Борис Бабкин - Коктейль ненависти Страница 36

– Да хорош мокроту разводить! – разозлился Олег. – Говори…

– Умеешь ты женщин успокаивать! – В комнату вошел Виталий. – Кстати, ко мне насчет бумаг мент подходил, капитан Родионов, и тоже спрашивал. Я сказал, что ничего не знаю.

– А почему я только сейчас об этом слышу? – Олег недовольно посмотрел на него.

– Да потому что это было десять минут назад. Я шел от магазина, и он остановил меня.

– А те, кто тебя спрашивал, – спросил Варю Олег, – они назывались?

– Сказали, что друзья Асташина. Они, мол, не хотят, чтобы у дочери убитого Аркадия Евгеньевича были крупные неприятности. А неприятности будут, если они не получат документы.

– Пойдем, покажешь, где сейф, – сказал Олег.

– Нет там ничего, – ответила Варя.

– Пойдем в гараж, – повторил Олег.

– Я не знаю, что делать, – вздохнул Родионов, – ни одной зацепки нет. Я уже и по магазинам ходил, по парикмахерским и… – Соколов рассмеялся. – Ты чего? – удивился Родионов.

– Я тоже весь день вчера ходил по точкам, где бывают состоятельные дамы. Думал, может, голос узнаю. Или она увидит меня и как-то себя выдаст. Но не вышло. Сглупили мы с тобой тогда здорово.

– Да понял я это. Но документы где-то должны быть.

– Где? Может, их Юдин с собой забрал. А может, и не было ничего. Просто пугал он – если что с ним случится, документы тут же попадут в милицию. А если и были они, его тот, кто Антонова похитил, обнадежил, что возьмет его с собой. Он и отдал ему бумаги. Скорее всего так и было. Если Юдин поверил, что улетает из России, то оставлять документы здесь было опасно.

– А остальные? Асташин, питерский этот, Гродницкий. Они не могли?..

– Могли, но скорее всего не стали. Они вступили в это уже под конец и наверняка оборотня не знали. А если и знали, то Румянцева или Зимина.

– Получается, их убрали, чтоб не путались под ногами?

– Убрали всех, кто знал о новом наркотике. И меня пытались из-за того, что я вышел на наркотик. Вот чего все они очень боялись. Я не уверен, что Румянцев и Зимин знали нашего оборотня. Да и остальные вряд ли. Хасанум Джамальо помогал Зимин. Так что только аз-Захави знает оборотня. И наверняка этот гад сейчас ждет бабки за наркоту, которую делает Антонов. А тот, видно, не может получить много зелья сразу, да вероятно, и не хочет. Он, конечно, маменькин сынок, но характер у него имеется. К тому же сибиряки говорили, что он жестче стал и, когда его брали, вел себя по-мужски. Так что вполне возможно, что он не делает достаточное количество наркотика. А хозяева его не трогают, потому что опасаются, что вообще ничего не получат.

– Да если кто-то увидит процесс приготовления, то сам запросто получит сколько надо.

– Нет. Заведующий лабораторией говорил мне, что в процессе приготовления есть какая-то тонкость, которую невозможно уловить.

– Понятно. Как думаешь, увидим мы Антонова живым?

– Не знаю. Скорее всего нет. Хотя сигнал о новом наркотике есть, даже название кто-то придумал. Я пробовал расшифровать, но не вышло.

– А что за название?

– ФСРБ.

В кармане Соколова прозвучал вызов сотового.

– Палыч звонит. – Он включил связь.

– Родионов у тебя? – спросил Палыч.

– Да.

– Оба на явочную. – Телефон отключился.

– Во, – Соколов покачал головой, – явочная. Поехали! Пока будем спускаться, скажет, куда именно нам ехать. «Хвоста» за тобой нет?

– Сейчас точно нет.

– А за мной Доллар заметил. Я о таком и подумать не мог.

– Я и сам не сразу понял, что пасут.

– Черт возьми, – услышала Антонина раздраженный голос Мюллера, – где же документы?

– Может, они у араба? Юдин наверняка взял их с собой и, чтобы араб понял – он не лыком шит, отдал документы ему. За это скорее всего его и убили.

– Дай-то Бог. Из России надо уходить, что-то не нравится мне это. Куда-то уехал Орлов, а он отвечает за связь с зарубежными разведками и Интерполом. И неожиданно там собрали совещание у…

– Орлов, наверное, и уехал в Интерпол, – перебила его Антонина. – Ведь если бы стало известно что-то об Антонове, они вырыли бы труп.

– Вот это и держит меня в России. Но все равно надо уходить. В общем, ты на всякий случай собери все, что будешь брать с собой. Поняла?

– У меня все готово, остается только взять. Правда, еще и на счету в банке есть деньги, почти двести пятьдесят тысяч, оставлять их жалко.

– Двести пятьдесят деревянных – мелочь. Сняв их, можешь оказаться в поле внимания какой-нибудь службы. У тебя деньги есть?

– Разумеется. И гораздо больше, чем на сберегательной книжке.

