Улика с того света [сборник] - Николай Иванович Леонов Страница 36

– В гостинице есть кафе, – сказал он. – Работает круглосуточно. Вы же практически ничего не ели.

– И сейчас не хочу, – ответила на это Марина. – А вы идите, если проголодались. Вы точно не останетесь?

– Это лишнее, Марина, – заявил сыщик. – Вы сами прекрасно все понимаете.

– Да, понимаю. Уезжайте отсюда! – слишком уж резко проговорила Марина.

– Простите? – Полковник приподнял бровь.

– Вам здесь больше нечего делать. Убирайтесь отсюда в Москву или еще куда-нибудь!

– Марина, мне жаль. Я успел пообщаться с вашим отцом. Он был сильным человеком.

– Он был уголовником, самым настоящим вором, – сказала Марина. – Я не спала. Слышала все, о чем вы говорили. Каждое слово.

– Мне жаль, – упрямо повторил Гуров.

– Он был конченой тварью, – с брезгливостью в голосе продолжила женщина. – Изменял маме. Скотина. Дарил подарки своей любовнице. А она еще жива, оказывается, и убивает теперь его бывших знакомых. Какая неприятность, вы только подумайте! – Она взглянула на Гурова с такой ненавистью, что ему стало нехорошо. – Уходите! Видеть вас больше не могу.

– Марина, так нельзя.

– Уходите!

С ней нельзя было договориться. Женщина никого не слышала. Он стал для нее пустым местом, а заодно и мишенью, на которой можно оторваться за слезы, боль и за многое другое, к чему ни Левинский, ни Гуров не имели никакого отношения.

– Хорошо, – сказал Лев Иванович. – Мой номер телефона у вас есть.

– Нет! Я его уже удалила.

Сыщик ничего на это не сказал, бросил в сумку те немногочисленные мелочи, которыми успел воспользоваться, на всякий случай заглянул под кровать и в ванную комнату. Потом он подхватил сумку и вышел из номера.

В кафе кроме него никого не было. Пожилая буфетчица, которая обслуживала его ночью, подогрела вчерашние пирожки и включила кофеварку.

Гуров пил кофе и мучился от того, что пару минут назад произошло в его номере. Теперь, когда Байрона не было в живых, от Марины ему больше ничего не было нужно. По сути дела, он ее использовал для того, чтобы увидеть Байрона, и получил то, что хотел, то есть новую ценную информацию. Но точку в их отношениях ему почему-то ставить не хотелось. Марина Левинская оказалась сложным человеком, и стресс, в котором она пребывала, накрыл ее с головой. Гуров с облегчением покинул свой номер, но ощущение какой-то незавершенности было очень сильным.

Чтобы окончательно снять с себя ответственность за Марину, он обратился на ресепшен и сказал, что вместо него в том же номере теперь будет жить она. Это было все, что полковник мог для нее сделать.

Выйдя на улицу, Гуров поежился. В Москве стояла жара, а здесь было прохладно из-за лесного массива, обступающего поселок.

Он достал из кармана клочок бумаги, заглянул в него, набрал номер.

– Это Тимур? – спросил сыщик спустя несколько секунд. – Здравствуйте. Беспокоит вас Гуров Лев Иванович. Мы не знакомы, я взял ваш номер у Аллы Петровны. Помните такую?.. Да, та самая. Я из главного управления уголовного розыска. Не могли бы вы мне уделить несколько минут?

Природа не наделила Тимура Хайруллина привлекательными чертами лица и сэкономила на его физических показателях. Он был настолько худым, что Гурову стало страшно.

Бывший охранник тоже, видимо, проснулся ни свет ни заря. Он назначил встречу возле автобусной остановки, которая постепенно заполнялась людьми.

– Собрались куда-то? – спросил полковник, увидев у него за спиной объемный рюкзак.

– В соседний поселок, – басом ответил Тимур. – Вроде бы там, на стройке, нужны работники.

Лев Иванович не представлял, что парень с такой комплекцией будет делать на стройке. Его разве что флюгером туда возьмут. Но сам парень был настроен вполне оптимистично.

– Отделочные работы, – сказал он. – Я хорошо обои клеить умею.

– Сейчас чаще стены красят, а не лепят на них бумагу, – заметил Гуров. – Я вот тоже собрался уезжать, только мне нужно добираться гораздо дольше и на другом транспорте. Пока мы оба здесь, я бы хотел расспросить вас о том, что случилось в больнице.

Тимур насупился, но взгляд не отвел и заявил:

– Работал я. Пришла женщина. Стала уговаривать. Я ее пропустил. Это все.

– Как она выглядела?

– Обычная. Волосы темные. Немолодая. Не худая, не толстая.

– Цвет глаз, рост, особые приметы?

Парень задумался на минутку, потом ответил:

– Ростом чуть ниже вас. А вот про глаза ничего сказать не могу.

– На кого хоть похожа? – Гуров решил зайти с другой стороны. – Может быть, на какую-нибудь известную певицу или актрису?

– Нет, извините. Не заметил ничего подобного.

Из-за угла появился автобус.

Тимур протянул сыщику руку и сказал:

– Я и в самом деле больше ничего не помню.

– Я понял.

Пассажиры заполнили салон. Двери закрылись, и автобус двинулся в сторону лесной дороги.

Гуров сел на скамью и с досадой провел рукой по волосам. Паршивое начало дня. Только бы дальше не было хуже.

Майор внутренней службы Николаев встретил московского сыщика как родного.

– Слушаю вас, Лев Иванович.

– Егор Константинович, примерно месяц назад в больнице случился некоторый форс-мажор. В здание проникла женщина, у которой не было с собой пропуска.

Николаев сидел за своим рабочим столом.

Услышав такую новость, он заметно заволновался и сказал:

– Я ничего не слышал об этом.

– А жена вам ничего не рассказала? – поинтересовался Гуров.

Начальник колонии на секунду задумался и ответил:

– Нет, не говорила.

– В принципе, ничего страшного не произошло, – поспешил успокоить его сыщик. – Но сам факт налицо. Она назвалась сестрой Левинского и провела у него в палате какое-то время.

– Имя и фамилия охранника? – Николаев сурово сдвинул брови.

– Алла Петровна уже решила проблему с ним. Я успел поговорить с этим парнем. Буквально полчаса назад он уехал из поселка.

Николаев с досадой покачал головой.

– Никогда такого не было раньше, – сказал он. – Надо же, как неловко все вышло.

– Человеческий фактор, – проговорил полковник. – За всеми не уследишь, остается полагаться на порядочность и ответственность работников. Хорошо, что об этом знают только несколько человек. Алла Петровна, я, вы и тот самый охранник, который только что с позором унес ноги из поселка.

– Давайте. Обещаю, что…

– Егор Константинович, я просто уверен, что у вас ни одна мышь не проскочит.

Насчет мыши Гуров, конечно, польстил.

Николаев побарабанил пальцами по столу. Он не рисовался, был совершенно искренен.

Полковник не собирался сдавать его. Алла Петровна ясно дала понять московскому гостю, что хозяйство тут большое. Начальника колонии всякий обидеть сможет, но мало кто решится сменить его на боевом посту. Он не был карьеристом, исполнял