Кирилл Казанцев - Народная диверсия Страница 29

– А у нас вообще страна абсурда, ты не заметил?.. Так вот мы, его друзья-журналисты, второй год боремся за освобождение парня. Куда только не писали! Главное, какую необыкновенную статью ему сфабриковали: заказное убийство!

– Как? – удивился Владимир. – Вашего Епишева подозревают в убийстве? Он что, грохнул кого-то?

– Говорят, что не он лично, но он, мол, заказал убийство какого-то предпринимателя...

– Нефиговый разворот! А зачем вашему журналисту заказывать убийство какого-то предпринимателя?

– Ну, якобы они очень сильно поссорились... Из-за денег, точнее, из-за больших денег.

– Валер, и что? Неужели посадят парня?

– Посадить, думаю, не посадят, но держать в кутузке могут еще долго. Наш закон на этот счет такой туманный и размытый, столько там лазеек и противоречий, что, как говорится, черт ногу сломит. Можно человека даже выпустить, но в этот же день снова арестовать и объяснить это тем, что в деле, мол, обнаружились новые факты. Опасность в том, что там нашего Епишева легко могут «пришить»...

– Да, ребята, я смотрю, вам весело живется!

– Это еще что! Мои коллеги еще и не через такое проходили. А сколько журналистов было просто убито? На улице, на глазах толпы... Прессу читаешь?

– И читаю, и новости смотрю иногда...

– Ну вот...

Пару минут ехали молча. Владимиру хотелось курить, но он воздержался. Если Валерию это неприятно, он может и потерпеть, ничего с ним не случится.

– Ты думаешь, сейчас Чиндяйкин и Тамбовцев обрадуются, что мы влезли в их дела и собираемся выгнать их с хутора, на который они уже раскатали свои чиновничьи губенки? – возобновил разговор Богоборцев. – Кстати, землю эту они пока еще не купили, я узнавал.

– Серьезно? А как там распоряжаются, козлы!

– Не купили, но купят обязательно, не сомневайся; причем, как всегда, за символическую плату. Потому, думаю, и с покупкой тянут: что-то наша сладкая парочка замыслила...

– Козе понятно, – усмехнулся Владимир, поймав себя на мысли, что повторяет слова Арсения Матвеевича. – Только что они могут замыслить?

– Ну, не знаю... Допустим, в документах будет записано, что земля эта бросовая, что там бурьян, овраги, бурелом... И потому стоить она будет три с половиной копейки.

Владимир усмехнулся:

– А на самом деле это такой чудесный кусок природы, с озером, лесом! А в лесу грибы, ягоды, птицы поют... Это просто рай!

– Ну, это ты знаешь, что там и озеро, и лес, и вообще красота, а тот, кто этого не видел вживую, подмахнет бумажку не глядя – и дело с концом! Вот так у нас все и делается...

За разговорами не заметили, как доехали до Еремеевки. Владимир заранее свернул с дороги и повел всех окольным путем, через деревню Песчаную. Боялся, как бы возле Дубровино их не тормознули гаишники. Лучше не рисковать, решил он, а держаться от всех представителей власти подальше.

Глава 12

На озере, как ни странно, никого не было. Вышедшие из машины журналисты и их помощники осматривали обгорелый остов сторожки, часть бетонного забора, который успели установить, песок. Все это было огорожено пестрой красной ленточкой.

– Подождите здесь, – сказал Богоборцев всем и, приподняв ленточку, шагнул за нее. – Володь, показывай, что тут есть интересного?

– Да ничего тут интересного нет, – пожал плечами Строгов. – Вон – следы на песке, кровь. Только костей уже нет. Либо следаки с собой увезли, либо собаки растащили.

– И как мы теперь это узнаем?

– Местные расскажут.

– Так мы что, выходит, опоздали? Нет уже ничего...

– Да, похоже, вся гвардия здесь побывала, но уже уехала, – подтвердил Владимир, – вон – следы колес на песке и ног. Хорошо потоптались, как стадо слонов...

– А это точно кровь? – Богоборцев присел на корточки и принялся рассматривать красный песок.

– Самая что ни на есть настоящая, поросячья. Я собственными глазами видел того поросенка и, кстати, ел щи с его мясом.

– А части тела уже увезли, значит?

– Валер, да не было никаких частей тела! Я подбросил одну только ногу от манекена, правда, измазал ее в крови как следует. Ну, чтобы напугать сторожа. А мослы были поросячьи. Ногу я потом с собой унес, когда сторож рванул отсюда бодрой рысью...

– Так, понятно, – журналист поднялся и осмотрелся вокруг. – Ну, что ж, и то хорошо, что трупов и расчлененки не было. Попробуем оценить масштабы катастрофы... Что мы имеем? Сторожка сгорела, сторож на грани помешательства, поросенок тоже погиб ни за что...

– Поросенок – это не ко мне! – запротестовал Владимир. – Старик мясца захотел, я при чем?

