Евгений Сартинов - Маятник мести (Тихая провинция) Страница 43

Между тем караван миновал Москву, стороной достиг Новгорода и, выгрузив фрукты, повернул назад. Похоже, что это был конечный пункт затянувшегося марш-броска. Вслед за ними повернул свои машины и Нечай. Все шло, как обычно, Геннадий дремал на своем месте рядом с водителем, дорога шла лесом, но когда они вывернули из-за очередного поворота, то увидели, что рефрижератор и две другие машины исчезли. Нечай выругался, глянул на индикатор радиомаяка и скомандовал:

— Назад, ищите съезд налево.

Проехав километров десять по проселочной дороге, они обнаружили пропажу. Сходивший на разведку Фугас доложил:

— Стоят около озера. Костерчик развели, рыбу пытаются на спиннинг ловить.

— Пикничок?

— Похоже на то.

— Ну что ж, это нам на руку.

Гуляли торговые люди хорошо, больше по-русски, чем по-азиатски: с морем водки, шумом, и даже небольшой дракой. В редкой, по нынешним временам тишине далеко разносились звуки отчаянной гульбы. Один из сидящих сзади Нечая боевиков шумно вздохнул:

— Эх, хорошо гуляют.

Нечай, улыбнувшись, обернулся назад.

— Завидуешь? — спросил он.

— Конечно.

— Не завидуй. Мы еще погуляем, а вот они уже нет.

Звуки праздника начали затихать уже за полночь. Вскоре к основной группе вернулся Фугас.

— Все уснули, — доложил он. — Один остался у костра с ружьем, двое спят в «КамАЗе», Усмонов один в «Волге», а остальные в микроавтобусе.

— Ну что ж, начнем, — решил Нечай. — Усмонов мне нужен живым. Остальных можно убрать.

Фугас тут же распределил людей и сам первым пошел вперед.

Сидящий у костра смуглолицый паренек искренно пытался не спать. Он старательно таращил глаза на пляшущий огонь, но пламя гипнотизировало его, он засыпал, затем просыпался оттого, что ронял карабин в костер, торопливо выхватывал его и испуганно оглядывался на серую «Волгу». В конце концов часовой поудобней устроился в обнимку с оружием и задремал основательно. Бесшумно вынырнувший из темноты, Фугас левой рукой перехватил его горло, а правой вонзил в сердце нож.

Мягко опустив на землю безжизненное тело, Фугас оглянулся по сторонам, убедился что все заняли заранее отведенные им места и резко свистнул. И сразу же грохот выстрелов и крики погибающих людей разорвали тишину заповедного озера. Никто из боевиков Усмонова не смог открыть огонь, только один из шоферов «КАМАЗа» успел выско чить из машины, но не пробежал и трех метров, нашпигованный свинцом. Растерянного Усмонова в одних подштанниках выволокли из «Волги», поставили на колени и, сунув в висок пистолет, спросили:

— Где деньги?

Тот чуть замешкался, и тут же сапог Фугаса больно ударил его по почкам. Бывший прапорщик знаком был с технологией допроса военнопленных и знал, что нельзя давать ни секунды для размышлений.

— В трейлере, — сипло произнес Усмонов. — Там в полу, слева, тайничок.

Двое побежали проверять, а появившийся из темноты Нечай подошел и спросил:

— Так откуда ты возишь товар, Радик?

Усмонов дернулся, пытаясь оглянуться, но рука Фугаса вцепившаяся ему в волосы, развернула его назад, а очередной удар по почкам заставил вскрикнуть от боли. Но узбек все-таки молчал.

— Ладно, — прервал Фугаса Нечай. — Пора уходить отсюда. Деньги нашли? Хорошо. А этого, — он кивнул на Усмонова, — суньте в багажник. Дома разберемся.

Обратный путь занял у них гораздо меньше времени. Приехав на дачу, Нечай первым делом вызвал к себе Василия Федоровича Сухачева. Через два часа интенсивной обработки Нечай узнал самое главное: он действительно не ошибся. Наркотики Усмонов возил не из Узбекистана, а совсем близко, из Саратова. Через две границы опий возили совсем другие люди, и Геннадий постарался узнать о них все. Именно тогда в голове Нечая родилась идея выйти на них напрямую, минуя Саратовский синдикат. Это должно было ему принести огромную выгоду.

Несмотря ни на что, очередную партию наркотиков в Энск доставили вовремя. Технология осталась та же, другими были только люди и машины. Заправлял всем теперь хмурый здоровяк по фамилии Коч, а среди охраны почти не осталось азиатов. На простодушные расспросы Нечая об отсутствии Усмонова этот явный бендеровец ответил коротко:

— Отдыхает у праотцов.

Геннадий выразил свое сожаление, а улыбнуться себе позволил только после отъезда каравана. Теперь оставалось только выждать некоторое время, а Нечай это умел.

