Тоби Болл - Тайник Страница 30

Следуя указаниям, данным в письме, Фрингс ждал, стоя на рельсах. Здесь он был виден как на ладони. Улицы Коперника и Станислава были в основном необитаемы, лишены асфальта и изборождены глубокими колеями и рытвинами. Довольно странное место для встречи. Единственным плюсом было то, что место просматривалось со всех сторон и Фрингс вряд ли смог бы привести кого-либо с собой.

Репортер стоял, засунув руки в карманы и повернувшись спиной к ветру, который продувал его насквозь. По дороге он позвонил в редакцию и попросил Паноса напечатать в завтрашнем номере его колонку со словами «золотой век» — сигнал Берналю, что он готов к встрече.

Достаточно ли будет Берналю тех сведений, что сообщил Паскис? Та еще головоломка. Итак, Самуэльсон оказался одним из двадцати убийц, которые после приговора так и не попали в тюрьму. Фрингс надеялся, что Берналь объяснит, почему их не посадили.

Изрядно продрогнув и уже отчаявшись ждать, Фрингс достал из кармана косячок. Сладковатый зеленый дымок заполнил легкие, и по коже пополз согревающий озноб. Над городом переливалось красноватое зарево, пронизанное лучами прожекторов, установленных на крыше мэрии…

К тому времени, когда на рельсах появилась какая-то тощая фигура, Фрингс совсем закоченел. Немного приблизившись, неизвестный спросил:

— Фрингс?

Голос у него был тонкий и напряженный.

Фрингс махнул рукой. Сделав приглашающий жест, человек пошел по путям в противоположную сторону. Фрингс последовал за ним, стараясь сохранять безопасную дистанцию. Они шли мимо заброшенных складов, из разбитых окон которых тянулся дымок от разведенных бродягами костров. Иногда им попадались лежащие на откосах люди, спящие или заснувшие вечным сном — в такой темноте было не разглядеть.

Наконец подошли к складу с освещенными окнами — оттуда тоже тянуло дымом. Остановившись у двери, парень подождал, пока подтянется Фрингс. Подойдя ближе, Фрингс поразился его маленькому росту — он был никак не выше пяти футов. Парень постучал каким-то замысловатым условным стуком, и дверь со скрежетом открылась.

Внутри огромного складского помещения горело семь костров, как некие оазисы света в непроглядной ночной тьме. Вокруг ближнего костра стояла группа из пяти человек. Все были не выше того, что привел его сюда. Фрингс понял, что это дети.

— Вы Фрингс? — спросил один из мальчишек, выступая вперед. Очевидно, он был за старшего.

— Да, я Фрингс.

— Это мы взорвали дома.

Репортер решил, что ослышался.

— Вы взорвали дома?

Старший утвердительно хмыкнул.

— Ладно. А зачем? Что вы хотите доказать? — В голосе Фрингса звучало сомнение.

— Вы мне, видать, не верите.

Со своего места Фрингс не мог толком рассмотреть ребят — были видны лишь силуэты.

— Я ожидал увидеть совсем других людей.

Фрингс никогда не имел дела с детьми и поэтому чувствовал себя не в своей тарелке. Сейчас бы очень пригодился допинг.

Парень посмотрел на руку, и Фрингс заметил цепочку от карманных часов, свисавшую с ладони.

— Подождите малость, — попросил он.

Фрингс ничего не понял.

— Ждите и слушайте, — распорядился его собеседник, указывая на часы.

— Чего я должен ждать? Чем вы тут занимаетесь?

У Фрингса сильно забилось сердце. Здесь был какой-то подвох.

— Бомба. Чтобы вы поверили.

Фрингс кивнул. Ситуация стала несколько проясняться. Все молчали. Из разных концов склада доносились глухие шумы, эхом отдававшиеся под потолком. Фрингс заметил, что мальчишки переминаются с ноги на ногу, вздыхают и явно волнуются.

— Пошли на улицу, — скомандовал вожак, мотнув головой в сторону двери.

Фрингс вышел наружу, за ним, ежась от холодного ветра, потянулись мальчишки.

— Глядите, — сказал вожак, указывая на пути.

Прищурившись, Фрингс увидел две фигуры и что-то похожее на бочонок или барабан. Пробежала искра, фигуры исчезли в темноте. Все застыли в ожидании. Фрингс стал напряженно прислушиваться.

Что-то ярко вспыхнуло, и сразу же раздался грохот взорвавшегося динамита. Сверху посыпались какие-то обломки, ребята запрыгали, захлопали в ладоши и залились радостным смехом. Потом взялись за руки и стали танцевать.

— Ну вот. Теперь вы нас узнали, — проговорил вожак.

— Да, узнал.

Фрингс изумленно смотрел на них. Что, черт возьми, здесь происходит? Его слова, казалось, обрадовали ребят, и они снова захлопали в ладоши. Вожак истерически выкрикнул:

— Мы уже врезали Блоку. И Альтабелли. Берналь следующий. Мы им всем покажем.

