Владимир Колычев - Грязная жизнь Страница 29

Незнакомка шла к подъезду соседнего дома. Сергей тоскливым взглядом смотрел ей вслед.

Ксюша вышла из дому, направилась к гаражу. И тут же обнаружила за собой «хвост». Невысокого роста тощий парнишка уже третий день ходит за ней по пятам. Идет за ней молча, все смотрит на нее, смотрит, смотрит. Влюбился, бедняга, а подойти не решается. Да и боится, что она его тут же отошьет. А она бы и отшила, если бы он подошел. Он же все ходит за ней хвостом и молчит. И самое удивительное, он не раздражает ее. Напротив, ей даже приятно его сопровождение. Забавный, одним словом, парнишка.

Уже целую неделю она занимается в институте. Экзамены сдала формально – обучение-то ведь платное: сдашь не сдашь, все равно поступишь. Знания школьной программы у нее были не ахти какими сильными. Но в течение всего августа она усиленно занималась. И сейчас обнаружила, что учение дается ей не то чтобы очень легко, но и без особого труда. Словом, учиться она может, и отчисление за неуспеваемость ей не грозит. А ведь времени на учебу не так уж у нее много. Нужно еще и вместе с отцом работать. Слишком интересно с ним.

Ксюша зашла на территорию гаражного кооператива, выгнала из бокса машину. Выезжая, она поравнялась с парнем. Он преданно стоял у ворот и смотрел на нее глазами, полными тоски. Нога сама нажала на тормоз.

– Садись, подвезу, – улыбнулась она ему и обвела рукой салон машины.

Паренек покачал головой, повернулся к ней спиной и засеменил в сторону домов. Он что, испугался ее?

А вечером, когда она ставила машину обратно, он уже поджидал ее за воротами. И тенью за ней, когда она пошла к дому.

На полпути Ксюша резко остановилась и повернулась к нему лицом. Он тоже замер на месте. И смотрит на нее так испуганно. Маленький, жалкий, как птенец неоперившийся.

– Ну чего ты остановился? – с улыбкой спросила она. – Подойди ко мне, не бойся, я не укушу.

Как сегодня утром, паренек снова покачал головой и повернулся, чтобы уйти. Но тут же какая-то сила возвратила его на место. Он набрался решимости и приблизился к ней. Ему было неловко.

– Как зовут-то тебя? – будто с ребенком разговаривает, спросила его Ксюша.

– Сергей, – чуть слышно ответил он.

– А меня Ксения. Будем знакомы? – И она протянула ему руку.

Он робко подал ей ладонь.

– Не надоело тебе за мной ходить?

– Не надоело, – упрямо сказал он.

– Живешь где?

– Рядом с вами, в соседнем доме.

– С родителями живешь?

– Нет, – покачал он головой. – У меня своя квартира. Однокомнатная, но своя.

– Хорошо живешь?

– Не жалуюсь. – Его речь становилась все уверенней.

– Прекрасно. А чем ты занимаешься?

– По образованию инженер.

– А в компьютерах разбираешься?

– И неплохо.

– Я недавно компьютер купила...

– Какой?

– «Пентиум» какой-то.

– «Пентиум» – это хорошо.

– Только я ничего не соображаю. Может, поможешь разобраться?

– Да хотелось бы.

– Ну тогда пошли.

Она привела его в свою квартиру. Ничего, казалось бы, необычного. Необычное в другом. Это был первый мужчина, которого она пригласила в дом. А ведь уже почти год здесь живет. Целый год без мужчины, и абсолютно никакого дискомфорта.

Сергею же казалось, что он попал в какой-то храм. Бесшумной тенью прошел в комнату, где стоял компьютер. Только она выкурила его оттуда, в кухню за собой потащила.

Сначала кофе, потом закусили. И ей стало не до компьютера. Он только запустил программу и начал что-то объяснять, а она уже зевать начала. И все равно не жалела, что пригласила его к себе.

– Может, отложим на завтра?

– Завтра так завтра.

Он только обрадовался возможности прийти к ней завтра.

– Приезжайте скорей, моему мужу плохо, он умирает! – в истерике кричала в трубку Маша.

– Адрес? – поинтересовался равнодушный голос.

Она назвала адрес.

– Ждите, через пятнадцать минут будем.

– А нельзя пораньше, я заплачу, я очень хорошо заплачу!

Но ее уже никто не слушал.

Маша бросила трубку и подбежала к Петру. Он лежал на кровати без сознания. Глаза безжизненно закрыты. Но пульс еще прощупывался, дыхание прослушивалось.

Сначала ему стало плохо, потом его скрутило, тело свели судороги. А потом он потерял сознание. Неужели он умрет?

Скорее всего, да. Ведь она в течение месяца поила его гадостью, которую ей дал Женя. Петр по утрам и вечерам пил минералку. И не знал, что вода в бутылках уже отравлена.

