Виктор Доценко - Кровь за кровь Страница 28

— Ладушки! — осклабился пьяно Микита и подмигнул сидящим за столом, затем зычно крикнул: — Машуня! Пять кринок и яблоки, живо! Принесь!

— Та не реви, Никитушка, я здеся! — жеманно проговорила девица, вставая из-за стола. — Я мигом!

Вскоре на комоде установили пять кринок, и на каждой положили столько же краснобоких яблок. Сергей медленно подошел к комоду, внимательно посмотрел на них, словно проверяя надежность их установки. Все с интересом наблюдали, а Гром даже забыл о своей рюмке. Микита многозначительно усмехнулся:

— Прямо в упор думаешь стрелять?

Сергей ничего не ответил, а взял одно яблоко и бросил его Грому.

— Одно — командиру! — весело крикнул он.

Затем подхватил второе яблоко.

— Кто начштаба? — спросил он.

Батько кивнул в сторону сидящего рядом с ним начштаба. Сергей бросил ему яблоко, взял третье.

— Фамилия твоя как? — спросил он Микиту.

— Моя-то? — удивился тот. — Дубина мы! — Он вдруг смутился.

— Это тебе… Дубина! — усмехнулся Сергей и бросил ему третье яблоко. — А это я съем сам! — Он взял четвертое яблоко и начал его демонстративно есть. Все вокруг рассмеялись.

— Ловко ты расстрелял четыре: уси вбил! — развеселился Микита. — А як же с пятым?

— А по пятому… буду стрелять! — ответил Сергей, затем выхватил из ножен сидящего поблизости бандита шашку и дважды взмахнул ею над яблоком. Все недоуменно смотрели на яблоко, которое целехонькое лежало на кринке, и только начштаба одобрительно кивнул головой, оценив твердость руки молодого парня.

— Иди, Микита, возьми яблоко! — вновь усмехнулся Сергей.

Тот подошел, попробовал взять яблоко, но оно неожиданно распалось в его руках на четыре части, и он растерянно глядел на ту, что осталась в его руке.

— Разложи их по кринкам, Микита, — предложил Сергей, продолжая невозмутимо жевать свое яблоко.

Микита терпеливо разложил все части по донышкам кринок, криво улыбнулся и отошел в сторону. Сергей внимательно оглядел всех притихших присутствующих: набилось очень много народу, а некоторые смотрели в окно. Стояла тишина, и все с интересом наблюдали за странным незнакомцем, который неторопливо подошел к комоду.

— А на пятую кринку положим это. — Он положил небольшой огрызок, оставшийся от его яблока. Он был настолько маленьким, что начштаба недоверчиво покачал головой.

Сергей отошел в противоположный конец комнаты, повернулся, подмигнул Миките, затем резко вскинул маузер и произвел быстро пять выстрелов. Казалось, что он даже не прицеливался, да и невозможно было это сделать, настолько быстро были сделаны выстрелы. У всех звенело в ушах, и все молча и оцепенело смотрели на кринки. Наконец, Микита не выдержал и недоверчиво подошел к комоду, потрогал пустые донца кринок.

— Надо же, усе вбыл! — растерянно проговорил он.

— На «вы», Микита, на «вы»! — рассмеялся батько и внимательно посмотрел на Сергея. В его глазах промелькнуло явное любопытство и некоторое беспокойство.

— Так я ж и гутарю — усе вбылы! — повторил Микита.

Некоторые, подобно Миките, подходили к комоду и даже ощупывали кринки, не доверяя своим глазам, затем хлопали Ми киту по плечу, одобрительно посматривая в сторону Сергея…

Для Сергея выделили отдельную комнату, и он почти сразу уснул, переполненный всевозможными волнениями минувшего дня. Рано утром его разбудил топот подъехавшей лошади. Потянувшись до хруста в суставах, Сергей не спеша оделся и подошел к окну. То, что он там увидел, заставило его вздрогнуть и быстро подхватить маузер. У самого крыльца дома стояла Ванда и о чем-то разговаривала с Микитой, после чего тот вошел в дом, а девушка осталась у крыльца.

Осторожно приоткрыв окно, Сергей внимательно оглядел двор, оказавшийся, к счастью, пустым, сунул маузер за пояс, распахнул окно пошире и негромко позвал:

— Ванда!.. Ванда, подойди сюда!

Ванда оглянулась на знакомый голос и едва не вскрикнула, увидев Сергея. Затем настороженно положила руку в карман жакета и медленно подошла к нему.

— Что, не ожидала? — спокойно проговорил Сергей, чуть улыбнувшись, затем, уже более серьезно, добавил: — Отец что-нибудь передал для меня?

— Так это… — Она все еще никак не могла поверить в то, что Сергей, служащий в Чека, и здесь, с ними. — Вы? Ты с нами? — Растерянно и недоверчиво она смотрела на него, не зная, что предпринять. Сергей понял, что она не верит ему и нужно что-то придумать, и как можно быстрее: с минуты на минуту войдет Микита, и тогда… Тогда провал всей операции! Что же делать?

