Вячеслав Жуков - Кукушка Страница 39

– Хватит пить. Тебе утром за руль садиться, – рассердилась Лилия Станиславовна, когда Костик выставил на стол четвертую бутылку коньяка.

Но Костик откупорил и ее и налив очередную рюмку, произнес задумчиво:

– Не хорошо у нас все получилось с этой девчонкой.

Лилия Станиславовна сделала вид, будто отвлеклась и не расслышала, о чем идет речь. Но поймав на себе настойчивый взгляд любовника, сказала раздраженно:

– Она сама виновата. Не усвоила обыкновенного правила: не совать нос в чужие дела.

– Да все оно так, – махнул рукой Костик, соглашаясь, но высказал беспокойство: – А вдруг ее будут искать. – Сейчас он сказал то, о чем и сама Лилия Станиславовна не раз уже подумала за эту ночь. У самой на душе кошки скребли, но об этом она не хотела признаваться Костику, чтобы ее помощничик окончательно не распустил нюни. Не раз убеждалась, мужчины в большинстве своем – слабовольнее, уступают женщинам. И Костик не исключение.

– Знаешь, не думай об этом, – посоветовала она Костику и убрала бутылку со стола, когда он хотел налить еще рюмку.

– Ну чего ты в самом деле? Даже выпить не даешь, – возмутился Костик тому, что даже и за столом нет спокойной жизни и Лилия Станиславовна пытается им командовать.

– А если тебя гаишники остановят? – жестко сказала Квинт.

– Не остановят. А остановят, так я сумею с ними договориться, – парировал Костик нападки подруги. Но Лилия Станиславовна отвергла его доводы, не забыв предупредить:

– По-моему, ты забываешься, мой дорогой, какой груз повезешь. Между прочим, за него и срок получить можно.

Костик занервничал.

– Не пугай. Думаешь я сам не знаю. Поэтому и говорю, если не перестанем детьми торговать, срок нам все равно когда-нибудь дадут.

– Типун тебе на язык, – поплевала Квинт через левое плечо.

Они долго молчали. Потом Костик спросил:

– Скажи, Лиля, а ты уверена, что никого из проданных нами детей не использовали на донорские органы? – он посмотрел Квинт в глаза и заметил, как заметался ее взгляд. Видно нервы стали сдавать и у нее.

– Замолчи, идиот! – взвизгнула Лилия Станиславовна.

– Ну почему сразу, идиот? – спокойно произнес Костик, заметив в глазах подруги нешуточное волнение.

Лилия Станиславовна схватила початую бутылку коньяка, свинтила пробку и налила себе полный фужер. Выпила и только тогда немного успокоившись, сказала:

– Я стараюсь об этом не думать.

Костик ухмыльнулся, вертя в руках свою пустую рюмку и рассматривая ее резную ножку. Заметив его ухмылку, которую Лилия Станиславовна посчитала в высшей степени идиотской, она как могла постаралась оправдаться:

– А что тут такого? – даже пожала плечами. – Мы занимаемся бизнесом. Кто-то продает машины. Кто-то квартиры или шмотки. А мы…

– Торгуем живым товаром, – опередил ее Костик.

– Представь себе. И не стоит ломать голову, в какие руки этот товар попадет. Мы делаем свое дело, а остальное пусть будет на совести тех, кто покупает товар.

– Лиля, – спокойным голосом сказал Костик, вот только Лилии Станиславовне от его слов спокойней не сделалось. – Ты забываешь, что этот товар – дети. Живые дети.

– Прекрати! Замолчи! И не дави мне на психику. Каждый крутится в этой жизни как может. Нам платят неплохие деньги. Поэтому хочешь ты или нет, а я буду продавать детей. До тех пор, пока на них есть спрос. Понял? – последнее слово Квинт прямо-таки выкрикнула ему в лицо, но Костика это не задело. И он сказал все с тем же олимпийским хладнокровием:

– А ты, оказывается, страшная женщина.

Лилия Станиславовна приняла это за похвалу.

– Да, – не стала она отрицать, более того добавила с угрозой: – Так что тебе лучше делать все, как я скажу. Если, конечно, не хочешь неприятностей.

Костик на ее угрозу не отреагировал, промолчал. Не хотелось зря тратить слова. Бесполезно это. Встав из-за стола, он пошел к двери.

Лилия Станиславовна глянула с недовольством.

– Ты куда?

– Пойду, приму холодный освежающий душ.

Квинт одобрительно кивнула. Идея ей понравилась.

– Иди. Это освежит тебе не только тело, но и мысли. Хочешь, я пойду с тобой? – предложила она, но Костик не захотел. Этот его отказ немало оскорбил Лилию Станиславовну. Не нравилось, когда мужчины вот так в открытую пренебрегали ею. Она обиженно поджала губы.