Ее муж умирал. Но Маша уже не хотела этого. Что она наделала? Что натворила?.. Ей было страшно, внутри все заледенело, ее трясло. А вдруг страшная тайна всплывет наружу? Вдруг в организме останутся следы яда? Этого не должно быть – так уверял Женя. Но кто знает...

От панического страха она была близка к обмороку. А когда появились люди в белых халатах, она закатила глаза и упала им прямо на руки. Очнулась, когда Петра выносили из квартиры на носилках.

– Я с вами! – кинулась она за врачом.

– Милая, на вас лица нет, – бережно взяла ее за руку медсестра. – Такое несчастье.

– Он что, умер? – Она снова была близка к обмороку.

– Нет, пока жив. Вам обязательно нужно ехать с нами. – Голос врача был полон участия.

Как в кошмарном сне спускалась она по лестнице, садилась в машину «Скорой помощи». Перед глазами все плыло. Она не помнила, как доехали до больницы, как санитары вынесли на носилках Петра. Она куда-то шла, с кем-то разговаривала. Но ничего не помнила. Ей снился уже другой сон. Пулеметные вышки, колючая проволока, вонючие женщины в серых робах, их омерзительные улыбки. И она среди них. А с неба на нее смотрит Петр, в его глазах немой укор. А потом вместо него появляется Женя. И тишина вокруг разрывается диким сатанинским смехом. Его обрывает раскат оглушительного грома, и тут же вспышка молнии. Это небеса насылают на нее кару.

Маша упала на пол без сознания прямо посреди больничного коридора.

На этот раз она очнулась в больничной палате. Она лежала на больничной койке, чьи-то заботливые руки укрыли ее одеялом. В палате, кроме нее, никого. За окном темно. Под потолком тусклый свет.

Она встала с постели, поставила ноги на пол. Интересно, сколько времени она уже здесь?

И тут в палату вошел незнакомый врач.

– Вы уже очнулись? Это хорошо. Нельзя так переживать, недолго разрыв сердца схлопотать. Вы полежите еще.

– Я не могу лежать! Дайте мне мою одежду! Мне нужно к мужу!..

– Боюсь, что вас к нему сейчас не пустят. – Голос врача дрогнул.

– Где он? Что с ним? Он уже очнулся?..

Врач подошел к ней и взял за руку.

– Ваш муж умер, не приходя в сознание, – сообщил он и приготовился поддержать ее, если она вдруг снова упадет в обморок.

Но Маша не упала, она только присела на койку.

– Как это умер? – недоверчиво спросила она.

Петр должен был умереть. Она это знала. Ей нечему удивляться. Но она удивлялась. Страх и наваждение уже прошли. Истинные чувства тоже. Сейчас она играла. Играла, как искусная актриса. Ведь она когда-то хотела стать актрисой.

– Инсульт, болезнь века, – развел руками врач. – Мы уже ничем не могли ему помочь.

– А вы обязаны, вы должны были ему помочь! – Сейчас она находилась не в обморочном, а в истерическом состоянии.

Ей хотелось кричать, орать, визжать, топать ногами, крушить все вокруг.

– Увы, есть вещи, перед которыми медицина бессильна.

Но Маша его уже не слушала. Она бросилась на него и забарабанила кулаками по его широкой груди.

– Я подам на вас в суд, в суд, в суд!..

Низ ее живота вдруг наполнился невыносимой тяжестью. Как будто какой-то пузырь лопнул в ней. И тут же резкая боль.

– Что с вами? – испуганно посмотрел на нее врач.

– Не знаю, – теряя сознание, прошептала она. – Мне очень больно.

Доктор уложил ее на постель, и она провалилась в бездну небытия.

Когда очнулась, узнала, что у нее случился выкидыш. Но она не расстроилась. Напротив, только обрадовалась. Теперь ни один человек в мире не подумает, что ее горе было липовым.

Ксюше позвонили рано утром и сообщили, что ее отец в больнице. Она сломя голову бросилась к нему. И уже в больнице узнала, что отец умер ночью.

Она отказывалась верить в случившееся.

Еще вчера они сидели с отцом в его кабинете, подводили итоги уже пройденного и строили планы на будущее. Он шутил, улыбался, на здоровье не жаловался. А сегодня он уже в морге. Будущего для него больше не существует. И о бизнесе своем он уже не думает. А ведь он многого хотел добиться. Он был еще такой молодой.

Ксюша не плакала. Она остолбеневшим взглядом смотрела на врача.

– Тело вашего отца направили на судмедэкспертизу, – мягко объяснил он ей. – Но и без экспертизы ясно, у него был инсульт. В голове лопнул сосуд, и все, вашего отца не стало. У него, как мы выяснили, были очень плохие сосуды.

Но Ксюша не слушала его. Ее совершенно не интересовало, по какой причине умер отец. Главное, его нет и больше никогда не будет. Она никогда не сможет его обнять. Ее душили боль и свинцовая тоска. Хотелось выть, голосить от отчаяния, но ни одна слезинка не увлажнила ее глаза. Ее как будто парализовало.