Кирилл Казанцев - Заковали сердце в лед Страница 4

– Да я пальцем к ней не прикоснулся! – попытался взять себя в руки Покровский.

– Нэ прэкоснулся, говорыш? – процедил верзила, заглядывая в салон Юриной «Тойоты». – А кто дэвушка блузку порвал? А почэму у тэба лыцо такое расцарапанный? Ва! И пуговыца лежит, как раз от той блузки та дэвушки.

– Да и мы всо выдэлы, – подытожил худощавый. – Еслы что, всегда подтвердыт можем.

В руках небритого появился мобильник, и волосатые пальцы кавказца принялись демонстративно тыкать по клавиатуре.

– Всо, в Цэнтральны райотдэл звоню.

Тем временем худощавый немного расслабил хватку, и Юра, поведя локтями, отошел к верзиле.

– Слушай, Гасан, я тут подумал, что нэ надо портыт чэловэку биографий и ломат судьба, – неожиданно произнес худощавый. – Ну, с кэм нэ бывает? Я тоже, когда красывый девушка выжу на улыца, потом, понымаеш, совсем спат нэ могу, всю ноч снытся!

– А што, такой прэступлэный просто так оставлять, да? – недобро прищурился небритый Гасан.

– Ну, еслы он осознал, еслы хочэт встат на путь исправлэный, то можем пойты навстрэчу, правда?

Гасан на минутку задумался, явно демонстрируя борьбу между долгом и сочувствием к водителю «Тойоты».

– Слушай, бабло у тэба с собой сколько? А машына на тэба зарэгестрырован или по доверэность? – Верзила выдержал выразительную паузу и неожиданно выдал: – Корочэ, выбырай: илы ты компенсируешь наша сэстронка дэньгами ее позор, илы… – И кавказец демонстративно помахал телефоном перед носом собеседника.

Юра не успел ответить, как позади него остановился темно-серый микроавтобус и из него вышли двое. Это были друзья детства – Толик Плещеев и Андрей Порубов.

– Так, джигиты, а что за базар? – подойдя к Гасану, исподлобья взглянул на него Андрей.

– Быстренько собираемся и валим отсюда на хрен! – В руках Толика неизвестно откуда появился огромный гаечный ключ.

– Валитэ, на хрэн, отсюда сами! – бросил худощавый.

Андрей, не обращая внимания на кавказцев, подошел к Покровскому и по-дружески обнял его.

– Ну вот и свиделись. Слышь, Юра, я что-то не догоняю. А чего эти «черные» от тебя хотят? И кто тебе так «вывеску» исцарапал?

– Да тут какая-то сумасшедшая начала кричать, что я ее будто бы изнасиловать захотел! – При появлении друзей Покровский окончательно успокоился.

– А то нет! – неожиданно подала голос полузабытая всеми девушка. – Вон, всю блузку в своей тачке изодрал!

– Постой-ка…

Андрей заглянул в машину и, подняв отлетевшую с блузки пуговицу, критически ее осмотрел. И тут взгляд его упал на видеорегистратор, подвешенный рядом с обзорным зеркальцем.

– Изнасиловать хотел, говоришь? – Он уселся на водительское сиденье и отщелкнул экранчик. – А мы сейчас посмотрим, как оно на самом-то деле было… Алё, джигиты! Быстренько сюда…

…Спустя несколько минут и Гасан, и его худощавый напарник поняли, что крыть нечем, ведь запись начисто опровергала версию о попытке изнасилования. Окажись такая запись в суде – и уголовное дело приобрело бы совершенно другой оборот: и девушка, и ее кавказские друзья наверняка были бы переведены в ранг обвиняемых.

Плещеев, отложив гаечный ключ на крышу машины, взглянул на собравшихся:

– Алло, народ! Подойдите сюда, пожалуйста. Вот видеозапись всего, что произошло в салоне. Никто никого не насиловал, эта прошмандовка сама себе блузку порвала, водителя поцарапала, а потом из машины выскочила. Короче, нашего друга только что хотели развести на деньги. Кто будет запись смотреть, чтобы потом в Юрика пальцем не тыкали как в насильника?

Люди, однако, решили не смотреть на экранчик видеорегистратора, а поскорее ретироваться. Ведь подобные истории в этом подмосковном городке редко заканчивались миром. А раз так – лучше уйти самим, чтобы случайно не попасть под раздачу…

– А разводка-то старая, – резюмировал Андрей, выходя из-за руля. – Ну, что, джигиты, делать будем?

Возможно, ситуацию можно было бы разрешить мирным путем, однако худощавый кавказец неожиданно встал в позу.

