Владимир Гриньков - Король и спящий убийца Страница 37

– Вы посмотрите на себя, – сказала она. – Хотите, чтобы вас где-нибудь на улице подобрал милицейский патруль?

Я посмотрел на Демина. Да, если и я выгляжу так же – кутузки нам не миновать.

Машину Светлана подогнала к самому подъезду, и мы с Деминым ввалились в салон, который на этот раз показался нам чрезмерно тесным.

– Ты поменяла машину? – пьяно хихикнул Илья. – Какая-то она у тебя маленькая.

– Просто ночью прохладно и все предметы сжимаются, – флегматично пояснила Светлана. – Ты же знаешь.

На проспекте, на который мы выехали, было пустынно. Город еще не проснулся. Было такое ощущение, что бодрствуем только мы.

– Куда едем? – уточнила маршрут Светлана.

– К Жене, – подсказал Демин.

Подразумевалось, что в его, Демина, квартиру.

– А где ты сам сейчас обитаешь? – озаботился я. – Я занял твои апартаменты, а ты…

– За меня не волнуйся. Я живу в таких хоромах, какие тебе и не снились.

Он мечтательно закатил глаза.

– Представь: огромный холл метров на десять, не меньше. Он так велик, что служит одновременно и спальней. На кухне, которая всего лишь раза в три меньше холла, стоит прекрасная газовая плита одна тысяча девятьсот пятьдесят пятого года выпуска. Не каждый может позволить себе иметь столь дорогую вещь. Как-никак антиквариат. Сам дом стоит в очень хорошем месте, в экологически чистом районе. До ближайшей автобусной остановки всего полчаса ходу через перепаханное поле. И уж если в этот день тебе выпал счастливый билет и ты смог забраться в автобус, то всего через полтора часа… А что такое полтора часа в нашей жизни? Миг! Так вот, всего через полтора часа ты прибываешь к конечной станции метро.

– Трепло! – определила Светлана.

– Почему же сразу трепло? – оскорбился Демин.

– Потому что номер телефона у тебя сейчас совсем не долгопрудненский. Где-то в районе Садового кольца, я думаю.

– Ч-черт! – пробормотал Демин.

Кажется, он был обескуражен.

Подъехали к дому. Несмотря на ранний час, кто-то сидел на лавочке у подъезда. Человек поднял голову, и я вмиг протрезвел. Это был следователь Орехов, собственной персоной. Я поспешно огляделся по сторонам. Еще двое вышли из-под деревьев и направились в нашу сторону. Там же, под деревьями, стояла машина.

Я уже понял, что что-то случилось и мы влипли, но никак не решался объявить об этом вслух.

– Двигатель не глуши, – сказал я Светлане. – И если крикну: «Гони!» – не медли ни секунды.

Она пыталась меня остановить, но я уже вышел из машины и даже захлопнул дверцу, чтобы продемонстрировать, что никуда бежать не собираюсь.

Орехов был уже совсем рядом, а вот ребятки немного подзадержались и были где-то на полпути к нам, потому он, наверное, пока не демонстрировал агрессивности и даже улыбался мне кривой, нехорошей улыбкой.

– А вы, оказывается, артисты, – сказал он. – Смотрю вчера телевизор, а там – начальник президентской охраны. Ха-ха-ха!

Он засмеялся, но в его глазах я не видел веселья – только холодный блеск и решимость. Он видел наш сюжет с «президентом» и «начальником охраны» и все понял. Понял, что его обманули. И еще – что никто из сильных мира сего не стоит за моей спиной. Я скосил глаза. Те двое были уже совсем рядом. И один из них держал в руке разомкнутые наручники. Кому они предназначались, я ни секунды не сомневался. И Орехов не стал темнить. Очень уж он, наверное, был на меня зол. И за побег, и за то, что мы его, Орехова, выставили дураком.

– Добегался, – объявил он, и в его голосе я уловил злорадство. – Так что к статье за хранение оружия можешь смело плюсовать свой побег.

Конечно, их подвело то, что были закрыты дверцы машины. Они считали, что мне надо дверцу открыть и еще забраться в салон, а это долгие две или три секунды, и они тогда конечно же успели бы. А я вместо того, чтобы терять время, крикнул через окно Светлане:

– Гони!

Мгновенно я ухватился за багажник на крыше машины, и Светлана тотчас бросила педаль сцепления. Взвизгнули по асфальту покрышки, машина рванулась с места, и Орехов в последний момент, совершив фантастический прыжок, вцепился в меня мертвой хваткой. Так машина и мчалась в сторону проспекта: я висел на багажнике, а Орехов на мне. Держать его было чертовски тяжело, но зато нам вслед не стреляли, боясь попасть в своего.

– Держись! – визжала Светлана. – Только держись!

Тем временем Демин опустил стекло задней дверцы и пытался тумаками образумить Орехова. Он беспощадно метелил представителя власти, тем самым зарабатывая себе верный срок.

