Владимир Колычев - Катя, жена бандитская Страница 4

– Болит? – Катя потянулась к нему и пальцами провела по его лбу.

– Да нет.

– Я думала, у тебя голова лопнет.

– Была бы пустой, лопнула.

– А если сотрясение?

– Чему сотрясаться? Там же кость!

– Кость у этого была! – покачала головой Катя. – Он этой костью думал. А ты думал головой… Ты такой солидный… А он такой идиот… И она притихла, в раздумье накручивая на палец прядь волос.

Очнулась, когда машина остановилась у ворот гаража.

– Где мы?

– А что тебе в общежитии делать?

Ярослав вышел, открыл ворота и загнал машину в гараж. Катя, поколебавшись, тоже покинула салон, дождалась, пока он закрывал ворота, и они направились к подъезду.

– И что дальше? – тихо спросила она, войдя в квартиру.

– Чувствуй себя здесь как дома, – улыбнулся Ярослав.

– Я это уже слышала. Именно здесь и слышала.

– Это мой дом, Марат здесь не хозяин.

– Он здесь не живет? – В ее голосе проклюнулось сожаление.

– Нет.

– Он водит сюда девушек?

– Не было его здесь вчера. И тебя здесь не было. Мы же договорились. – Он, не удержавшись, подошел к ней, обнял и зарылся носом в головокружительный запах ее волос. Катя напряглась, но не оттолкнула его, только прошептала так тихо, что он едва расслышал ее слова:

– Я бы лучше домой пошла.

– Общага – это не дом.

– Там хотя бы никто не пристает.

Ярослав посмотрел на нее угрюмо, но взгляд его обещал, что не станет он к ней приставать, пусть не боится. Только если сама вдруг захочет…

Марат выглядел неважно. Припухшие веки, под глазами круги, лицо помятое. Джинсовый костюм на нем дорогой, из фирменного бутика, но футболка под курткой несвежая, и брюки неплохо было бы простирнуть. Да и его самого надо бы выпарить и высушить. Он бы от баньки не отказался, но Ярослав не захотел. Сейчас сделают дело и разойдутся. Пусть Марат сам без него зависает, а он домой, к Кате.

Катя осталась у него. Обещала дождаться его возвращения, но на всякий случай он закрыл ее на ключ. Сделает дело – и обратно к ней. Пусть она и не хочет быть с ним, но, как говорится, стерпится – слюбится. Не отпустит он ее от себя. И никому не отдаст.

Машина плавно катила по Рязанскому проспекту. Некто Радьков Игорь Афанасьевич задолжал Раулю сто двадцать тысяч «зеленью», на которые коралловыми островами наросли проценты. Мужик открыл боулинг-клуб в центре Москвы, работа уже идет полным ходом… Впрочем, все равно, есть у клиента доход или нет, – долг в любом случае нужно отдавать.

– Боулинг – это шары по дорожке катают? – в раздумье спросил Марат.

– Катают, выбивают, – кивнул Фим.

– Шаром, по кеглям… Лист ватмана нужен. Магазин увидишь, останови.

Ярослав усмехнулся себе под нос: Марат снова что-то придумал, интересно будет посмотреть, что именно.

Боулинг-клуб уже работал. Марат решил не форсировать события и купил билеты в кассе.

– Нехило он тут развернулся, – окинул он взглядом зал.

Помещение большое, и только одну его часть занимали дорожки. На второй половине разместился бар: стойка, столики, официантки. Все блестит, сияет, и девушки радуют глаз. Хороший клуб – и шары покатать можно, и чисто за коктейлем посидеть.

Не собирался Марат играть в боулинг, но пришлось. Директор клуба, как оказалось, задерживался, и они ждали его без малого два часа. Но ничего, и руку за это время набили, и во вкус вошли. Особенно везло Ярославу, он выбивал страйк за страйком. Марат даже мрачно отшутился: мол, не везет в карты, повезет в любви. Ему всегда везло в любви, не счесть, сколько девчонок прошло через его постель. Все бы ничего, но среди них была и Катя. А что, если она мечтает о новой встрече с Маратом?..

Радькова пас Фим, он и дал знать, когда директор прошел в свой кабинет. Подал сигнал, и началось.

Дверь в кабинет Марат открыл в привычном для себя стиле – ногой, со стуком. Шагнул к бизнесмену так, словно собирался его ударить.

– Привет тебе от Рауля, мужик!

Радьков пугливо сжался, плечом закрывая от возможного удара нижнюю челюсть. Хлипкий он мужик на вид, лицо узкое, черты мелкие.

– А чего испугался? Вину за собой чувствуешь?

– Почему испугался? – Радьков лихорадочно пошарил взглядом по столу – в поисках телефона. – Я говорил с Андреем Валерьевичем, он согласился немного подождать.

– Ну и кому ты врешь?

– Если не верите, я сейчас позвоню своей «крыше».

– «Крыше»?.. У тебя есть «крыша»?

