Виктор Доренко - Убить и спасти. Жизнь полна трупов Страница 4

Хватка ослабла, рука разжалась. Громила больше не двигался.

Артем сел на асфальт, ощупывая ногу, которую еще четверть минуты назад сжимал бандит. Если бы он только что не испытал на себе, он никогда бы не поверил, что человек может иметь такую чудовищную хватку. Нога будто побывала под прессом, ныла нестерпимо.

Вывиха, однако, не было. Артем встал. Превозмогая боль и слегка прихрамывая, он подошел к бандиту. С первого взгляда ему все стало ясно: удар достиг цели, каблук попал в висок. Он перевернул бандита на спину, приложил руку к артерии. Пульс отсутствовал.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Шум во дворе привлек внимание дежурившей вместе с Артемом нянечки Нины Игнатьевны. Она напряженно глядела через стекло, но в полуосвещенном сквере ничего нельзя было разобрать.

Нина Игнатьевна поспешила наружу.

— Артемка! — крикнула она, еще далеко не добравшись до места. — Цел?

— Я-то цел, — сказал Артем. — Да вот, понимаешь…

Нина Игнатьевна посмотрела на распростертое на асфальте тело. Ее добродушное широкое лицо изменилось.

— Неужели убил?! — она всплеснула руками. — Как это тебя угораздило? Что случилось, откуда он тут взялся? — она наклонилась над телом бандита. — Я его не знаю.

Артем рассказал о схватке. Нянечка слушала, поджав губы, и ее лицо становилось все суровее.

— Вот гад! — сказала она наконец. — Он заслужил свою смерть.

— Это еще не все, — Артем повернулся к девочке. — Началось с нее, — он кивнул на сверток. — Там двухлетняя малышка. Он ее подбросил нам к подъезду.

Нина Игнатьевна начала разматывать простыню, в которую была завернута девочка.

— Почему она спит? — спросила Нина Игнатьевна. — Она жива?

— Жива. Снотворное или наркотики, должно быть.

Нина Игнатьевна продолжала высвобождать девочку из простыни, попутно ощупывая ее тельце.

— У нее все косточки переломаны! — воскликнула она. — И срослись смотри как. Вот запястье, вот пошел локоть. А посередине бугорок. Ручонка вся кривая.

Нина Игнатьевна выпрямилась и неожиданно провела рукой по глазам.

— Неужели теперь нельзя никак исправить? — спросил Артем. — Как она жить-то будет такая?

— Исправить можно. Но надо будет делать несколько операций.

— Значит, для нее не все еще потеряно? Есть какой-то шанс?

Нина Игнатьевна с сомнением покачала головой.

— Каждая операция стоит больших денег, — сказала она. — А в наших больницах и лекарства-то не на что купить. Больные даже бинты для перевязки приобретают сами. Самые неотложные операции и то сплошь и рядом не делают.

— Получается, для нее никакого выхода? — Артем кивнул на девочку.

— Выход один — проводить эти операции за рубежом. Но опять же нужны деньги. Кто их даст?

Артем помолчал, обдумывая сказанное Ниной Игнатьевной.

— Но кто ее так изуродовал и зачем? — спросил он. — И почему ее сюда подбросили?

— А вот это мог бы сказать, наверно, этот бугай, — Нина Игнатьевна сурово посмотрела на неподвижное тело бандита. — Теперь уже не скажет.

Артем подошел поближе к трупу. На его левой руке вместо часов был укреплен кожаный браслет с плоской пластиковой коробочкой, на которой мигала крохотная красная лампочка.

— Что будем делать? — сказала Нина Игнатьевна.

— А что еще делать, кроме как заявить в милицию? — вопросом ответил Артем.

— Тогда тебе придется отвечать за убийство, — напомнила Нина Игнатьевна. — И неизвестно, как еще повернется. Дело им в любом случае придется расследовать. И если не удастся установить личность убитого, на тебя могут повесить и девочку.

— Ты что это городишь, Нина Игнатьевна? — удивился Артем.

— Господи, ты телевизор смотришь? Газеты читаешь? И не такие дела творятся. Милицейскому начальству тоже хочется кушать, причем хлеб с маслом. И водочку пить с ананасами. А с креслом расставаться не хочется. Преступлений много, а процент раскрываемости небольшой. Как его повысить, кумекаешь?

— Ну и что ты предлагаешь? — помолчав, спросил Артем.

— С милицией погодим, — решительно сказала Игнатьевна. — Я отнесу малышку, а ты посмотри, что это за машина, и бугая обследуй. Сдается мне, что-то здесь не так.

Нина Игнатьевна, опять завернув девочку в простыню, подняла ее и пошла к подъезду Дома ребенка. Артем, секунду поколебавшись, направился к кустам акации возле асфальтовой дорожки, решив для начала найти пистолет.

