Геннадий Ангелов - Баба-Яга Страница 4

Гуляя по Токио мы впервые оказались на побережье – Эдоского залива. Красивые места с отлогими косогорами и вековыми соснами, и елями радовали глаз. Красота здешних мест настолько пленила меня, что с первого взгляда я ощутил себя неотделимой частью всего исторического и культурного великолепия. Совсем маленькой, крохотной, но настоящей, и волнующей всё естество ребёнка. Мы ходили вдоль берега и смотрели на бурные волны. Они набегали на берег и ласково шумели. Трогая руками воду, я почувствовал, какая она тёплая и совсем этому не удивился. Мне захотелось снять с себя одежду и окунуться. Плавать я тогда не умел, однако это меня не испугало. Наше с мамой любопытство подстёгивало найти людей, и узнать подробнее, что это за место. Мама неплохо знала английский язык и, бросая камешки в воду, мы неторопливо шли вдоль берега. Поднимая голову, я заметил среди деревьев, на невысоком холме, странной формы крыши домов. Острые наконечники крыш прятались среди высоких елей, и снизу невозможно было их, как следует, разглядеть. Раньше я никогда не встречал столь причудливые строения. Откуда-то издалека доносились звуки музыки. Я прислушался и уловил звук похожий на барабанную дробь. Он нарастал, и эхо разносило вдоль всего берега суровые, тревожные ноты.

Бам – бам – бам. Что это могло быть? Подняться наверх мы с мамой не решились, и не видели дорожки, ведущей к странному городу. Издалека донеслись крики людей. Я повернулся и увидел в узком заливе рыбацкие лодки. Их было такое огромное количество, что я удивился, как не заметил их сразу. Рыбаки укладывали снасти и готовились выходить в море. Их язык был нам с мамой незнаком и, приблизившись, мы не смогли разобрать, о чём они между собой говорят. Странная одежда рыбаков совсем не была похожа на морскую форму. Простые лица рыбаков светились от радости. Я их сравнил с лилипутами из цирка. Эти мысли развеселили меня, и мы решили с мамой подойти к рыбакам ближе. Однако никто на нас не обращал внимания. Мама осталась на берегу, а я ходил по деревянному мостику совсем как взрослый, и прислушивался к незнакомому языку. Меня удивили огромных размеров черепахи. Рыбаки их осторожно вытаскивали из сетей, и тут же бросали обратно в море. С одной черепахой не могло справиться двое мужчин, и они позвали третьего, чтобы тот помог. Большинство рыбаков были худыми и тела их прикрывали небольшие набедренные повязки. Рыбаки шумели и громко смеялись. Я стоял в стороне и готов был расплакаться от того, что никто со мной не разговаривает. Мне стало страшно одиноко, и я побежал на берег. Мама подхватила меня и принялась подбрасывать вверх. И тут мы увидели старика, в длинном тёмном платье с широкими рукавами. Старик шёл по мостику неторопливо, величаво и смотрел прямо на нас с мамой. Среднего роста, худой, с колючей щетиной на щеках, он был похож на отшельника. Я по непонятной причине смутился, и опустил голову. В одно мгновение мне почему-то стало стыдно и обидно, за проявленную детскую стеснительность. Я считал себя уже вполне взрослым, и не любил когда родители со мной обращались как с ребёнком. Мне показалось, что странник знает все мои мысли, и от этого стало не по себе. Старик улыбался уголками губ, в глазах у него отражалась зеркальная водная гладь, и было столько тепла и света, что я от удивления не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. Мама опустила меня на мостик, но я прилип босыми ногами к дереву и боялся, что если сделаю хотя бы один шаг, как тут же упаду с мостика в воду вниз головой. Загадочный старик остановился и сказал: не бойтесь меня. Я не причиню вам вреда.

– Вы разве знаете английский язык? – спросила с удивлением мама.

Я ещё больше смутился от того, что старик с ней разговаривает, а я не могу толком ответить.

– Я не только хорошо разговариваю на чуждом для моего народа языке, но и знаю, почему вы здесь.

На лице старика отразилась приветливая, дружелюбная улыбка.

Он мне понравился, и, открыв от изумления рот, я смотрел на него во все глаза.

– Откуда вам знать? – спросила мама и потянула меня за рукав к себе. В её глазах затаился страх.

– Я знаю столько всего, что по ночам могу рукой дотянуться до луны. Не удивляйтесь, иногда я могу пошутить. Если серьёзно, вы приехали из Украины. Ваш супруг работает в заводе – Telsa.

Старик долго матери о чём-то говорил, она внимательно слушала и не перебивала.

– Моё имя Оиси, но вы Ирина Викторовна можете меня называть – учитель. Над моим предложением вы можете подумать, я не тороплю. Поговорите с мужем. Мне нужен ученик, и ваш сын подходит как нельзя кстати.

