Джерри Остер - Погоня за «оборотнем» Страница 4

Рита встряхнула головой, как танцовщица, исполняющая фанданго.

— Дело не в члене, имеющем изъян, а во всем организме.

Сейлес думал о предстоящем совещании: вначале дай объяснения, а потом терпи их чопорный вид и немое несогласие. Глубоко утонув в кожаных креслах, опираясь локтями на подлокотники, слегка прижав подушечки пальцев друг к другу, с полуприкрытыми, но пронизывающими насквозь глазами, они будут молиться про себя, но делать вид, что не молятся: «О Боже, не допусти, чтобы я влип в дерьмо, как этот парень».

А вслух продолжал:

— Так вот, они носят темные костюмы даже летом, чтобы не было видно пятен мочи. — Сейлес провел рукой по ширинке своих брюк цвета беж (поспешное посещение туалета вдохновило его на этот жест), поправил галстук и похлопал себя по животу. — Еще один положительный момент заключается в том, что черный цвет скрывает полноту и так далее и тому подобное. Хотя должен сказать, что я, например, много не ем. Знаете, что это такое? Это как в рекламе «Левис» для мужчин, — ты никогда не слышала ее, Рита? — где говорят, что мужчине, когда он достигает определенного возраста, требуются штаны с более объемной задницей не из-за лишнего жира, а по причине гравитации, природных особенностей мужчин, способа оправления естественных потребностей и так далее, и тому подобное. Поэтому я ношу такие широкие на заднице брюки.

— Ты сам как задница, — глубокомысленно заметила Рита.

Кабина остановилась на семьдесят шестом этаже, и в нее вошла девушка в черном костюме. Ее каштановые волосы были зачесаны назад и собраны в пучок, стянутый эластичной резинкой у самых корней. Если бы Барнсу нужно было убить ее, то стрелял бы он именно туда. Взгляд девушки был обращен прямо перед собой. Руки ее были свободны, у нее не было ни дамской сумочки, ни папки, ни бумаг — ничего. Кисти рук покоились в косых карманах узкой юбки, подрубленной как раз на коленях. Барнс был уверен, что руки у нее крупные, судя по полноватой шее, сильным икрам, большим ногам в черных туфлях из мягкой кожи.

Конский хвост девушки был коротким, едва свисающим на шею. Такой хвост был слабым местом Барнса. Он представил, как девушка долго расчесывает волосы, чтобы собрать каждый волосок в пучок. Барнс так и не научился управляться с резинкой для волос, помогая дочери собрать их в хвост. Волосы у Салли были жидкими и выбивались из-под резинки до того, как он успевал охватить их. В результате у него получался хвост, с торчащими отовсюду волосами, спадающими на шею. Салли сердилась на отца за то, что он тянул ее за волосы, а он злился на ее жидкие волосы, которые та унаследовала от него самого, так как у матери волосы были густыми и вьющимися, что исключало необходимость собирать их в пучок. Хотя жена Барнса, Джоанна, сама и не носила хвост и тоже ворчала по поводу волос Салли, она быстро расправлялась с головой дочери, укладывая волосы в пучок, орудуя, как умелая ткачиха.

— Джон? — Сейлес прервал размышления Барнса. Он стоял, широко расставив ноги у дверей лифта, не давая им закрыться. Рита тем временем уже спускалась в холл. Со стороны казалось, что она в одиночку уходила на выполнение задания. — Восемьдесят девятый этаж. Женское белье и лунная орбита. Переход на Марс и Венеру.

Девушка посторонилась, освобождая дорогу Барнсу. Она улыбнулась шутке Сейлеса, но глаз не подняла.

— Не хотите составить компанию на ленч? — поинтересовался у девушки Барнс. Та бросила на него пронизывающий насквозь взгляд.

— У меня занятия по фехтованию, — ответила она.

Про себя Барнс подумал, что, кроме фехтования, она бегает перед завтраком по пять миль, после работы играет в мяч, по выходным прыгает с парашютом, во время летнего отпуска совершает головокружительные восхождения в Гималаях, готовит изысканные блюда, имеет лицензию на работу барменшей и могла бы, если бы захотела (у нее, наверное, изысканный вкус), сшить себе одежду; у нее черный пояс по карате, Гарвардский диплом юриста, ученая степень в области физики Принстонского университета, диплом специалиста по романской филологии Сорбоннского университета. Девственницей она, конечно, не была, но предпочитала вибратор или оргазматрон. Барнс хорошо знал тип таких женщин, он сам на такой женился.