– Слушай, а здесь действительно красиво, – восхитился Богоборцев, осматриваясь. – И озеро – картины писать!

– Там вон еще ивы росли, только строители их спилили... Идемте, покажу берег и само озеро...

– Ну, что, ребята, снимайте! – подтолкнул телевизионщиков Богоборцев, показывая вокруг себя. – Все снимайте: берег, окровавленный песок, пожарище... А главное, природу. Все пригодится.

Телевизионщики принялись налаживать камеру, а Владимир с Валерием подошли к озеру. На берегу недалеко от них сидел Мишка с удочкой. Рядом с ним стояло ведерко. Мишка был в каких-то драных шортах, босой и, как всегда, с всклокоченной головой.

– А вот и один из местных, – обрадовался Богоборцев, направляясь к дурачку, – сейчас мы возьмем у него интервью...

– Вряд ли ты у него что-то возьмешь, – мрачно усмехнулся Владимир.

– Что так? Товарищ не любит журналистов?

– Товарищ любит всех, даже очень, но немного не в себе. – Владимир повертел возле виска пальцем. – Больной он, на голову больной.

– Да? – с сомнением сказал Богоборцев. – А рыбку ловит.

– Так на это большого ума не надо!

Парни посмеялись.

– Ладно, давай, экскурсовод, проводи свою экскурсию дальше...

– Вот видишь: здесь строили пристань для лодок, – показал Владимир на берег, – вбили сваи, положили доски... Вон там были ивы, которые спилили, посмотри: их оттащили за те кусты... Красивые, кстати, были деревья! А там – вырубили все кусты по берегу... Варвары, одним словом!

– Ты должен все это сказать на камеру, – сказал Богоборцев, – хотя подожди... Нет, тебе светиться перед камерой не стоит. Пусть это расскажет кто-нибудь из хуторян. Как думаешь, расскажут они все это?

– Еще как расскажут!

– Тогда давай, веди меня к их домам.

– А чего тут вести-то? Вон они, считай, перед тобой, все три. Тот, крайний дом – Угорцевых. Это родители моего погибшего товарища Матвея, я тебе рассказывал. Пошли туда для начала.

Угорцев старший вышел из калитки навстречу гостям, подозрительно покосился на незнакомца.

– Арсений Матвеевич, здравствуйте! – протянул ему руку Владимир.

– Здрасьте вам!

Богоборцев тоже почтительно поздоровался с хозяином.

– Познакомьтесь, Арсений Матвеевич: это – Валерий Богоборцев, журналист из газеты «Наш город». Валерий, это – Угорцев Арсений Матвеевич.

– Очень приятно...

– И нам приятно, товарищ журналист... Проходите во двор, гостями будете. Сейчас только Дружка угомоню; ишь, разошелся, горластый!

Владимир заметил, что хозяин смотрит на него как-то странно. Они с Валерием направились к калитке, но Владимир чуть поотстал.

– Что случилось, Арсений Матвеевич? – спросил он старика.

– Беда у нас, Володя! Егорыча забрали, – шепнул Угорцев старший.

– Как забрали? Кто?

– Знамо дело, кто!Енти, из города... – Старик кивнул на Богоборцева: – А этот как? Этому доверять-то можно?

– Можно, Арсений Матвеевич, этот человек приехал как раз затем, чтобы помочь вам.

Мужчины зашли во двор. На крыльце стояла Татьяна Семеновна; лицо у нее было растерянным, если не сказать встревоженным. Владимир познакомил журналиста и с хозяйкой.

– Так что у вас тут случилось? – повернулся он к Арсению Матвеевичу. – Рассказывайте все подробно и по порядку.

Татьяна Семеновна вернулась в дом, а мужчины сели на потемневшую от времени лавку, что стояла под окнами, и хозяин, откашлявшись, степенно начал свой рассказ:

– Я, Володя, вишь ты, уже тебе собрался звонить, уже и телефон в руки взял, а тут вижу – ты сам едешь!.. Короче, дела на хуторе такие: ночью у нас пожар случился. Да, сгорела сторожка-то. Сторож, поди, пьяный был, хорошего же сюда не пришлют... А утромэти, как всегда, понаехали, ешкина вошь, как стая ворон слетелась... Четыре машины было, а уж народу-то!.. Все ходили, смотрели... Разве что не нюхали. Да... А потом, и вправду, решили понюхать: собака у них откудова-то взялась, овчарка...

– Что, кинолога прислали? – удивился Богоборцев.

– Я не знаю, мил-человек, как этот гражданин называется, только собака его все берег нюхала и еще возле будки сторожа... А я в окошко с чердака за ними наблюдал, оттуда, сверху, все видно, как на ладони. Так вот, собака-то, вишь ты, все нюхала, нюхала, а потом возьми – собака такая! – и побеги прямо к дому Кучуповых! А там начала скулить и лаять, зараза... А Лайка Егорыча и давай лаять ей в ответ!..