Ostin Mars - Двое в лодке Страница 42

Посол — его дальний родственник и близкий друг, племянник посла — крысёныш Ник, которому доверился Энвер и включил его в план провокации... вот здесь что-то зарыто, и оно воняет псиной. Почему именно Ник? Его кандидатуру выбрал сам Энвер? Ой, вряд ли. Гораздо вероятнее, что посольского племянничка нам в сопровождающие навязали с каких-нибудь верхов, для контроля... как же хреново всё это выглядит.

Я потёрла лицо, нервно отбросила растрепавшиеся волосы. Мало информации, а достоверной информации ещё меньше. Сплошные домыслы и чужое враньё, скажите мне правду, хоть кто-нибудь!

В замке провернулся ключ.

Я дёрнулась, сползла с подоконника, готовясь к чему угодно.

В дверь с трудом протиснулся дядя Бекир, держа в одной руке поднос с едой, с наигранной приветливостью улыбнулся:

- Уже проснулась, Йэвгеша?

- Да, - я опустила глаза, чтобы они не выдали меня кинжальным блеском — буду прикидываться перепуганной, тупой и послушной, пусть он лучше меня недооценивает.

- Как отдохнула?

- Плохо. Здесь холодно и неудобно.

- Да, ты привыкла к условиям получше, - он опустил поднос на тумбочку, умостил свой огромный зад на так и не расстеленной кровати, сделал приглашающий жест, - угощайся, заодно и поговорим.

Идиот, что ли? Да мне сейчас даже глоток воды в горле комом встанет, он мне есть предлагает?!

Я потёрла сухие от злости глаза и подтащила себе кривоногий табурет, взяла вилку, колупнула картошку:

- Где мы находимся?

- Ты у меня в гостях, Йэвгеша, - он мерзко хохотнул, развёл руками, - извини за беспорядок. Сейчас в городе настоящий переполох, всякие нехорошие люди поднялись и ищут тебя, для того чтобы выместить злость за нарушение работы их бизнеса. Ты ведь так неосмотрительно влезла в чужое дело, ай-яй-яй, это может плохо кончится.

Я с трудом удержала руки в прежнем положении, чувствуя, как гнётся в ладони древняя алюминиевая вилка — как было бы восхитительно загнать её этому жирдяю в глазик, на всю длину, чтобы зубья изнутри в черепушку упёрлись... я наколола кусок салата и незаметно выдохнула — держи себя в руках! Мозгами надо работать, тут одной вилкой не справишься.

- Что вы от меня хотите?

- Только защитить тебя, конечно! - он расплылся в гадкой ухмылке, поднял ладони, - я же друг твоей семьи, и ни в коем случае не дам тебя в обиду, я не позволю себе так расстроить твоего уважаемого отца...

- И опасную мать, да? - я бросила вилку и напустила полные глаза слёз, крикнула ему в лицо, - вы же её боитесь, я знаю! На что вы рассчитываете, что я ей ничего не расскажу?!

- А что рассказывать, девочка? - он напоказ оглянулся, - то, что я спас тебя и прятал от бандитов в своём загородном доме? Что я тебе плохого сделал?

Я молчала, подавляя желание опять разораться — пусть выскажется, хоть буду знать его линию.

- Что ты смотришь? Думаешь, тебе тут что-то угрожает? Нет, Йэвгеша, у меня ты в полной безопасности, и ты, и твой мальчик. Только вот ваша дальнейшая безопасность зависит только от меня... Так что прояви уважение, малышка.

Я закусила щеку, пытаясь сдержать поток угроз и обвинений, во рту разлился солью вкус пощёчины, которую он не влепил, но я почувствовала.

Мразь, ненавижу, чтоб ты сдох в страшных мучениях!

Успокойся, молчи, дура, не смей! Ты будущий дипломат, ты должна уметь улыбаться даже самой грязной помойной крысе, если эта крыса тебе полезна. А этот кусок жира тебе полезен настолько, что ему нужно улыбаться как самому родному в мире. Не смей орать, будь хорошей девочкой, он таких любит...

Повисшая перед глазами кровавая пелена стала потихоньку тускнеть, сжатая до боли рука расслабилась. Я сама на это согласилась, значит и отвечать за своё решение я должна сама, в полной мере. Ничего ещё не закончилось, мы оба живы, я кое-что узнала, нужно только добраться до телефона и позвать на помощь. А для этого нужно усыпить бдительность этого отвратительного типа и я знаю, как это сделать.

Я поняла, что всё ещё смотрю на него, прямо в глаза, слишком долго. Надеюсь, на лице не отразилось ничего кровожадного и дядюшка не сделал выводов. Нужно выкрутиться... я покачнулась и схватилась за грудь, сдавленно заскулив и крепко зажмурившись. Дядя Бекир вскочил, стал трясти меня за плечи, заглядывая в лицо с неподдельным страхом:

- Йэвгеша! Что такое? Ты нормально себя чувствуешь?