– Да, решил я помиловать муровцев, а то снова шум начнется.

– Я вот что хотела сказать. Парня этого, который…

– Дальше?

– Его уже дважды проверяли. Думаю, будут проверять и его выигрыш.

– Ясно. Молодец, что вспомнила. Хотя ты должна была сообщить об этом сразу, – тут же недовольно проговорил он. – Ну да ладно.

– Здравствуйте! – В кабинет вошла Виктория.

– Ты? – удивленно посмотрел на нее Юрий. – А я ждал тебя завтра.

– Разница во времени, и улетела я через два часа после того, как все решилось.

– Иди к Бате, и все, что есть, расскажешь ему сама.

– Есть, товарищ майор! – Вика вышла.

– Зачем звал? – спросил Соколов.

– А это кто? – Олег посмотрел на Родионова.

– Сергей, – ответил Соколов, – Родионов, мой друг и тоже…

– Капитан? – Олег усмехнулся. – Значит…

– Это не он, – сказал Виталий. – Тот был плотнее и…

– Погоди, – остановил его Соколов, – давай-ка поподробнее.

– Ко мне подошел капитан МУРа Родионов, показал удостоверение. А у вас такое есть?

– Да хорош тебе, – остановил брата Олег. – Соколов-то настоящий мент.

– А в чем, собственно, дело? – спросил Соколов.

– За два дня до приезда Гродницкого, – ответил Олег, – Асташину кто-то принес документы, он спрятал их в гараже. Там у него сейф. Варя видела, как он их убирал. Мы проверили, сейф есть, а документы тю-тю…

– Почему ты молчала? – сурово спросил Варвару Соколов.

– Боялась. Ведь не знаешь, кому верить. Тут говорили про какого-то…

– Дура! – рявкнул Соколов. – Звони Палычу, Сергей.

– Погоди, – попробовал остановить их Олег. – Но ведь еще неизвестно, что это были за документы. И к ней тоже приезжали двое.

– Палыч, – сказал по телефону Родионов, – есть новости. Мы на даче у Асташиной. Это касается дела. – Помолчав, он кивнул. – Ждем. – Отключив сотовый, посмотрел на Зою. – Выйдите с Варварой во двор и говорите так, чтобы слышали соседи, что надоело ждать электриков. Обещали приехать еще позавчера, и до сих пор нет. Если сегодня не приедут, будете жаловаться.

– Хорошо. Но она, – Зоя посмотрела на заплаканную Варю, – в слезах…

– Вы ее и ругайте, – перебил Родионов, – мол, не надо было обращаться к частникам. Когда подъедет микроавтобус, сердито выговаривайте двоим электрикам, что вы ждете уже три дня.

– Два, – поправила его Зоя. – Каждый день обещают, и нет! – подойдя к открытому окну громко и сердито крикнула она. – Ты, Варвара, сама виновата. Надо было договариваться с тем, кто у нас был. – Она вышла из комнаты, Варя бросилась за ней.

– А Варьке ничего не будет? – спросил Олег.

– Ее расстрелять мало, – проговорил Соколов.

– А с нами тогда что делать? – усмехнулся Сергей.

– А вы где прокололись? – полюбопытствовал Олег.

– Да ты слежку за мной увидел, – ответил Соколов. – Ну и еще кое-что. Да, никаких вопросов тем, кто приедет, не задавайте. И говорите только правду.

– А Зойка хорошо в роль вошла, – улыбаясь, кивнул на окно Виталий.

Мужчины услышали громкий, раздраженный голос Зои и шум подъезжающей машины.

– Приехали, – кивнул Родионов.

– Наконец-то явились! – сердито встретила двоих мужчин Зоя. – Обещали еще…

– Извиняй, хозяюшка, – проговорил Осипов. Он был в потертых джинсах и видавшей виды рубашке. На ногах стоптанные полуботинки. – Запарились. Показывай, что у тебя случилось?

– Да это не те документы, – сказал Крутой. – Какие-то счета и договора. Что-то связанное с поставкой леса и угля. Свердловская область. – Он положил на стол кожаную папку. – Сама посмотри. – Антонина открыла папку. Крутой сел в кресло. – Пива, – кивнул он крепкой молодой женщине. Та взглянула на хозяйку.

– Это мои гости, – перелистывая бумаги, проговорила Антонина.

– Только зря светились, – взяв у горничной бутылку, проворчал Крутой. Клоун молча курил у камина.

В комнату вошел коренастый молодой мужчина.

– Петров по пьянке на тачке с моста улетел, – сообщил он.

Крутой и Антонина переглянулись. Клоун, увидев это, дернул головой.

– И чья очередь теперь? – злобно спросил он.

– Знаешь, Клоун, – сказала Антонина, – выхода не было, его проверять стали, он слишком уж шикарно жил. Родителей послал подальше, купил квартиру, машину, по ресторанам шлялся. Говорил, что нашел себе хозяина, который щедро платит. Хорошо еще, не говорил, за что, и не называл имен.