ГЛАВА 44

Ремизов, вдоволь накупавшись в водах тухлого озера, прямиком направился по одному знакомому адресу. Найдя дом на улице Пушкина, он поднялся на пятый этаж и подошел к двери квартиры номер двадцать. Перекусив зубами телефонный провод и вывернув из патрона лампочку, Алексей смело нажал на кнопку звонка.

— Кто там? — спросил за дверью сердитый голос.

— Товарищ следователь, вас срочно вызывают в прокуратуру, а телефон ваш не отвечает, — ответил Ремизов, стараясь говорить тоном человека «при исполнении». Конечно, Алексей очень рисковал, мало ли что могло случиться. За полтора года Годованюк мог переехать, жениться, но уж очень хотелось Ремизову встретиться с этим человеком, поговорить «по душам».

Судя по звукам, доносящимся из-за двери, Годованюк проверил телефон, убедился, что он молчит, выругался и попробовал заглянуть в дверной глазок.

— А почему свет на площадке не горит? — все тем же недовольным голосом спросил капитан.

— Он по всему подъезду не горит, тут у вас ни одной лампочки нет.

— Наркоманы хреновы, опять вывернули, — проворчал Годованюк и снова спросил: — Что случилось-то?

Ремизов не ожидал такого вопроса и ляпнул первое, что пришло на ум.

— Какого-то Нечаева убили.

— Ну туда ему и дорога, давно пора, — отозвался хозяин квартиры и сказал то, чего так ждал Ремизов. — Хорошо, ждите меня в машине, сейчас спущусь.

— Есть! — бодро ответил Алексей и, шумно топая, сбежал на один лестничный пролет вниз, а затем на цыпочках вернулся обратно. Он притаился в самом углу лестничной площадки и думал только об одном: нет ли кого лишнего в квартире? То, что с женой следователь развелся, Алексей слыхал, знал и про несносный характер Годованюка, но чем черт не шутит, пока Бог спит? Вдруг он нашел себе какую-нибудь уж совсем обездоленную господом Богом женщину.

Минут через десять зазвенела цепочка, загремели замки, напоследок щелкнул выключатель, и на площадке показалась темная фигура Годованюка. Ремизов, не давая следователю ни секунды обрушил на его шею тяжелый удар кулака. Годованюк захрипел, выпустил из рук объемный «дипломат» и начал медленно валиться вперед. Ремизов бросился подхватить его, но только сумел смягчить падение тяжелого тела, так что звук получился глухой и негромкий. Склонившись, Алексей нащупал воротник куртки и с трудом поволок тушу капитана обратно в квартиру. Справившись с этой нелегкой задачей, он оставил тело следователя в прихожей, а сам вернулся на площадку и подобрал шапку и «дипломат». Прикрыв дверь, Алексей чуть перевел дух, затем нашарил выключатель и зажег свет. Первым делом он осмотрел хозяина квартиры. Похоже, что тому крепко досталось. Лицо Годованюка медленно наливалось багровым цветом, глаза закатились и дышал он тяжело, с хрипом.

Оставив его на полу, Ремизов прошелся по квартире и убедился, что в ней никого нет. Вся обстановка говорила о чисто холостяцком быте — не первой свежести простыни на неразложенном диване, остатки яичницы, сваленная в раковину грязная посуда на кухне, горы грязного белья в ванной.

Вернувшись в прихожую, Ремизов еще раз обеспокоено вгляделся в лицо капитана и чертыхнулся. Похоже было, что он перестарался: Годованюк уже бился в агонии. Это не входило в планы Алексея. В зоне он встречал многих его «клиентов», знал, что тот не ангел, но убивать его Ремизов не собирался. Следователь должен был ответить на вопросы Алексея, но получилось, что Ремизов собственной рукой отрезал эту возможность.

Вздохнув, он перетащил тяжелое тело капитана в комнату и несколько минут наблюдал за нелегким уходом Годованюка в мир иной.

«Второй», — подумал Алексей, плюсуя следователя к убитому им в зоне уголовнику. Убедившись, что тот мертв Ремизов долго думал, что ему делать. Судя по часам на руке убитого, шел третий час ночи. А на проходной перед побегом значилось пол-одиннадцатого. Прокрутив в уме ситуацию, Алексей понял, что его потеряли. Если бы собака по новой взяла след, его бы накрыли еще полчаса назад.

Скинув мокрую робу, Ремизов разделся и принялся исследовать гардероб хозяина квартиры. Как ни странно, но первыми он нашел в стопке с нижним бельем три пачки денег в банковских упаковках. Алексей только хмыкнул. Покойный не отличался оригинальностью, от сидевших с ним в зоне домушников Ремизов слыхал, что большинство обывателей именно так хранят свои сбережения.