— Всем! Всем! Всем! — подхватил хор мальчишеских голосов.

Многие уже дрожали от холода, и вся компания возвратилась в свое отапливаемое убежище. Фрингс последовал за ними. Это был какой-то бедлам.

— Но почему вы их взрываете?

— У них перед нами должок. Ясно?

— Должок? У Блока, Альтабелли и Берналя должок? Что ты такое говоришь?

Вожак энергично кивнул:

— Должок, должок.

— А что они вам должны?

— Бабки.

— Бабки?

Вожак сделал жест рукой, словно сдавал карты. Или раздавал деньги.

— Они должны вам деньги?

— Да, деньги, — кивнул старший. — Денежки.

— За что?

— Они их украли. Забрали наши бабки… э-э-э… деньги. Отняли у нас деньги.

Было трудно себе представить, что у этих ребят могли быть деньги, которые кто-то забрал. Тем более что на них могли польститься Блок, Альтабелли или Берналь.

— А как они их забрали?

— Мы сироты. Они нам должны, — произнес вожак, растягивая последнее слово. — Они украли бабки, которые нам должны!

Фрингс наконец понял, что они хотели сказать. Эти дети были сиротами и, вероятно, никогда не учились.

— Зачем вы хотели меня видеть?

— Вы писатель. Нам нужен писатель, чтобы сказать ему о бомбах и бабках, которые нам должны.

Фрингс удивленно посмотрел на мальчика.

— Напишите о том, что мы сказали. Вы ведь напишете?

— Хочешь, чтобы я написал о том, что вы мне рассказали?

Дети закивали и захлопали в ладоши.

— Хочешь, чтобы я написал, что вы сироты и они должны вам деньги, и поэтому вы их взрываете?

— Да, — улыбнулся старший. — Да.

Один из мальчишек подложил что-то в костер, и сразу поднялось яркое пламя. Фрингс почувствовал на лице жар от огня. Пламя осветило бледные лица ребят, придав им золотистый оттенок. Все были тощие как скелеты. Некоторые грустно улыбались.

Фрингс снова посмотрел на старшего. Глаза мальчика лихорадочно блестели.

— Как тебя зовут?

— Каспер Просницкий, — произнес тот, четко выговаривая каждую букву.

ГЛАВА СОРОК ПЯТАЯ

Ферал стоял у входа в квартиру Норы, откуда доносилась музыка Верди. Он слегка подергал ручку. Заперто. Вытащив ключи, которые украл при первом посещении, Ферал осторожно отпер замок. Потом медленно приоткрыл дверь, стараясь, чтобы она не скрипела. Очутившись в квартире, так же бережно закрыл, положил ключи на столик и встал на то место, откуда прошлый раз наблюдал за Норой.

Певица опять сидела на диване спиной к нему и читала какую-то книгу. Рядом на столике стоял стакан с мартини. Та же картина, что и в прошлый раз, только теперь ему предстояла работа.

Ферал молча ждал. Примерно через час ее голова начала клониться вниз. Было ясно, что она вот-вот уснет.

На улице дежурил полицейский в штатском, который должен был дать сигнал, если появится Фрингс. Ситуация не была критичной — не получится сегодня, будут другие возможности. Правда, Рыжий Генри любил, чтобы его распоряжения выполнялись немедленно, так что не стоило злить мэра без особой причины.

Наконец ее голова упала набок, а плечи стали ритмично подниматься и опускаться. Ферал вытащил из кармана пузырек. Вынув пробку, он, стараясь не дышать, высыпал на ладонь порошок. Потом медленно подошел к дивану и опустился на колени. Он был готов к этому моменту, но, оказавшись так близко от нее, почувствовал неловкость. Он часто представлял себе, как будет выглядеть их встреча. Мысли эти были лишены романтики или сексуальной окраски, но все же подсознательно он желал ее. Однако никаких планов не строил. Ему лишь хотелось прикоснуться к женщине, которая казалась столь обворожительной в свете рампы.

Ферал поднес ладонь с порошком ко рту и слегка подул. Вдохнув порошок, Нора дернулась, словно ее разбирал кашель, и погрузилась в глубокий сон. Просунув руки ей под мышки, Ферал поставил женщину на ноги, так что она навалилась на него всем телом. Потом наклонился и, обхватив Нору за колени, поднял, другой рукой придерживая за спину. Это было самой опасной частью операции — в любой момент мог вернуться Фрингс и смешать все карты.

Ферал понес Нору к двери. Выйдя на площадку, он не стал запирать замок. Спускаясь по черной лестнице, Ферал весь взмок от напряжения. Одновременно он старался представить себе ближайшее будущее, что было довольно безрассудно и совсем не в его характере. Как она проснется и заговорит с ним. Хотя в общих чертах он знал, что его ожидает. О личности певицы можно было судить по ее выступлениям — как она двигалась, что говорила между номерами, как общалась с другими людьми. Ему казалось, что она воплотила в себе лучшие женские черты: изящество, чувство юмора, традиционную добропорядочность, которую так ценят американцы.