Ева Ланска - Wampum Страница 38

— Куда мы так спешим? — Соня старалась идти быстрее, чтобы успевать за Соболевым.

— Это деловито-решительная поступь, которую мы должны сохранять до следующего поворота, — Андрей лукаво посмотрел на Соню.

— За нами наблюдает тот охранник, которому мы соврали про куртку. Вот мы и изображаем, что у нас есть цель. Как только мы скроемся от него, начнем просто гулять, — добавил он заговорщическим тоном.

— Давайте начнем с того, что наврали ему вы, а не я…

— Давайте начнем с того, что мы перейдем на «ты»?

Если бы Андрей не заканчивал свои ультимативно-твердые предложения, выдававшие в нем заядлого холостяка, привыкшего все решать самостоятельно, обескураживающей улыбкой, их можно было бы принять за проявления бестактности.

— Ну, допустим… — Соня делала вид, что возмущена тоном нового знакомого. — А тебя не пугает альтернатива быть запертыми на ночь в парке?

— Меня нет. А тебя?

Соня бросила на Андрея взгляд, в котором читалось недоумение.

— Не переживай. Я знаю лазейку. Мы преспокойно выберемся отсюда в любой момент, а не тогда, когда это понадобится кому-то другому.

Соня и Андрей повернули в усыпанную осенними листьями аллею и пошли медленнее. Шорох листьев и запах осени умиротворял и настраивал на романтический лад. Зажглись уличные фонари, деликатно освещая небольшую часть аллеи.

Подул зябкий ветер, и Соня прижалась к Андрею. Она не почувствовала неловкости в своем порыве. Даже наоборот — казалось, все, что сейчас происходило с ней, очень естественным. Отчасти это было из-за того, что, боясь предстоящего ареста, она жила каждым часом, каждой минутой, каждой секундой, всецело отдаваясь ощущениям. Она не думала о том, что наступит завтра, она повстречает своего соседа на лестничной площадке, и ей будет неловко смотреть ему в глаза. Она не думала о том, что он может принять ее за слишком доступную девушку — мол, «не успели еще толком познакомиться, а она уже вешается на меня». Она не думала о том, что этот порыв нежности может пройти так же быстро, как и появился, и ей придется отказать своему знакомому в «продолжении банкета», вызвав его недовольство. Соне просто было хорошо гулять, ощущая рядом сильное плечо.

Андрей был рад, что Соня была рядом с ним, что он слышал запах ее волос, чувствовал ее хрупкое плечо, которым она прижалась к нему. Он не раз прокручивал в своих фантазиях такие прогулки с ней в тишине. Он настолько свыкся с мыслью, что Соня — та самая, единственная и неповторимая, которую он ждал всю свою сознательную жизнь, что эта прогулка была естественным продолжением событий последних двух недель. Его мучил лишь тот факт, что у него не было абсолютно никакой возможности успокоить Соню и дать ей понять, что она не убийца. Он очень беспокоился за нее. Андрей не мог понять, какие безумные идеи мог генерировать больной мозг Максима Александровича. Он не мог просчитать его ходы. От этой непредсказуемости Соболеву становилось не по себе. Он так же не мог понять, какой выход из ситуации будет для Сони правильным.

Не расцепляя пальцев, Андрей засунул свою и Сонину руки в карман своего плаща.

— Ты кем работаешь? — спросил Андрей. Нужно было отработать случайность их встречи.

— Я журналист.

— Светской хроники?

— Не очень светской, — Соня грустно улыбнулась. — Я веду криминальную колонку в «Почете».

Теперь улыбнулся Андрей.

— Тебе нравится?

— Что? Моя работа?

Андрей утвердительно кивнул головой.

— Раньше больше нравилась, чем сейчас.

— Почему?

Соня задумалась, и какое-то время они прошагали в полной тишине.

— Наверное, я устала от смерти.

— Ну, это нормально! — Андрей знал, что разговор подбирается к грустной для Сони теме, поэтому решил попробовать разрядить обстановку. — Если бы ты была, скажем, врачом-акушером, ты в какой-то момент могла устать от жизни! Вот это была бы проблема! А так ты же можешь переквалифицироваться и стать, к примеру, тем же самым светским журналистом!

— Не смогу. Для журналиста образование не столь ценно, сколько специализация.

— Это как?

— Ну, вот, допустим, девушка приехала из Ярославля и закончила журфак на «отлично». Она все равно не сможет стать светским корреспондентом.

— Ты из Ярославля?

