Елена Муравьева - Азбука мести Страница 4

— Ладно, ладно, — Виктор погладил русую макушку, — не боись, прорвемся. Где наша не пропадала?!

Он устроился на диване в гостиной. Кружилась голова, подташнивало.

— Может быть скорую вызвать? — спросила Ольга. — Или милицию?

— Отлежусь, оклемаюсь, не надо докторов. И ментов не надо. Я этого ублюдка даже не разглядел толком. — Виктор закрыл глаза.

— Я свет потушу.

Комната утонула в темноте.

— Витенька, не злись. Тебе вредно сейчас. Послушай, ты просто не замечал прежде…Ты ведь рассказывал …

События прошедших полутора лет в Ольгиной редакции обретали логическое и трагическое звучание.

— Давай коснемся главного. Сейчас февраль. Когда умерла твоя собака? Каким образом?

Осин поморщился. Азефа — угольно черного широкогрудого ротвейлера он обожал. Оттого и не выдержал удар. Пес вернулся с прогулки вялый, скучный. Ночью начал скулить. К утру сдох. Ветеринары развели руками, бывает. Большие собаки порой дохнут как мухи. Раз и готово.

— Осенью позапрошлого года. В начале октября.

— Потом ты запил?

— Не надо об этом, — попросил Виктор угрюмо.

— Три месяца ты не просыхал, — отметая возражения, повела дальше Ольга. — Один? Или в компании?

— Я познакомился в ресторане с ребятами и загулял. Такое с мужиками иногда случается.

— У тебя раньше были запои?

— Нет, никогда, — испугался Осин, что его примут за алкоголика.

— Кто платил за выпивку?

— Сначала я, потом ребята.

— Какие добрые и щедрые ребята! Поить малознакомого человека три месяца кряду! Не удивительно ли?!

Осин пожал плечами. Он плохо помнил то время. Но знал наверняка: раз Галка не выдержала и сбежала; значит, страшен был Виктор Осин, безнадежен, отвратителен.

Будь хоть какая-нибудь надежда, жена не бросила бы его, не оставила. Допек, паразит, бабу. Верную, преданную, любимую. С которой в пир и в мир. В огонь и в воду. В жизнь, смерть, разведку. Осин сжал губы. Галочка, Галина — не заживающая рана. Ноет, болит, точит сердце печалью.

— Итак: в октябре умерла любимая собака, в декабре ушла жена. Когда угнали твой автомобиль?

— В начале марта.

Какие-то придурки угнали его Bentlеy Continental и вдребезги разбитый, словно на машине штурмовали бетонную стену, бросили в ближайшем к дому переулке. Увидев искореженные останки, Осин матерился. Bently было жалко, как друга, безвременно ушедшего из жизни.

— В апреле Роман перебрался к Галине?

— Да, — Виктор невольно стиснул кулаки. Ольга затрагивала больные темы.

Едва Галка сбежала из дому, рядом с ней возник Роман Алексеев. Топ-менеджер крупного банка, симпатичный мужичок под сорок, повел дело так, что Осину не на что стало надеяться. Уже ясно. Как белый день, что Галка со дня на день потребует развод и распишется со своим новым возлюбленным.

— В мае случился пожар? — Ольга упрямо гнула свое. — И твои компаньоны «кинули» тебя?

Компаньоны Осина — Галка и Андрей Круль нашли самое не подходящее время для ухода из компании. Когда после пожара на складе, уничтожившем уже готовый заказ «Интербокса», встал вопрос о возвращении аванса и сумме, необходимой для аренды нового склада, Галя неожиданно заявила: она не видит больше смысла в совместном предприятии, тем паче они с Андреем намерены открыть собственное.

Убытки, они, конечно, покроют. Но не полностью. Так как ответсвенность за происшествие полностью лежит на Осине — это он выбрал аварийное помещение, с плохой охраной, хотя арендная плата, позволяла сделать лучший выбор — они готовы взять на себя по 25 %.

Тогда-то Виктор и прозрел. Склад запылал неспроста! Мало ли что утверждают пожарные! Плохая проводка, нарушения режима эксплуатации — бред! Пожар выгоден Андрюхе и Галке! Они вывезли готовую продукцию, подпалили пустые стены и теперь будут жировать за его счет!

— В сентябре тебя фактически выперли с рынка?

Андрей и Галя официально открыли свою контору в июле и с тех пор отбою не имели от заказчиков. У Виктора же дела шли из рук вон плохо. Он был фактически на грани банкротства.

— В октябре ты попал в аварию?

Глупейшая истории. После кодирования Виктор практически не пил. А в тот день не утерпел, опрокинул пару рюмок и добавил еще бутылку пива. Словно в наказание, Бог шельму метит, почти у самого дома столкнулся с новеньким БМВ. Из автомобиля вышли два бугая, устроили разборку, потребовали денег Пришлось выложить десять тысяч баксов.

