Татьяна Полякова - Бочка но-шпы и ложка яда Страница 40

— Подожди, но ведь история твоей сестры описана в «Колеснице богов», — озарило Валентину. — Ну да, конечно. Там тоже две сестры, одна из них любовница бандита, она случайно подслушала разговор, в котором любовник с дружком обсуждали готовящееся убийство, и они начинают охоту на девушку, а потом и на ее сестру, уверенные, что пленка, на которую записан их разговор, теперь у младшей сестры.

— Мы все прекрасно знаем содержание книги, — поморщилась Софья. — Старшая сестра гибнет, а младшую спасает молодой человек, который, рискуя жизнью, дает ей возможность сбежать от бандитов.

— Так это правда? — заволновалась Скворцова.

— Что правда? — удивилась я.

— Вся эта история?

— Вы же слышали, моя сестра погибла. Но подробностей я не знала ни тогда, ни сейчас. Я жила в другом городе и с сестрой практически не общалась, свои тайны она хранить умела. Разумеется, Борис знал о гибели моей сестры, а все остальное плод его фантазии.

— Жаль, — вздохнула Скворцова. — Упаковать «Колесницу богов» в новую обложку, да с такой историей в газетках, тираж уйдет влет.

— Меня больше интересует этот звонок, — влезла Крыся. — Голос был женским, следовательно, кандидатур не так много. Прислугу и Софью я исключаю, остается всего ничего. — Она медленно обвела взглядом присутствующих.

— Мне-то что до всего этого? — лениво поинтересовалась Ольга и, скорее всего, была права, дело ей было лишь до ненаглядного Игоря, который упорно не давался в руки.

— А не могла ли позвонить твоя подруга Ирина? — озарило Крысю. — Оттого она и скоропостижно смылась.

— Что за дело Ирине до моей сестры? — удивилась я.

— Ну, не скажи. Вы были подругами, и о сестре она точно знала. Так?

— Допустим.

— После стольких лет вы встречаетесь, и что она видит? Ты преуспеваешь, богата, красива, счастлива. Вполне естественно, что ей захотелось сделать пакость.

Что верно, то верно: для Крыси это действительно вполне естественно.

— Ну и что она от этого выиграла? — хмыкнула Софья.

— Хоть какое-то удовлетворение. Когда у тебя из-под носа мужика уводят… — Тут Крыся все-таки поперхнулась, потому что взглядом натолкнулась на Павла, тот в ответ на ее слова даже бровью не повел. — А что такого? — возвысила она голос. — Ирина уехала, а он остался, тупому ясно… И нечего на меня так смотреть, — закончила она.

Все ощутили неловкость и минут через пятнадцать начали расходиться. Я нашла себе занятие в доме и отбыла сразу после Серовой, которая сказала, что ей надо вернуться к работе над бумагами Бориса.

День в целом прошел спокойно, я имею в виду без происшествий, но я чувствовала себя крайне неуверенно, так и не решив, сообщать гостям о крысином яде или нет. Софья склонялась к мысли, что надо помалкивать, потому что в противном случае разговоров и домыслов не избежать, а это нам ни к чему.

— Авось никого не отравят, — вздохнула она.

— У нас все на подозрении и никаких конкретных улик, — пожаловалась я. — Пока мы не узнаем мотив, подозреваемый вряд ли обнаружится.

— Не забивай себе голову, — отмахнулась Софья. — Это дело милиции. Главное, чтобы до нас не докопались.

— Меня беспокоит этот звонок, — вздохнула я. — Вдруг кто-то догадался?

— Не смеши. Кто мог догадаться? Скворцова или Валентина? Да с какой стати?

Я опять вздохнула, но не решилась признаться Софье, что есть здесь человек, который в той давней истории принимал непосредственное участие.

— В любом случае, эти два предполагаемых несчастных случая никак с убийством твоей сестры не связаны. Допустим, кто-то из бандитской публики имеет на тебя зуб, но на кой черт убивать Аглаю и топить Хоботова? К тому же все твои враги приказали долго жить. Может, какая-то мелкая сошка и осталась, но они не в счет. Прошло столько лет, что в той истории сам черт не разберется.

Вроде бы Софья была права, и история давняя, и враги повержены, и связать убийства или несчастные случаи с гибелью моей сестры невозможно, но на душе от этого спокойнее не стало. И я бродила по дому, точно привидение, изводя себя все теми же мыслями.

Вечером вся компания собралась на веранде.

Последней появилась Серова с красными глазами и принялась беспрестанно чихать.

— Ты простудилась? — язвительно заметила Скворцова.

— Это аллергия, — отмахнулась Валентина и опять чихнула. — В кабинете такая пыль, — пожаловалась она, — а я совершенно ее не выношу.