— Нет. Это я так — к примеру о том, что корреспондентом может стать любой человек, хорошо разбирающийся в той или иной области. Для этого ему даже образование журналиста не очень-то нужно. Главное, быть в теме. Разбираться в том, о чем ты пишешь.

— Так ты, значит, в криминальной теме?

— Ну, так получилось, — со вздохом ответила Соня. — На улице были девяностые, когда я выбирала вуз. А тогда чаще стреляли, чем пели.

— Или пели, но под пулеметную очередь…

— А ты чем занимаешься?

— Я работаю в турагентстве.

— Да ты что? Вот это да! — Соня так обрадовалась, что остановилась, глядя на Андрея счастливыми глазами.

— Ни у кого еще моя профессия не вызывала такого восторга… — заметил смутившийся Андрей.

— У меня просто нет знакомых, работающих в этой области, а мне очень надо.

— Буду рад помочь.

Соня вытащила свернутый листок бумаги из кармана своего пальто и подвела Андрея под ближайший уличный фонарь.

— Мне нужно срочно слетать сюда. Ты можешь узнать, когда ближайший рейс?

Андрей посмотрел на листок.

— Завтра все тебе расскажу.

— Здорово! — в порыве благодарности Соня крепко обняла Андрея. Они были почти одного роста, ее голова легла на его плечо, и Соболев вдохнул аромат ее нежной шеи.

Соня также почувствовала благородный мускусный запах, исходящий от Андрея. Обычно, при знакомстве запах мужчины для нее был важным критерием на уровне подсознания. Его аромат был легкий, почти не уловимый и, главное, так похож на ее собственный, что они сливались в унисон с первого прикосновения.

«Это как с парфюмом, — думала Соня. — Если запах новых духов навязчиво дает о себе знать при каждом движении и не становится частью тебя, значит, он тебе не подходит».

Она понимала, что момент дружеского объятья затянулся, и она опять ведет себя странно, так беззастенчиво прижимаясь к малознакомому мужчине. Такое поведение было настолько не в ее стиле, что эти порывы одновременно озадачивали и радовали ее. Впервые в жизни ее физически влекло к другому человеку. Это было новое, фантастическое чувство. Ей хотелось к нему прижиматься всем телом, почувствовать прикосновение его рук, ощутить его дыхание на своей щеке, ощутить вкус его губ.

Андрей растерялся. Он так много знал о Соне, о ее жизненных страданиях и перипетиях, что теперь, когда ему представилась возможность держать ее в своих объятьях, он боялся показаться вероломным. Он не хотел быть одним из тех, кто пользовался ею, кто навязывал ей свои правила игры.

Соня разомкнула объятья и посмотрела Андрею в глаза. В ее взгляде читалась нежность и благодарность. Она оценила его выдержку. Она впервые почувствовала себя рядом с мужчиной в безопасности. Она впервые ощутила, что у нее есть право выбора, что он оставляет решение за ней. Он не давит на нее своим желанием, своим ответным порывом. Он дает ей то, что ни один мужчина раньше не смог ей дать — контроль над ситуацией.

Андрей крепко сжал ее руку в своей. Он и не ожидал от себя, что способен на такие нежности.

— Ты не замерзла?

— Чуть-чуть, — Соне на самом деле не было холодно. Ее бодрил этот смелый осенний ветер. Он охлаждал ее налитые кровью, пунцовые щеки. Она радовалась темноте ночных аллей, которая скрывала возбужденный блеск ее глаз. Но она хотела покапризничать. Она никогда не могла себе этого раньше позволить. От нее всегда требовалась собранность. Она должна была быть сильной. Она должна была выживать. Теперь рядом с этим мужчиной она вдруг захотела почувствовать себя женщиной.

— Пойдем. Где-то здесь были поломаны прутья в изгороди.

Соня поспешила за Андреем, который уверенно вел ее к высокому ограждению парка. Она смотрела на его крепкие плечи, на его спортивную осанку и не понимала, как она могла не обратить на него внимания раньше. Жила с ним по соседству и ни разу не была у него в гостях. Она вспомнила удивительный случай с разбитой стеной, его трогательный расстроенный вид, его запорошенные пылью волосы и лицо, его извиняющуюся улыбку.

«Почему же все происходит так не вовремя? — мелькнуло в голове у Сони. — Почему я встретила его именно тогда, когда мне надо улетать как можно скорей?»

Андрей подошел к ограде и с силой дернул один прут, потом другой, потом третий. Так он перепробовал все прутья по одной — ни один не поддался его напору.

— Странно, — Андрей смотрел по сторонам и растерянно пожимал плечами. — Когда надо, они ничего не чинят, а когда не надо… взяли и заменили изгородь на новую.