Владимир Колычев - Грязная жизнь Страница 31

Какой-то энергетический стенд тот изобрел. Ляжет на него человек, полежит какое-то время и свеженьким как огурчик становится. Скорее всего, хреновина все это. Ну а вдруг изобретение века?.. Деньги у него есть, производственные мощности под это дело освободить не проблема – можно завод под большие прибыли настроить.

Сухой ехал в своем «БМВ» с длинноногой красоткой, когда в кармане запищала «сотка».

– Да-а? – рыкнул он.

– Это я, Сопох.

– Ну чо, перетер с «ботаником»?

– Только что ушел.

– И что скажешь?

– Похоже, я выслушал бред сумасшедшего.

– Думаешь, туфта все это?

– Скорее всего, да. Но всякое ведь может быть. Одно знаю точно, чудак этот на букву «м» большую цену за свое изобретение ломит.

– Сколько?

– Десять «зеленых» «лимонов».

– У него чо, крыша дымится?

– Его изобретение, если оно, конечно, не туфтовое, обещает крутые навары.

– А вдруг дело и в самом деле выгорит? У «ботаника» образец стенда есть?

– Говорит, что есть.

– Надо его хату вскрыть.

– Да без проблем.

– И образец забрать.

– Сделаем!

Следующий звонок достал его в баньке. Как раз из парилки вышел. Вместе с девочками.

– Ну что там на хате?

– Все нормально. Образец забрали, вывезли. Да еще там на компьютере у него какие-то записи. И с этим разобрались.

– Надо оформить патент на мое имя. Можно?

– Все будет путем.

– Значит, чудик нам уже совсем не нужен, лишний он.

– Под несчастный случай работать? – быстро сообразил Сопох.

– Да, желательно.

– Тогда считай, что дело сделано.

Сухой в этом не сомневался.

Сергей переходил дорогу на зеленый свет. И не глядел по сторонам. А зачем? Ведь все машины стоят, ждут, когда зеленый свет для них загорится. Но одна ждать не хотела и на полном ходу пронеслась через перекресток на красный свет. Когда Сергей заметил ее, было уже поздно. Красная «семерка» с забрызганными грязью номерами шла прямо на него. Расстояние между ними – всего метров пять. И это расстояние стремительно сокращалось.

Сергей зажмурил глаза, и в этот момент сильный удар смял его тело, подбросил в воздух. Острая боль врезалась в сознание. Он закричал, но крик наружу не вырвался, голосовые связки были парализованы. А потом все исчезло, он больше не ощущал ужаса надвинувшегося на него кошмара. Он больше уже ничего не мог ощущать.

Сергей не появлялся четыре дня, и Ксюша почувствовала беспокойство. В конце концов она не выдержала и отправилась к нему домой – она знала его адрес. Дверь в его квартиру была опечатана. Странное дело...

Ксюша не поленилась позвонить в соседнюю дверь. Показалось морщинистое лицо старушки.

– Здравствуйте. А вы не знаете, где Сергей? – спросила она.

– А вы, собственно, кто ему будете? – заумничала соседка.

– А разве это имеет какое-то значение?

– И все-таки...

– Я его близкий друг.

– Вот, значит, как. Близкий друг, а не знаете, что Сергея больше нет, – осуждающе покачала головой старушка.

– Как это нет? – похолодела Ксения.

– А вот так. Машина его сбила, насмерть.

– Машина? Насмерть? – ужаснулась она.

– Его уже и похоронили. Только тело не отсюда выносили. От родителей. Хороший был парнишка, – старушка достала платок и смахнула навернувшуюся слезу. – Всегда поздоровается, слова худого от него никогда не услышишь.

– Я знаю, он был очень хороший, – подтвердила Ксения.

– Он каждое утро в магазин ходил и мне покупки делал, – загоревала старушка еще сильней. – А вы, милая, не смогли бы в магазин сходить, пакет молока мне, старой, купить и батон хлеба? Мне ведь уже семьдесят пять, тяжело мне ходить.

– Да, конечно, я это сделаю, – пообещала Ксения.

– Я вам сейчас денег принесу, – обрадовалась старушка.

– Да нет, не надо, у меня есть.

Она отправилась в магазин, отоварила старушку. И пошла к себе.

На пакет молока и батон хлеба деньги у нее были. Но, похоже, на более основательные покупки средств уже не осталось. В наличии у нее около двух тысяч долларов. А на счету – уже ничего. Отец обычно подбрасывал ей деньги, да в этот раз не успел.

Но ничего, у нее оставалась надежда, что ей достанется хоть какая-то часть наследства.