Я смотрел на старика и не мог ничего понять.

– Скажи Женя, ты бы хотел научиться самурайскому искусству?

– Мама ты шутишь? Или серьёзно?

– Учитель Оиси хочет взять тебя к себе на обучение. Вон туда.

И она показал рукой в сторону, спрятанного в густой растительности, монастыря. От радости я готов был прыгать и бегать по берегу до вечера.

– Пока я не смогу на все вопросы ответить, Ирина Викторовна. Одно скажу, что со временем ваш сын многое узнает, и сможет научиться постоять за себя и свою семью. Для мужчины это очень важно в жизни.

– Вы меня несколько озадачили, – ответила мама. Мы недавно приехали, и пока я не решаюсь вам дать ответ.

– Наша жизнь как речное течение, и если ты идёшь в нужном направлении, то найдёшь не только своих союзников, но и получишь знания, которые, несомненно, пригодятся. Посмотрите на этих рыбаков. Видите, с каким трудом они добывают свой хлеб? И так каждый день, не один десяток лет.

– Почему рыбаки отпускают в море черепах? – спросила мама.

– Это священный символ мудрости! На панцире черепах узоры. Издавна считалось, что это таинственные письмена. Черепаха символ моряков, эмблема Бога Кумпиры. Они живут до двенадцати тысяч лет, и мой народ всегда с трепетом к ним относится. Теперь вы понимаете, почему так ведут себя рыбаки?

– Понимаю.

Мама мне объяснила, что сказал Оиси, и предупредила о том, что мне придётся учить язык. Я, не раздумывая дал твёрдое согласие.

Монах улыбнулся и поднял руки к солнцу.

– Это Япония, Страна Восходящего Солнца! Не бойтесь, идите за мной.

Старик развернулся и быстро зашагал вдоль берега. Я заметил, что монах идёт без обуви, не смотря на холодный морской воздух. И чтобы не потерять его из виду, мы с мамой отправились за ним.

Глава 3

Мы с мамой едва успевали за стариком, и удивлялись, как тот с лёгкостью, не присущей людям преклонного возраста, поднимался по узкой дорожке. Шли мы недолго и, поднимаясь по склону всё выше и выше, оказались во дворе, в котором располагалось строение похожее на монастырь. Монах замер и поклонился. После, долго и пристально смотрел на золоченую фигурку около здания. Никого вокруг не было, и я испуганно озирался по сторонам. Старинные здания напоминали мне музейные экспонаты. Когда-то с матерью мы были в Киеве и, вспоминая картины в музее, я искал сходство.

– Вдохните этот воздух полной грудью и почувствуйте силу храма Родникового холма.

Старик стоял с закрытыми глазами и, мне показалось, что он разговаривает сам с собой. После минутного молчания старик развернулся и протянул руки.

– Возьми меня за руки.

С тревогой в глазах я взял монаха за руки и ощутил, что они горячие.

– Ты дрожишь?

Мама стояла рядышком и переводила. Я неуверенно кивал головой.

– Страх Женя, это всего лишь то, что мозг человека воспринимает не совсем чётко и ясно. Неизвестность – хуже всего для живых людей. Её паутина обволакивает разум и пытается им завладеть.

В голосе монаха было столько доброты, что я улыбнулся.

– Уже лучше, – ответил монах и засмеялся. – Я расскажу тебе об этом месте. Видишь, какой формы храмы?

– Да, странной формы. Я раньше таких не встречал.

– Их назвали пагодами, потому что сами храмы многоярусные. И яркая расцветка всегда была отличительной чертой. На верху холма есть колодец с чистой водой. Возле него стоит табличка. Руки и ноги там мыть запрещается, потому что в колодце, в своё время, была омыта только голова. Там есть и могильные камни, их восемь штук. Каждый украшен вечнозелёными растениями. Обратите внимание на здешний воздух – он необыкновенный. Возле каждого могильного камня есть сосуд с жертвенной водой и благовониями. Они успокаивают здешних духов и дают покой умершим. Чуть выше, в тени растений, лежат сорок семь камней, точнее сорок восемь. Последний из них расположен возле ограды. Он самый внушительный камень и называется дорин-то. Под ним похоронен господин, за смерть которого отомстили приближённые – Ронины.

Монах уверенным жестом показал на монастырь.

– Это часовня, на ней установлена статуя Каннон, богини милосердия. Там стоят фигуры, сделанные из дерева. Их сорок семь. Ты позже сам их сможешь увидеть.

– Это какие-то особенные фигурки? – спросила мама.

– Вы правы, это ронины, их сорок семь, и одна фигура их господина. Слышали когда-нибудь про самураев?