Дорожка не освещалась, а фонари подъезда располагались далеко, поэтому в сквере было темно. Артем долго шарил в кустах и под деревьями, натыкаясь на сухие ветки. Наконец ему удалось найти то, что он искал. Это был пистолет Макарова, уже старый, потертый от долгого ношения. Артем направился к машине. Автомобиль оказался стареньким «Ауди» с помятым левым крылом. Похоже, бандит отнюдь не принадлежал к криминальной верхушке. На правом переднем сиденье лежал странный предмет: нечто вроде небольшого пластмассового шарика, одна полусфера которого была усеяна воткнутыми в нее осколками бритвенных лезвий, а на другой виднелись небольшие углубления, должно быть, для того, чтобы брать это устрашающее оружие пальцами.

На заднем сиденье валялась куртка из маскировочной ткани с нашивкой, на которой виднелась надпись «Асор».

Артем захлопнул дверцу машины и вернулся к убитому им бандиту. Громила был двухметрового роста и весил, наверно, не меньше ста килограммов.

С его агрессивностью при жизни он наверняка имел немало врагов, но вряд ли кто из них особенно досаждал ему.

Артем обшарил его карманы, но не нашел ничего интересного: ключи, мятый носовой платок, кошелек, авторучка.

Внезапно к световым сигналам, подаваемым пластмассовой коробочкой на руке убитого, добавился прерывистый писклявый звук. Артем мгновенно подобрался: что могли значить эти звуковые импульсы? Он обследовал коробочку. На ней не было видно ни кнопок, ни табло, ни прорезей встроенного микрофона или динамика.

Звуковые сигналы продолжались около минуты и прекратились так же неожиданно, как начались. В сквере между главным подъездом Дома ребенка и оградой вновь установилась тишина.

Артем решил убрать тело бандита с асфальтовой дорожки в сторону. Дорожка хоть и плохо, но все же была освещена отдаленными фонарями, и лежащий на ней человек мог привлечь внимание случайных прохожих. Лучше было бы, конечно, вообще вытащить его за пределы ограды или погрузить в «Ауди» и вывезти куда-нибудь подальше. Но Артем не умел и не хотел играть в прятки. Он привык отвечать за свои действия.

Но что делать с телом бандита? Артем оттащил его к бордюру, еще не решив, что предпринять дальше.

В этот момент из-за соседнего здания вынеслись два легковых автомобиля и на полной скорости подскочили к воротам Дома ребенка, затормозив возле «Ауди». Один был с мигалкой.

Итак, судьба все решила за Артема. Должно быть, кто-то из жильцов соседних домов заподозрил неладное и позвонил в милицию. Артем выпрямился, поджидая милиционеров.

Из автомобиля с мигалкой выскочили двое в форме омоновцев и направились к Артему. На том, что шел первым, Артем заметил погоны лейтенанта.

— Лейтенант Евдокимов, — приблизившись и небрежно отдав честь, сказал он. — Что произошло?

Лейтенант был высок, имел спортивное телосложение, его движения были уверенными. Но его припухлое бабье лицо напоминало лицо педераста и производило отталкивающее впечатление. К тому же он шепелявил. Все это контрастировало с его бравым видом, формой, хорошо сидевшей на нем.

Артем смущенно и растерянно развел руками: мол, не виноват, так получилось.

— Старшина, наручники, — приказал шепелявый.

— Зачем? — попытался было протестовать Артем. — Я не убегу. Готов рассказать, что случилось.

— Молчать! — заорал шепелявый. — Приказы не обсуждают.

Второй, которого тот назвал старшиной, завел руки Артема за спину, защелкнул наручники.

От ворот подошли еще двое в камуфляже и без знаков различия. Один из них наклонился над убитым.

— Мертв, — сказал он, выпрямляясь.

— Если я здесь, значит, я об этом знаю! — опять заорал шепелявый. — Грузите его.

Двое с трудом подняли тело громилы, потащили его к автомобилю.

— Идем! — сказал шепелявый.

Его напарник взял за локоть Артема и повел к воротам.

Они уже садились в машину, когда из подъезда Дома ребенка выбежала Нина Игнатьевна.

— Артем! — крикнула она. — Из какого они отделения? Куда звонить?

— В морг, — злобно процедил шепелявый. — Или сразу на тот свет.

Он хлопнул дверцей, автомобили тронулись с места.

Едва оказавшись в машине, Артем понял, что эти люди не имеют к милиции никакого отношения. У каждого из них был такой же браслет, как у погибшего громилы, а на рукаве красовалась нашивка с надписью «Асор». Волосы водителя были собраны сзади в пучок.