Очи черные. Легенда преступного мира - Виктория Руссо Страница 37

к ногтю. Тот выслеживал ее лично и почти поймал, но она мистическим образом ускользнула из его рук. Тогда он нанес ей оскорбление через прессу, описав циничную историю, о том, как бывшая куртизанка попыталась отдаться ему, но под вуалью оказалась настолько страшная рожа, что он предпочел бы не видеть женщин до скончания дней своих, чем сделаться любовником женщины, похожей на насекомое. Его фантазии почти осуществились и слова стали в каком-то смысле пророческими: его ослепили и он больше не мог видеть не только женщин, но и света божьего. Игры с Черной молью были опасны, но Борис Дмитриевич готов был рискнуть. Он выпил еще немного и, притворяясь очень пьяным, распорядился принести ему шампанского после представления, когда рядом с ним появится его Лье. Краем глаза внимательный чекист наблюдал за дамой в черном, она сидела не шелохнувшись, будто это был и не человек вовсе, а чучело. Борис Дмитриевич с трудом поднялся на ноги и пошел в сторону столика, за которым сидела Черная моль. Он шатался из стороны в сторону и медленно приближался к ней.

— Мадам, здесь не принято говорить с мужчинами, но приветствовать женщин не возбраняется! — произнес «нэпман» нараспев и поклонился. В зале началась невидимая глазу суета, это был вопиющий случай, персонал не имел представления, как себя вести в такие моменты, потому что никаких указаний от Черной моли не было, а принимать решения без ее участия подчиненные не имели права. Дама в вуали повернулась к нему и медленно встала из-за стола, после чего приблизилась к мужчине и замерла. Борис Дмитриевич чуть склонился, почувствовав холодок в районе солнечного сплетения. Лица ее под тканью в темном зале ему не было видно. «Кто знает, что на уме у этого человека?! — забурлили мысли в его голове. Я в ловушке и ничего не могу сделать. Разве что сдернуть с нее тряпку и унести с собой в могилу жуткий образ этой загадочной особы. Да… не хотелось бы так глупо погибнуть! Уж лучше бы я сдох на войне от пули врага!». Пока он вел мысленную беседу с самим собой, дама приблизилась к нему почти вплотную и тихо прошептала:

— Борис, ты жив! Невероятно…

Она пошатнулась и начала задыхаться. В это мгновение рядом с ней появился Михаил, который подхватил ее и бережно вывел из зала. Чекист долгое время стоял ошарашенный. Она назвала его по имени, выходит, они с ней знакомы? Но кто она? И как они взаимосвязаны? Тысячи вопросов-стервятников клевали его мозг, превратившийся в падаль от переизбытка эмоций и алкоголя.

Оказавшись наедине с сыном, Лидия Андреевна сорвала с себя вуаль. Он бережно положил ее на диван в «зеленом» кабинете и не решался заговорить, просто стоял рядом и ждал.

— Так странно… Казалось бы, в прошлое возврата нет, все умерло и схоронено на дне души, — произнесла она дрожащим голосом. — Но появляется человек, о существовании которого, кажется, ты и не помнишь, и все переворачивается! Возвращаются страхи, боль… чувства!

— Мама, вы говорите о том мужчине, который подошел к вашему столику?

— Да, да… тот мужчина… Что же мне делать? Ума не приложу!

Женщина начала усиленно тереть виски, будто подгоняя мысли для принятия решения.

— Кто он вам? — осторожно произнес Михаил, опасаясь ее гнева.

— Он убийца! Благодаря ему погибла моя семья! Я выжила и долгое время жила надеждой, что отомщу этому человеку! Я мечтала причинить ему много боли, чтобы этот мерзавец чувствовал себя так же как я! Выл, просил о помощи, скитался, стучался в закрытые двери… Ах, Мишенька, у меня язык не повернется поведать тебе, что я пережила! Это было слишком… ужасно, омерзительно! Бросаться от голода на собак, чтобы отобрать кусок хлеба! Учиться делать бомбы и продавать себя за возможность спать в теплой постели! И, в конце концов, продать душу дьяволу, чтобы просто выжить среди всего этого ужаса, хаоса, неразберихи! Все это я прошла, потому что жаждала мести… Месть — вот путеводная звезда, которая вела меня сквозь бури и революцию. Мне сказали, что он умер на войне, и я смогла заставить себя похоронить память о нем. И вот теперь убийца моей семьи в моих руках, он в ловушке, и я могу сделать с ним все, что захочу! И я на распутье: убить или простить?! Как ты думаешь, Мишенька?

Он вздрогнул, когда мать к нему обратилась. Ему не хотелось решать судьбу незнакомого человека, пусть даже и имеющего отношение к смерти его родственников. Как говорила когда-то Лукерья: не зная броду, не лезь в воду! Что именно произошло много лет назад — еще до его рождения, Михаил не знал, поэтому не мог себе позволить рассуждать о том, лишить ли кого-либо жизни или пощадить.

— Наверное, я должен желать смерти этому человеку, который так обошелся с вами, мама, и причинил вам боль. Но я слышу, что вы говорите о нем с теплом, и будто бы не хотите причинить ему вред… или я не прав? — осторожничал молодой мужчина.

— Ах, Мишенька, какой же ты чуткий… славный… внимательный! Не торопишься делать выводов вслепую! Ты рассудительный, как мой отец — твой дедушка. Он тоже не спешил бросаться на амбразуру и для начала выяснял все нюансы, в которых долго ковырялся. Мне казалось, что за его медлительностью и дотошностью, желанием вникнуть в суть скрывалась обычная трусость!

Михаил встрепенулся и рьяно заявил, что если ей этого хочется, он пойдет и убьет обидчика сию же секунду.

— Дружочек, не нужно доставать из ножен деревянный меч! Только поднимешь себя на смех! — хрипловато произнесла женщина. Эти слова задели молодого человека, он поник и виновато произнес:

— Что ж, я не могу предложить достойного варианта решения этой проблемы… И предпочту оставаться в стороне, потому как не имею к этому человеку никакого отношения.

— Ах, Мишенька, ты имеешь к нему самое прямое отношение, — в ее голосе снова звучали чарующие нотки нежности. — Ведь он — твой отец!

Молодой человек удивленно раскрыл рот и рухнул на диван рядом с матерью. Такого поворота событий он никак не мог предвидеть.

Глава 17. Одержимая бесом

В Лье словно вселился дьявол, она двигалась с таким отчаянием и вытанцовывала с такой одержимостью, что в зале смотрели только на нее. После ее сольного номера с сюжетом про ангела, превращающегося в дьяволицу, ей долго аплодировали стоя. Когда она кланялась, то заметила что столик Черной моли пуст. Ей даже стало жаль, что Мадам не видит