Всерьез о наследстве она вспомнила только сейчас. Сразу после смерти отца об этом она и думать не могла. Потом нет-нет, но мысли о наследстве стали мелькать в ее сознании. И она отгоняла их прочь. Они казались ей кощунственными. Теперь она уже так не думала. Отца нет, но жизнь-то продолжается. Она человек и должна заботиться о своем будущем.

В тот день она весь вечер просидела в одиночестве за столиком в зале. Перед ней стояла бутылка мартини. И она пила, не задумываясь о том, что в одиночестве пьют только алкаши. Она поминала Сергея. Его гибель воспринимала как личную утрату.

На следующий день она отправилась к юристу, который заведовал имущественными делами отца. Карл Абрамович просто обязан знать о завещании отца.

Неладное Ксюша почувствовала, когда Карл Абрамович посмотрел на нее с глубоким сожалением.

– Мне нужно с вами поговорить, – сказала она, усаживаясь в кресло.

– Я понимаю, я все понимаю, – юрист сокрушенно вздохнул. – Вас, моя дорогая, конечно же, интересует вопрос о наследстве?

– Совершенно верно, – подтвердила она.

– Я вынужден вас огорчить. Ваш отец не оставил вам ничего, ровным счетом ничего.

Ксюше показалось, что весь мир перевернулся и навалился на нее своей тяжестью.

– Совсем ничего? – язык слушался ее с трудом.

– Согласно его завещанию все его имущество и финансовые средства как в России, так и за рубежом целиком и полностью переходят в собственность его жены, Марии Дмитриевны Архиповой. Уже известна точная сумма, которая лежит у него на счетах за границей. Впрочем, вам это лучше не знать.

– Почему?

– Потому что это очень большие деньги. Петр Антонович никогда не афишировал размер своего состояния, но после его смерти тайное стало явным.

– И каким же состоянием он обладал?

– Я вам скажу. Только учтите, информация эта строго конфиденциальная и разглашению не подлежит. Но вам я сделаю исключение, как его дочери и человеку, которого глубоко уважаю... На его заграничных счетах в общей сложности около ста миллионов долларов.

Сто миллионов долларов?!. И от этих сумасшедших денег ей досталась только фига? Ксюше стало обидно. В носу зачесалось, к глазам подступили слезы. «Эх, отец, отец...»

– Потом его предприятие в России, – продолжал Карл Абрамович. – В развитие своего дела он инвестировал сумму, равную шестидесяти миллионам долларов.

– А как же его бизнес будет развиваться дальше? – не удержалась она от вопроса.

– Я бы очень хотел, чтобы все его состояние перешло к вам, Ксения, – вздохнул юрист. – Вы бы продолжили дело своего отца, я уверен в этом. А вот Мария Дмитриевна к этому не стремится. По ее поручению я уже приступил к сбыту акций, принадлежащих покойному Петру Антоновичу. И знаете, дело движется довольно успешно.

Ксюшу задело не то, что идет распродажа отцовских акций, задело другое. Маша оказалась настоящей сукой. Не успела еще остыть земля над могилой ее покойного мужа, а она уже вовсю распоряжается его капиталами.

От Карла Абрамовича Ксюша выходила в расстроенных чувствах. Она осталась ни с чем. И получалось, что отец, которого она так любила, предал ее.

Хотя нет, кое-что у нее осталось. Квартира и машина.

Она оказалась у распутья двух дорог. Могла вернуться к старому, уже забытому ею ремеслу, снова стать валютной проституткой. Жить будет в своей квартире, ездить на «мерсе», продолжать учебу в институте... Но можно зарабатывать на жизнь в обход панели. Она может открыть свой собственный бизнес. Какой-никакой опыт у нее уже есть, и хватка деловая в наличии, и багаж знаний определенный. Но для своего дела нужен первоначальный капитал. И он у нее будет. Но для этого придется продать машину и заложить под банковский кредит квартиру. А вдруг у нее ничего не выйдет? Вдруг она останется ни с чем?

Так не лучше ли не рисковать своей собственностью?

Только вернуться к старой грязной жизни она уже не могла. Просто невозможно представить себя в роли «ночной бабочки». Случилось ужасное – она осталась без отца и средств к существованию. Но это не должно заставить ее отречься от новой жизни.

Через два дня она дала объявление в газету о продаже машины и начала договариваться о получении банковского кредита.

Маша и Женя сидели в отдельном кабинете дорогого ресторана. Им подавали самые изысканные блюда и напитки.

– Все вышло, как мы и думали, – говорил он ей. – Тебе достались все деньги и ценные бумаги мужа. Но самое главное, тебя никто ни в чем не заподозрил.

– Ты у меня гений. – Ее лицо осветилось чарующей улыбкой.