– Ну есть… Давайте я позвоню…

– Кому позвонишь? Братве?!. Ты идиот, кто за тебя подпишется! Долг – это святое! Кто за «крысу» подпишется?.. Ты точно идиот!..

Марат достал из кармана кусок ватмана с круглым вырезом в нем, развернул, надел на шею жертвы, поднял концы.

– Что ты делаешь? – проскулил Радьков.

– Мерку снимаю. На твою голову. Чтобы знать, сколько эпоксидки брать. Срубим тебе голову, зальем смолой, сделаем шар и будем по дорожке катать, пока каждый по три страйка не снимет…

– Не надо мне голову рубить! – смертельно побледнел Радьков. – У меня сейчас нет денег.

– Тогда ты этот клуб нам отдашь, – гоготнул Марат.

– Но я не могу его отдать, он как бы не совсем мой…

– А чей?

– Ну, я же говорю, «крыша» у меня. Мы в равных долях…

В дверь вдруг ударили ногой, она отворилась, и в кабинет ввалился двухметрового роста бугай с грубо отесанным лицом. С ним вошли еще двое, такой же угрожающей внешности.

– Вот, я вам говорил… – Радьков смотрел на своих покровителей без особой радости.

Похоже, мужик оказался меж двух огней. С одной стороны Рауль со своей братвой, с другой – непонятно кто, но такой же страшный.

– Твоя «крыша»? – рассматривая бугая, спросил Марат.

– А ты кто такой? – смерил его тот злобным взглядом.

– Да мы-то от Рауля, за своим пришли. А кто ты такой, нам, в общем-то, все равно.

– Ореховские мы, – с гордостью проговорил бугай.

– Какие ореховские? – скривился Марат. – Чья бригада, Витохи?

Тот отрицательно качнул головой.

– Может, вы от Оси?

– Мы сами по себе.

Ярослав усмехнулся, глядя на мордоворота. Видно, братва решила присвоить себе чужую славу. Не так давно ореховские гремели на всю Москву, Сильвестр мочил чеченов только в путь. Славные были времена. А потом пошли расстрелы… В девяносто четвертом грохнули самого Сильвестра, в девяносто пятом полегли ореховские авторитеты: Пятин, Максимов, Гаврилин, Клещенко, Котенев, Гущин… В девяносто шестом печальный список пополнился еще массой известных имен… В общем, от былого величия остались разрозненные тени. Бригада Витохи еще на плаву, Ося со своими бойцами дает о себе знать – с кунцевскими воюет, с сокольническими. Только за один месяц в войне с измайловскими Ося со своей братвой завалил кучу вражеских бойцов. И сам потом погиб. Похоронили его, но, говорят, фуфло все это. Живой он…

– Ну и кто ты такой, сам по себе? – фыркнул Марат.

– Терем я.

– Не слышал я про тебя, Терем. И не видел. А я ореховских всех знаю.

– Всех ты знать не можешь. А если не знаешь, то лучше молчи, – не меняясь в лице, спокойно парировал Терем. – И от человека отстань. Если проблемы не нужны.

– Почему не нужны? Очень даже нужны!

– Будут.

– Радик нам триста штук торчит! И послезавтра он их отдаст! А если нет, я его грохну!

– Грохни, – все так же невозмутимо сказал Терем, – мне все равно.

– Если все равно, отойди в сторону и не путайся под ногами у серьезных людей! – завелся Марат.

– В гробу я таких серьезных видел!

– А пошел ты!..

Обмен оскорблениями спровоцировал удар, который нанес Терем. Марат, казалось, и ждал его, но тем не менее прозевал. Терем повел плечом, намечая джеб в голову, а ударил кулаком в живот. Поймал противника на вдохе, пробил пресс. Марат отскочил назад, сгибаясь в поясе. Терем рванул за ним, чтобы ударить коленкой в голову, но Ярослав не зевал. Он понимал, с каким противником имеет дело, поэтому, позабыв о классике бокса, ударил наотмашь подушкой сжатой в кулак ладони. Терем дернулся, пытаясь закрыться, но было уже поздно.

У Ярослава чуть не отсохла рука – столь мощным и тяжеловесным оказался противник. Но тем не менее Терем не удержался на ногах и опустился на одно колено. Но один из его «быков» рванул на Ярослава и ударил ногой в живот, а второй попытался атаковать Фима.

Марат выхватил из-за пояса ствол, передернул затвор и выстрелил в воздух. В замкнутом пространстве выстрел произвел эффект разорвавшейся бомбы. Терем со своими шарахнулся к двери, но быстро взял себя в руки. И его «быки» растормозились, но в бой не кинулись. Ярослав тоже достал ствол, а у теремовских ничего такого не было. Видно, налегке пришли, возможно, чисто по случаю нарисовались. Шары покатать…

– Ты на кого лапу поднял, урод?! – заорал на Терема Марат.

– За урода ответишь!

– Где? Когда?

– Я с Раулем поговорю. Он скажет. – Терем всем своими видом давал понять, что Марат для него мелкая шестерка, с ним даже о «стрелке» договариваться западло.