Взгляд ее черных глаз, показался Костику сейчас слишком неприятным и злым, как у хищницы, поэтому он поспешил закрыть дверь кухни, оставив подругу одну, наедине со своими мыслями.

Можно было час, полтора поспать, но Костик посчитал, что это не избавит от головной боли, которую он заработал, проведя ночь без сна. И ложиться не стал. Около шести утра, он выгнал машину из гаража. И поджидая Лилию Станиславовну, хорошенько прогрел мотор.

Квинт в это утро отнюдь не выглядела красавицей: лицо ее было отечным с припухлостями под глазами, как у старухи.

Костик мельком глянул на подругу и отвернулся, так ему было неприятно сейчас на нее смотреть. Лилия Станиславовна села на заднее сиденье.

Таисия принесла двоих детей, передала Квинт. Лилия Станиславовна аккуратно уложила их на сиденье рядом с собой. Потом сказала домработнице:

– Таисия, Юльку не буди. Прихворнула она опять. Пусть поспит подольше. Костик в обед приедет, отвезет ее в школу.

Таисия в ответ мыкнула, кивнула головой и пошла открывать ворота.

Когда уже выехали на шоссе, Костик спросил:

– Куда едем? – Садясь за руль, он не спросил адреса, куда надо было отвезти детей. Поэтому решил это уточнить сейчас.

Лилия Квинт смотрела в окно на темную стену леса, с заснеженными вершинами. Из головы не выходил их с Костиком ночной разговор. Он вызывал беспокойство, переходящее в нарастающую тревогу, поэтому вопрос Костика до нее дошел не сразу.

– Ты что-то сказал? – спросила она, повернув голову и посмотрев на Костика.

– Я спросил, куда едем, – терпеливо повторил Костик.

Ответ Лилии Станиславовны оказался для него неожиданным. Даже в какой-то степени настораживающим. По крайней мере, раньше она так не делала.

– Знаешь, отвези-ка меня домой, – сказала она. – Перед работой хочу побывать в городской квартире. Давно не была. Надо посмотреть как там.

– А чего там смотреть? – удивленно спросил Костик, но Лилия Станиславовна не захотела уточнять, продолжила голосом повелительницы:

– Юльке сегодня к четвертому уроку. Не опоздай. Ну а вечером заберешь ее и заедешь за мной.

Костик на это кивнул головой с полным безразличием. Давно привык к своим обязанностям извозчика. Сейчас его больше занимало другое, куда отвезти детей, о чем он и не упустил спросить Квинт.

– Куда их?

Лилия Станиславовна порылась в сумочке, достала клочок бумаги, положила на переднее сиденье.

– Вот адрес. Это недалеко возле Речного вокзала. Там тебя будет ждать на синем «Форде» мужчина. Подъедешь и сиди в машине. Он сам к тебе подойдет.

– Ладно, – вяло отозвался Костик.

– Если расплатится рублями, бери. Нам и рубли сгодятся. Но лучше бы долларами, – сказала Лилия Станиславовна, наблюдая за Костиком. Ей не нравилось то, с каким безразличием он реагирует на все, что она говорит. Будто это все его не касается. Спросила об этом, и Костик ответил с неохотой:

– Настроения у меня нет. Да и чему особенно радоваться? Девчонка у меня из головы не выходит.

Лилия Станиславовна вздохнула. Старалась не показать озабоченности, но Костик заметил в ее поведение напряг. Видно сейчас у Лилии тоже были не самые радужные мысли.

Они въехали на Садовое кольцо, проехали до перекрестка на Малую Дмитровку, потом свернули в Успенский переулок. Здесь в шестиэтажке сталинской постройки у Квинт была четырехкомнатная квартира. В последнее время прошел слух, будто их дом подлежит сносу. Об этом Лилия Станиславовна даже рассказала Костику, посчитав, что лучшего повода, наведаться в квартиру и не сыскать и этот ее приезд не вызовет у него подозрений.

Вылезая из машины, сказала:

– Ну пока. Я пошла?..

Костик отреагировал все с тем же безразличием. Такое случалось, когда у него совсем не было настроения вот как сегодня. Тогда у Костика появлялась хандра и апатия ко всему.

– Иди. Если хочешь, могу подождать. Потом подвезу до поликлиники, – предложил он, но таким голосом, что любая другая бы женщина лучше пошла пешком. И Квинт решила добраться самостоятельно да и какой смысл ему ждать ее и тем самым тратить время. Посмотрев на часы, сказала:

– Не стоит, милый. Да и тебе надо поторопиться. В половине восьмого тебя уже будут ждать у Речного вокзала. А я и сама доберусь.

– Как хочешь.

На этот раз улыбка Лилии Станиславовны была слишком скупой и совсем не такой как обычно. А глаза и вовсе источали лед. Она кивком попрощалась с Костиком и повернувшись, пошла к подъезду, на ходу доставая ключи.