— Кабинет был заперт весь год, — заметила Софья, не без удовольствия наблюдая за страданиями Валентины. — К тому же Борис обожал всякий хлам и еще при его жизни стенные шкафы обросли паутиной.

— Да, в работе архивариуса без пыли никак, — хихикнула Скворцова, она считала совершенно справедливым, что Валентине приходилось страдать из-за своего неуемного любопытства.

— И без аллергии, — подсказал Алексей, который, как правило, редко принимал участие в общем разговоре, — Хочешь, дам тебе кларитин, — предложила Марина Федоровна.

— Я не пью никаких таблеток, — гордо сказала Серова, опять чихнула, торопливо достала носовой платок и со злостью посмотрела на него, точно это он был во всем виноват.

— И правильно, — поддакнула Крыся. — Эти таблетки одно лечат, другое калечат.

— Не говори глупости, — не выдержала я, постоянное чихание уже действовало на нервы, да и Валентину было жаль, выглядела она скверно.

— Я помню, у папаши всегда этот кларитин был на столе, — опять влезла Крыся.

— Борис был очень предусмотрительным человеком, — подхватила Скворцова. — Прими таблетку, — сказала она Серовой, — и от твоей аллергии следа не останется. — И протянула таблетки Валентине.

Если честно, я насторожилась. В свете последних событий… Однако кларитин мне был хорошо известен, и таблетки, которые предложила Скворцова, выглядели совершенно безопасно. Следовательно, чужого коварства опасаться не стоит. Как видите, крысиный яд не давал мне покоя, и мысли в голове были соответствующие.

Валентина взглянула на кларитин, чихнула еще раза два и потребовала стакан воды. Наталья воды принесла, и Серова с видом мученицы проглотила таблетку, давая понять, что жертвует собой ради общего блага.

— Может, сразу две выпить? — ласково предложила Крыся.

— Одной вполне достаточно, — вмешалась я. — Средство очень эффективное.

— Сейчас проверим, — сказала Валентина, точно преподаватель нерадивому ученику. — А ты с какой стати его пьешь? — вроде бы удивилась Серова. Марина Федоровна усмехнулась.

— Догадайся с трех раз. — Но устыдилась и добавила совсем другим тоном:

— У меня аллергия.

— На что? — полюбопытствовала Крыся. С моей точки зрения, она могла найти тему для разговора получше.

— В основном на бездарных писак, — вздохнула Скворцова. — Но кларитин, к сожалению, от них не помогает.

— Папаша тоже говорил, что у него на жизнь аллергия, — хмыкнула Крыся.

— Твой отец — великий человек. И умница, — назидательно изрекла Скворцова. — Я бы советовала говорить о нем уважительно.

— У него и на меня аллергия была, — съязвила Крыся. — Оттого он меня и в завещании забыл упомянуть.

— Так на что у тебя аллергия? — поспешила удалиться от скользкой темы Софья, обращаясь к Скворцовой. — Тоже на пыль?

— У меня в офисе ни пылинки, — обиделась Скворцова.

— Зато дома грязь несусветная, — не удержалась Валентина.

Марина Федоровна с недовольством покосилась в ее сторону.

— У меня живут семь кошек, — буркнула она.

Так оно и было. Скворцова к кошкам относилась с гораздо большей симпатией, чем к людям. Бездомный кот был способен вызвать у нее потоки слез, и она тащила его в свой дом, а вот нищим никогда не подавала, из принципиальных соображений, как она утверждала. «Люди должны сами о себе заботиться, — говорила она. — А вот о кошках обязаны заботиться мы». Уже несколько лет она носилась с идеей открыть приют для бездомных кошек, а пока собирала их в своей квартире.

— Так у тебя на кошек аллергия? — спросила я.

— Не на кошек, а на шерсть.

— Так раздала бы свой выводок и не мучилась, — нахмурилась Валентина.

— Раздала… Кому? Ты возьмешь? То-то. Вот и спасаюсь кларитином.

— Ты просто героическая женщина, — не удержалась я.

— Я вспоминаю одну потрясающую историю.

Слушайте, — заговорила Софья. — Одна девушка, страдавшая аллергией, устроилась работать секретарем к молодому бизнесмену, красавцу да к тому же неженатому. Разумеется, она в него сразу влюбилась. Да вот незадача: проклятая аллергия. Девушка постоянно чихала, чем доводила шефа до бешенства. Глаза красные, из носа течет. Короче, он едва ее не уволил. Когда мечта заполучить идеального жениха уже играла в ящик, девушка в очередной раз зашла в аптеку, и там ей предложили…

— Кларитин, — подсказал Алексей, смеясь.

— Конечно. Аллергии как не бывало, и шеф наконец-то разглядел достоинства своего секретаря.