Никс, или как его удачно окрестили, Янус, — директор федерального агентства, ставший им не по причине своей интеллектуальности, а благодаря умению находить недостатки в предложениях других людей — разложил свои маленькие холеные ручки на столе, как будто он собирался играть на фортепиано. На его брюки уж точно никогда не попадали капельки мочи. На пиджаке виднелась не очень бросающаяся в глаза, но тем не менее заметная петличка.

— Джон, почему ты не начинаешь? Надеюсь, все знают нашего зонального директора.

Барнс сложил ладони вместе, подумав о том, какое сделать вступление, но вместо этого начал перекатывать карандаш в руках:

— Один из наших агентов, Пол Ван Митер, вчера, во второй половине дня, был убит в такси на Третьей авеню. Он находился при исполнении служебных обязанностей, но если это будет предано огласке, то наши мероприятия будут в значительной степени скомпрометированы. Нам необходимо ваше сотрудничество, чтобы найти убедительное объяснение этому происшествию, которое смогло бы удовлетворить любопытство прессы. Что-нибудь вроде того, что причиной смерти явилось случайное нападение со стороны неизвестных из проходящей машины.

Он открыл папку на странице, представляющей собой чистый лист бумаги, делая вид, что ищет дополнительную информацию. На самом деле он искал список агентов по торговле недвижимостью в Хобокене. Его договор на аренду студии на Девятой улице, благоухающей ароматами от Балдуччи, вот-вот должен был закончиться. Джоанна уже поменяла замки в квартире на Пятой авеню, попросив привратников звонить в полицию в случае, если Барнс предпримет попытку пройти внутрь. Об аренде жилья на этой улице не может быть и речи — из-за дороговизны; ему оставалось только заняться поисками подходящей квартиры на другой стороне реки.

— Видишь ли, Джон, — возразил начальник отдела детективов Уильям Олдрих, которого коллеги называли Буффало Билл по названию города, в котором он жил до приезда в Нью-Йорк, — у меня небольшая проблема с этим, так скажем, сценарием. С одной стороны, судя по баллистической экспертизе, агент Ван Митер был застрелен с очень близкого расстояния — от одного до двенадцати дюймов, что напрочь отметает версию убийства из проходящей машины. Пуля была выпущена из пистолета 22-го калибра, вероятно, с глушителем.

Олдрих надел очки и перебрал несколько бумаг в поисках фамилии:

— Если показания таксиста Марвина Нидлмэна верны (а он сообщил моим детективам, что положение Ван Митера практически не изменилось за все время движения, то есть он сидел более-менее прямо на заднем сиденье), то угол полета пули дает основание утверждать, что он был убит кем-то, сидящим рядом с ним, то есть этот «кто-то» держал пистолет 22-го калибра приблизительно таким образом, — правой рукой Олдрих изобразил пистолет, развернув кисть на девяносто градусов и прижав руку к себе. — Предположительно, стрелявший не был левшой и выстрелил в агента Ван Митера приблизительно вот сюда.

Средним пальцем левой руки Олдрих постучал в грудную клетку как раз под сердцем.

— Проблема заключается в том, что в показаниях Нидлмэна говорится об отсутствии второго пассажира на протяжении всего маршрута.

Олдрих смотрел на свою правую руку, изображавшую пистолет, как бы раздумывая, нужно ли ее использовать в деле в качестве улики. Барнс подумал, что Олдриха самого следовало застрелить за его манеру выражаться.

— Что-нибудь еще? — спросил Никс.

— Кхе-кхе… Да? — Олдрих снял очки, оттопырив ухо указательным пальцем.

— Вы сказали «с одной стороны», а затем рассказали о результатах баллистической экспертизы, отвергающей версию убийства из проходящей рядом машины, несмотря на тот факт, что Ван Митер был единственным пассажиром такси. Судя по тому, как вы начали объяснять, у вас есть дополнение.

— Да. Упоминается женщина. Таксист Нидлмэн сообщил, что с Ван Митером была женщина, когда он подобрал его. Когда Нидлмэн подобрал его. Подобрал Ван Митера. — Олдрих вспыхнул. Путаница в местоимениях сбивала его с мысли. — Они завтракали вместе. Они стояли у «Опушки», когда он подобрал Ван Митера. Таксист Нидлмэн. Старший официант подтверждает, что они завтракали вместе. Ван Митер и женщина. Они не делали предварительного заказа, заказали ленч прямо в ресторане. Раньше они никогда там не бывали, а он работает там уже два года. Старший официант. Он заплатил наличными. Ван Митер заплатил. Таксист Нидлмэн сказал, что она заскочила в такси поцеловать его. В смысле, поцеловать Ван Митера. Убийство могло произойти в тот момент.