– Не надо! – прохрипел я.

Демин пьяно сопел и продолжал свое грязное дело.

Светлана посмотрела в зеркало заднего вида и воскликнула:

– Они увязались за нами!

Значит, машина с оперативниками уже выкатила со двора. Еще пара минут, и нас настигнут. Невозможно убежать на машине, на которой люди висят гроздьями.

– Притормози! – попросил я. – Я останусь!

Уж лучше пострадаю я один, чем вся наша компания.

– Молчать! – крикнула Светлана. – Держись!

По ее лицу я понял, что сейчас что-то должно произойти, и повернул голову. Впереди, метрах в тридцати, у обочины стоял грузовик. Светлана направляла нашу машину впритирку к грузовику. Я еще мог проскочить, но повисший на мне Орехов – ни за какие коврижки.

– Ты же убьешь его! – завопил я. И уже Орехову: – Береги голову! Сейчас будет больно!

Теперь и он увидел, что его ожидает. И разжал пальцы. Наверное, он здорово ушибся, падая, но по крайней мере остался жив. Я видел, как машина наших преследователей затормозила и Орехов поднялся и направился к ней, ковыляя как одноногий Сильвер.

– Ты сошла с ума! – крикнул я Светлане.

– А ты так уж хотел в тюрьму? – огрызнулась она.

Мы даже не остановились. Я кое-как взобрался на багажник и распластался на нем.

Мы попетляли по пустынным утренним улицам, отрываясь от преследователей, и в каком-то переулке Светлана остановила машину.

– Ты в порядке? – спросил меня из салона Демин.

– И даже более того, – пробормотал я. – Но ты-то чего полез?

– По пьяни, – признался Илья.

– Это, кажется, отягчающее вину обстоятельство.

– Знаю, – сказал неунывающий Демин. – Но ты бы знал, Женька, как у меня в ту минуту чесались руки!

33

В течение целого дня я не мог дозвониться до Мартынова. Телефон в его кабинете не отвечал. Демин привез меня на квартиру одного из своих приятелей. Кажется, это был один из тех ребят, с которыми он «гастролировал» по московским кабакам. Хозяин нас ни о чем не спрашивал. Оставил Демину ключ и исчез.

Днем по одному из телеканалов в выпуске новостей упомянули обо мне, причем сообщение выстроили очень интересно: руководитель и ведущий одной из популярнейших телепрограмм Евгений Колодин, по имеющейся у нас информации, бесследно исчез и сейчас разыскивается сотрудниками прокуратуры для снятия показаний по небезызвестному делу об убийстве Алекперова. Текст сопровождал видеоряд, собранный из отрывков наших прежних программ.

– Суки! – оценил порядочность наших коллег Демин. – Ты видел, как все увязали? Если бы я был сторонним наблюдателем, человеком с улицы, так сказать, я бы на основании этого сообщения сделал вывод, что именно ты Алекперова и убил.

– Этого они и добиваются, – мрачно подтвердил я. – Не телевизионщики, конечно, а те, кто предоставил им «сенсационную» информацию. Кто-то, похоже, хочет добить меня.

– Если бы был жив Алекперов, я бы думал, что это он.

– Скорее всего это Орехов.

– Мстит?

– Ну конечно. За то, что в тот раз я сбежал из прокуратуры, а он даже не пикнул. И за то, что мы его сегодня по асфальту размазали.

– Он почти не пострадал, – буркнул Демин. – Я же сам видел – поднялся и пошел к машине.

– И все равно ему обидно, – заключил я.

Ближе к вечеру приехали Светлана и Дима.

Светлана выглядела крайне встревоженной.

– Выпуск новостей смотрели? – прямо с порога осведомилась она.

Демин в ответ зло засопел.

– Меня это тревожит, – сказала Светлана. – Похоже на начало информационной войны.

– Да, Женьку хотят стереть в порошок, – подтвердил Илья.

– Может быть, ему выйти из подполья? – предложил Дима. – Пока он скрывается, все работает против него.

– Меня сразу же арестуют. И ты думаешь, что тогда я смогу что-либо доказать?

– Он прав, – кивнул Демин. – Сейчас мы еще можем как-то барахтаться. Но если Женю сцапают, мы уже вряд ли сможем ему помочь.

– Для начала мы должны дать опровержение, – сказал я. – Передать на телевидение видеокассету с моим выступлением. Я расскажу все как было. Нельзя молчать. Молчание – едва ли не признание вины.

– А осмелятся ли это пустить в эфир? – выразил сомнение Демин.

– Запросто! – убежденно ответила Светлана. – Скандал разгорелся не на шутку, и сейчас каждый ход в игре будут освещать все. Я заехала к нам в офис – ты бы послушал наш телефон. Он просто раскалился, звонит не переставая. Всем нужна информация. У телецентра нас поджидала такая толпа журналистов…