– А ты, гондон, откуда тут взался, да? – спросил он у Порубова с явной агрессией. – А знаэш, что…

Он не успел договорить. Резкий хук с правой – и кулак Андрея со всей силы впечатался в его скулу. Кавказец мгновенно отлетел на придорожные кусты, и с ветвей сыпануло брызгами. Он попытался было сунуть руку в карман, но Порубов тут же схватил его за грудки, поднял, тряхнул и ударил вновь – на этот раз ребром ладони под кадык. Кавказец болезненно захрипел, закашлялся и свалился к ногам Андрея. Было очевидно, что самостоятельно подняться он уже не сумеет.

Гасан, явно не ожидавший такого поворота событий, отступил назад на несколько шагов и беспомощно посмотрел по сторонам. Он явно искал сочувствия у еще остававшихся на остановке людей, однако теперь отношение к «защитникам невинной жертвы» изменилось кардинально.

– Приехали к нам, так ведите себя по-человечески! – неприязненно бросила бабка с хозяйственной сумкой. – Торгуете – торгуйте, а к русским парням нечего приставать!

Порубов медленно наступал на Гасана. Прижимаясь спиной к фонарному столбу, тот растерянно озирался, при этом ладонь кавказца механически сжимала мобильный телефон.

– Предъявили нашему другану не по делу – придется отвечать, – недобро прищурился Андрей. – Давай по порядку. Давно в нашем городе так промышляете? Сколько народу со своей телкой развели? Кто вас тут кроет?

Если собака прекрасно чувствует выброс адреналина в испугавшемся ее, то и человек обычно быстро улавливает переход угрозы за грань, где она становится неотвратимой смертельной опасностью.

Глаза Гасана сузились, и он неожиданно попытался ударить Порубова коленом в промежность, но тот сумел-таки увернуться, перехватить поднятую ногу и отбросить нападавшего назад. Кавказец мгновенно грохнулся спиной на бордюр, истошно закричал, завыл и, выронив мобильник, скрылся в темноте.

Андрей не стал его преследовать.

…Спустя полчаса друзья сидели в небольшом уютном кафе.

– Что же ты, Юра, так лоханулся? – по-дружески снисходительно спросил Клещ. – У тебя же камера в салоне, все на секе! Почему на такую дурную предъяву купился?

– Да я не купился, – мягко улыбнулся Покровский. – Просто эти «черные» на меня так быстро наехали, что я и возразить ничего не успел!

– Все хорошо, что хорошо кончается, – примирительно произнес Андрей, разглядывая разбитую костяшку кулака.

– Не думаю, что это все просто так закончится, – серьезно возразил Плещеев. – Что-то слишком уж нагляком они себя вели. Не иначе, задница у них прикрыта.

Юра принялся изучать мобильник Гасана, подобранный с асфальта после его бегства. Пощелкал кнопками, залез в телефонную книгу и удивленно воскликнул:

– Ого! Смотри, чей тут телефончик записан! Сам Миша Зиганшин у него, оказывается, в корешах! А вот – исходящие звонки, за сегодняшний день – целых три штуки. Последний – за полтора часа до всей этой истории.

– Тогда все понятно, – поджал губы Плещеев. – У «черных» с Мишей – взаимовыгодное сотрудничество.

– Да хрен на них всех! – отмахнулся Андрей. – Вообще-то, Юра, мы к тебе по делу ехали, хорошо, что по дороге встретили. А дело такое, слушай…

– Ну, за встречу! – Миша Зиганшин поднял бокал с коньяком.

– За нас с тобой и за все хорошее! – не без кокетства ответила Люся и поцеловала любовника в щеку, пахнущую дорогим парфюмом.

Люся Пласконная, симпатичная сдобненькая блондинка, неуловимо напоминала немецких фарфоровых кукол, изображающих пейзанок в длинных кружевных платьях. Провинциальная косметика, трогательные завитки на висках, всегда приоткрытые, чуть влажные розоватые губки и прозрачные незабудковые глаза, незамутненные ни одной, даже самой пустяковой, мыслью.

Под стать хозяйке выглядела и ее небольшая однокомнатная квартира: поддельная бронза, раскрашенные гипсовые статуэтки, огромная люстра с сотнями стеклянных подвесок и потемневшая картина в раме рококо над кроватью.

Мишу Зиганшина она буквально боготворила: небедный, красивый, высокий, к тому же герой-оперативник, почти как в сериале «Менты»! Да и Мишин папа был далеко не последним человеком в городе.

Бокалы сошлись с мелодичным звоном.

– Ты покушай, Мишенька, а то совсем ведь на своей службе ничего не ешь! – кивнула Люся на грамотно сервированный стол.

Как водится у большинства любовниц, она давно уже вела борьбу за то, чтобы Миша бросил свою жену и сделал ей предложение, потому к подобным вечерним свиданиям готовилась со всем тщанием. Если путь к сердцу мужчины лежит через желудок, то путь к сердцу вечно голодного оперативника – и подавно!

На чистеньких тарелочках были аккуратно разложены бутербродики с селедочкой, фаршированные икорочкой яйца, пунцовая редисочка, вперемешку с изумрудной зеленью молодого лука, ветчина с колбасочкой…