками, и в самом деле, стоял милицейский «уазик», возле которого лениво курил сержант. На приближающихся в общем потоке Валеру и Анатолия Семеновича он внимания не обратил, поскольку оба были в штатском. Участковый в бесформенном, давно потерявшем изначальный цвет белесом полотняном костюме, вышитой косоворотке и соломенной шляпе-хрущевке выглядел как типичный дачник. Не хватало только какого-нибудь строительного материала, который рачительный хозяин тащит на родные шесть соток, чтобы поправить в каком-нибудь месте одно из своих строений. Валера в спортивных штанах с лампасами и майке с затершимся выцветшим трафаретным портретом Мадонны тоже не выделялся из толпы. Подойдя к машине, участковый предъявил удостоверение. Сержант, которого, как оказалось, звали Сергей, мгновенно превратился из ленивого бездельника в ретивого служаку. Они заехали в два отделения милиции в Савелове и в Кимрах, в каждом из них оставили ориентировки и по стопке копий фотороботов Косоурова и Самошкина, то бишь Банана и Хирурга, а также провели инструктаж городских участковых, которых ради этого почти полностью собрали в Кимрах. Решено было также, что фотороботы должны быть срочно развезены всем участковым близлежащих к Кимрам поселков. Оставалось только ждать.

– Сережа, а ты пообедать нас не отвезешь куда-нибудь, только подешевле? – поинтересовался Анатолий Семенович у приписанного к ним сержанта.

– Да, конечно! У нас тут на машиностроительном хорошая столовка. Они, правда, посторонних с улицы после двух пускают, но по милицейским корочкам в любое время. И кормят там хорошо и недорого.

– Ну, вот и лады. А потом надо будет по магазинам походить, по тем, где выпивку продают. Они ребята при деньгах, небось, гуляют сейчас. Да и на рынок надо бы мне зайти, козьего молочка купить. У вас в отделении холодильник-то есть?

– Да зачем в отделении, я как раз рядом с рынком живу, заскочим ко мне домой, положим в холодильник, а будете уезжать, заберете.

Милицейский «уазик» неторопливо ехал по мосту через Волгу, соединяющему город. Анатолий Семенович, сидевший рядом с водителем, одобрительно озирал речные просторы. После обильного обеда настроен он был весьма благодушно. Да и тихий провинциальный городок, раскинувшийся по обоим берегам Волги, после Москвы выглядел сонно и умиротворяюще. Патриархальность пейзажа нарушало только здание из красного кирпича, торчавшее на самом высоком месте противоположного берега. Создавалось впечатление, что гигантское дитя поиграло в кубики и забыло их здесь. Оказалось, что это был городской театр. Ближе к мосту, почти на самом берегу Волги стоял старый, обшитый почерневшими досками двухэтажный деревянный дом. Он обращал на себя внимание тем, что все его составляющие были перекошены так, что в облике всего дома невозможно было найти ни одной строго вертикальной или горизонтальной линии. Однако на покосившейся крыше торчал лес разномастных телеантенн, среди которых наблюдались и спутниковые тарелки, а в открытых настежь, по случаю вновь наступившей жары, окнах весело развевались разноцветные шторы и занавески, то есть и там жили люди. Съехав с моста и миновав какое-то административное здание из желтого кирпича, обсаженное голубыми елями, «уазик» проехал мимо отделения милиции и свернул, судя по всему, на главную улицу. Деревянных покосившихся домишек на ней уже не было, но зато по обеим сторонам улицы во множестве наличествовали старинные добротные двухэтажные кирпичные дома, построенные явно еще до революции. Фасады их украшались всевозможной лепниной, изрядно потраченной временем. Дорога шла под гору, и вдали виднелись серые многоэтажки нового района.

– Вот что, Сергей, – обратился Анатолий Семенович к водителю, – давай-ка, мы здесь остановимся, пройдем по магазинам, где спиртное продают, да и на рынок зайдем.

Однако поход по местным оазисам для истомленных похмельной жаждой кимрян результатов не дал. Никто из разыскиваемой парочки не появлялся здесь в поисках живительной влаги. Повезло только лично участковому, который сумел-таки обзавестись на рынке полуторалитровой емкостью с козьим молоком, которую тут же завезли в квартиру домовитого Сергея и надежно упрятали в холодильник.