— О том, что я работаю в Чека, ни с кем, кроме отца, не разговаривай! — приказным тоном сказал он. — Еще, возможно, придется вернуться туда! — Он делал вид, что не замечает ее недоверия, и не давал ей опомниться. Быстро, но спокойно спросил: — Что еще, кроме привета, просил передать Седой?

Он рискнул, рассчитывая, что это принесет результат. Расчет оказался верным: услыхав про Седого, она почти успокоилась и облегченно вздохнула. Про пароль и Седого может знать только человек из Центра.

— Он очень беспокоился: добрались вы, то есть ты, до батьки Грома или нет. Вот послал меня… Но главное, из-за чего я здесь, в другом: завтра наши возьмут город! Фронт прорван.

Сергей едва не застонал от такой новости.

— Что с тобой? — воскликнула Ванда.

— Наконец-то! — воскликнул он, не без труда изобразив радость на своем лице.

— Батьке приказано поддержать своими отрядами с юга, а вам, Сергей Петрович, необходимо возвращаться в город.

— Хорошо! Правда, мне самому хотелось участвовать во взятии…

— Мне кажется, что там вы не меньше будете в этом участвовать! Скажите, а почему отец ничего не сказал мне о тебе, даже тогда, когда я ему сказала, что ты отправился реквизировать хлеб у кулаков? Почему он скрыл все от меня?

— А вдруг бы ты попалась? Ведь красные умеют вытягивать жилы не только у мужчин, но и у девушек! — Он испытующе уставился ей прямо в глаза.

— И ты подумал, что я смогла бы не выдержать пыток и выдать тебя красным? — Она явно обиделась. — Ведь я тебя…

— Мадамочка! — крикнул с крыльца Микита, прерывая ее признание. — Ходьте до батьки!

Она вздохнула, хотела еще что-то сказать, но Сергей наклонился и чмокнул ее прямо в губы. Она вдруг смутилась и с любовью посмотрела на него.

— Я ни на миг не сомневался в тебе! — серьезно ответил Сергей. — Помнишь, я тебе говорил, что все будет хорошо?

— Помню! — она с нежностью улыбнулась, поцеловала его и направилась к Миките…

10

…В кабинет Семенчука кто-то тихо постучал.

— Входи, Паша, входи! — сказал Федор, заканчивая разговор по телефону.

— Здравствуй, Федор! — прогнусавил тот.

— Здравствуй, здравствуй! — комиссар хитро прищурился. — Ну, с чем пришел? Решил самосознательно со своими мильенами расстаться? Добровольно, так сказать, отдать свои, нажитые неправедным трудом богатства трудовому народу?

Пашка тихо и гадливо захихикал.

— Все шуткуешь, Федор? Я так… просто… тебя попроведовать зашел.

— Неужто соскучился или о здоровье моем беспокоишься? — усмехнулся комиссар. — Ну, садись, коли так: гостем будешь! Рассказывай, как живешь-можешь?

— Жить-то живу, а вот мочь — не могу! Одно слово: жисть — индейка, а судьба — злодейка! — Он тяжело вздохнул.

— Что это тебя в такой кисляк бросило? Уж кому-кому, а тебе, мне кажется, грешно на жизнь жаловаться!

Немного помолчав, Пашка покосился на дверь и тихо произнес:

— Разговор к тебе имею…

— Говори, нас никто не слышит! — Федор с любопытством посмотрел на Пашку, но тот был серьезен, как никогда ранее.

— Хорошо, слухай, коли так. Намеднись дружка свово стренул…

— Уж не батьку ли Грома? — ехидно спросил Федор.

— Я ж не шутковать к тебе пришел, — обиделся тот.

— Ну, ладно-ладно, говори!

— Так вот… Сказывал тот верный человек, что батька собирается в село Белкино наведаться… — Пашка замолчал, лукаво поглядывая на комиссара: заинтересуется тот или нет этой информацией.

— И когда же он собирается это сделать? Не сказывал твой «верный» человек?

— Завтра поутру! — он хитро опустил глаза.

— С батькой хочешь разделаться? Но учти — с золотом все равно расстаться придется! И еще учти! — в голосе Федора послышался металл. — Вернее, заруби себе на носу: попытаешься свинью нам подложить — под землей найду! Понял?

— Да чего уж тута не понять! — испуганно промямлил Пашка, затем сгреб со стола свой пропуск, подписанный Федором, и, пятясь спиной, вышел за дверь.

Федор тут же поднял трубку.

— Василий, мухой ко мне!

Комиссар встал из-за стола и начал взволнованно мерить кабинет из угла в угол. Неужели можно наконец разделаться с бандой Грома? Значит, Сергей уже в банде! Но они же уговорились, что он склонит Грома ко взятию города! Значит, что-то не сработало… Эх, сейчас бы весточку от Сергея! Но упускать такой случай?! До Белкино же рукой подать: каких-то два-три часа рысью… Его мысли были прерваны Пашкой, заглянувшим в кабинет.