- Мне плохо, - простонала я, оседая в его руках и продолжая хвататься за ворот, он подтащил меня к кровати и кое-как уложил, присел рядом, обмахивая меня полотенцем.

- Да что ж такое? Ты не болеешь?

- Нет, мне просто очень страшно, - я сжалась в комок, заглянула в его глаза со всем отчаянием, которое только смогла наскрести, - дядя Бекир, что с моим Лёшей? Скажите, пожалуйста, я очень вас прошу!

- Да в порядке он, - он махнул рукой, - дрыхнет без задних ног, в отличие от тебя.

- Что с ним будет? Я всё сделаю, только не трогайте его, пожалуйста! - я попыталась броситься на грудь дядюшке. Когда он меня тащил на кровать, мне в бок уперлось что-то угловатое, очень надеюсь, что это был телефон. Сейчас я лезла обниматься, размазывая по лицу потоки слёз и изо всех сил отыгрывая маленькую девочку... Давай, кусок жира, разжалобись, обними меня, ты же этого так хочешь!

Не устоял! Я почувствовала, как его отвратительно мягкие ладони легли на мою голову, стали гладить волосы:

- Ну чего ты, Йевгеша, не плачь. Я же не монстр какой, я тебя с пелёнок знаю, не обижу я тебя.

- Правда? - я наконец нащупала желанную трубку, теперь главное, чтобы он не ушёл. Подняв на него жалобные глаза, я заглянула в его лицо снизу вверх, прижимаясь всем телом к его пузу и сползая всё ниже к карману.

- Правда, правда, не бойся.

- Спасибо! - я опять обняла его, в порыве благодарности хватая за пояс и запуская руку в карман, поправила второй рукой волосы, чтобы закрывали мои поползновения за телефоном и открывали зарёванное лицо, - Дядя Бекир, я так боюсь! Что с нами будет? Что нам теперь делать?

Телефон оказался, благодарение всем богам, небольшим и легко влез в рукав. Я оторвалась от желейного пуза дядюшки и опять разревелась, закрыв лицо руками, старательно заталкивая телефон подбородком поглубже под манжет.

- Тебе надо отдохнуть, - он потянулся опять погладить меня по голове, я опустила глаза и закивала.

- Хорошо.

- Вот. Отдохнёшь, поспишь, покушаешь... потом мы опять поговорим. Хорошо?

- Да, - я продолжала всхлипывать и натирать глаза, он поднялся с кровати, неуклюже прикрывая пиджаком оттопыренные штаны, кивнул и вышел, в замке провернулся ключ.

Я отвернулась от двери и вытряхнула из рукава телефон, жутко нервничая, сняла крышку и достала батарею — сейчас он заметит, что трубка пропала и попытается на неё позвонить.

Куда его деть? Спрятать в комнате? Кто знает, вдруг меня переведут куда-то ещё, не полезу же я его искать... Тогда никуда не прячу, буду носить при себе. В кармане пиджака слишком заметно, брюки обтягивающие, на рубашке карманов нет... Я обхлопала весь свой нехитрый костюм, пожала плечами и засунула телефон спереди в брюки, под молнию. Если сильно втянуть живот, ткань натягивается на костях и там полно места, даже когда ровно стою, ничего не заметно. Будем надеяться, дядюшка не додумается меня раздевать. Подожду ночи и позвоню Энверу, в этой трубке сто процентов есть его номер.

***

Через пару часов меня отпустило настолько, что я даже смогла поесть. Во двор въезжали крытые грузовики и неброские легковушки, мимо двери по коридору ходили люди, разговаривали, шутили... время шло. Если мой жирный дядюшка до сих пор не хватился телефона, то это значит только то, что он может хватиться его в любой момент, надо звонить.

Я подошла к двери, прислушалась — вроде, никто ко мне не направляется. Залезла под одеяло, отвернувшись к стене — если что, будет время спрятать телефон. Трясущимися руками со второй попытки вставила батарею, включила, набрала по привычке свой стандартный пинкод, нолики, раз-два-три-четыре... Неверно.

Упс.

Единички.

Неверно.

У меня осталась одна попытка.

Да, я великий комбинатор, я так хорошо всё продумала! Блеск.

Опять вытряхнув батарею, вернула всё на место и теперь уже по-настоящему закуталась в колючее одеяло, вытирая навернувшиеся слёзы — ну почему мне так не везёт?!

В двери повернулся ключ, кто-то решительно шагнул внутрь и захлопнул замок. Я не стала оборачиваться — я маленькая и испуганная, у меня шок. Если кому нужна — пусть предоставляют психолога для восстановления душевного равновесия, а потом я подумаю, говорить с ними, или нет.

Решительные шаги приблизились, маленькая ладонь легла на моё плечо и рывком сдёрнула на пол. Задохнувшись от неожиданности, я больно приложилась плечом и бедром, обернулась, впившись яростным взглядом в лицо визитёра. Низкий и широкий как тумбочка, мятое неприятное лицо, лучащееся злорадством и чувством собственного превосходства.