— В ноябре начались неприятности с арендой, — Ольга уже не спрашивала, отвечала сама.

Под производство Осин снял кусок механического цеха на одном из заводов. Едва он обосновался, у него потребовали увеличить оплату, стали отключать свет, отопление. Четко отлаженная методика «выкручивания рук» действовала с катастрофической методичностью, выжимая из арендатора деньги.

— В декабре ты узнал про Маринины шашни.

Присутствие Марины в доме не делало Осину чести. Для таких — бывших в употреблении дамочек снимают квартирки, на таких тратят деньги, таких посещают пару раз в неделю. Он заигрался в благородство, увлекся. Да, Маринка единственная не бросила его в беде, единственная боролась за него с ним самим и проклятой водкой. Она вытащила его из запоя, вынянчила, не допустила гибели, деградации, может быть смерти. Она очень помогла. Но разве это повод прощать измену? Нет! И еще раз, нет!

— В феврале, — Ольга сделала красноречивый жест в сторону разбитой физиономии, — тебя ограбили. На лицо явный заговор. Кто-то сознательно вредит тебе. Изводит.

— Не преувеличивай, — не очень уверенно запротестовал Осин. Ольга была убедительна. События последних полутора лет укладывались в систему. Весьма неприятную, стоило признать. Виктор мотнул головой, отгоняя мрачные мысли. Ольга многого не знала, иначе дополнила бы перечень.

С недавних пор Виктор не мог иметь больше детей.

Доктор Кравченко, нарколог, у которого Виктор лечился от алкоголизма, предложил сделать всестороннее исследование.

— У вас кажется, есть дочка? — полюбопытствовал, проглядывая результаты анализов.

— Да, шестнадцать лет, — ответил Осин.

— Больше у вас детей не будет, — подсластив пилюлю, эскулап выдал горькую истину.

— Почему? — удивился Виктор, неприятно удивленный. Ему вполне хватало одной Дашки, он не планировал заводить еще детей. Однако мужчина силен потомством, чем больше поголовье, тем лучше.

— Сперматозоиды практически утратили активность. Причины могут механического или любого иного порядка. Травмы половых органов имели место?

— Возможно… — за время запоя, да и прежде, Виктор не раз попадал в драки.

— Транквилизаторы принимали?

— Было дело.

— Нервные срывы?

После смерти Азефа, Виктор погряз в пучине нервных срывов, черной меланхолии, немотивированной агрессии. Сквозь туман забвения, то ли мерещилось, то ли помнилось, как он бил Галку, как гонялся с ремнем по квартире за Дашей. Быть такого не могло. Но, наверное, было. Галка от него ушла. Даша стралась не общаться.

— С потенцией хоть порядок? — смущенно буркнул Виктор. — Никаких сюрпризов не предвидится?

Дети — детьми, а в тридцать шесть лет мужику требуется секс. Много секса.

— Причин для беспокойства нет, — утешил врач.

Нет, так нет, Осин порадовался. Он еще не подозревал, что встретит Ольгу. Что захочет жениться во второй раз. Что не рискнет признаться в своем изъяне.

Не посмеет исповедаться и в других грехах.

В его квартире, в кладовой, под задней ножкой шкафа лежали, завернутые в газету, мерзкие снимки. Их прислали в середине января, почти год назад, в большом сером пакете, подписанном «лично В.П. Осину в собственные руки». Виктор вскрыл конверт и замер. От неожиданности и отвращения. На фото он нежно обнимался с двумя полуодетыми мужиками. Ничего более, но и этого хватало, чтобы он — натурал и бабник, пришел в ужас.

— Неужели ЭТО правда? — Виктор не помнил ничего. За три месяца запоя он и пару часов не был трезв. Фотографии подтверждали: пьян, в дупеля, до поросячьего визга. Безвольно повисшая нижняя челюсть, бессмысленные полубезумные глаза, невменяемое выражение лица — с таким придурком каждый справится. Думать об этом было невыносимо даже сейчас. Тогда же Осин с ужасом ждал продолжения истории. Боялся огласки, шантажа. К счастью, все обошлось. Он понемногу успокоился, даже подумал, что это чья-то глупая шутка.

Не знала Ольга и об июньском происшествии.

Виктор тогда отправил Марину в Турцию, сам остался в городе и в одну из суббот скучал под телевизором. Разрывая сонную тишь, в квартире раздался звонок. Чертыхаясь, он поплелся в коридор. Спросил: «Кто там?»; услышал: «Дворник. Квитанция за квартиру. Распишитесь» и открыл дверь. Тот час в квартиру ворвалась свора мужиков в камуфляже, с масками на мордах.