Дик Фрэнсис - Заезд на выживание Страница 45

Тогда я перемолвился словечком со своим клиентом и сказал ему — довольно непрофессионально с моей стороны, — что каждый лишний день моих услуг означает дополнительные и немалые расходы. Тот, похоже, испытал большое облегчение, услышав от председателя комиссии, что обвиняемый сам вправе решать, нужен ему официальный представитель или нет. Короче, клиент освободил меня от завтрашнего присутствия на совете. Коллеги барристеры поглядывали на меня с недоумением, даже некоторым раздражением. Для них две зарплаты всегда были лучше, чем одна, и их можно было понять, они ведь не планировали ехать в Лэмбурн и встречаться с Элеонор.

Я позвонил Артуру по мобильному телефону и попросил его подготовить все мои бумаги, коробки, файлы, мантию и парик, необходимые на судебных слушаниях по делу Стива Митчелла, и переслать их в Оксфорд, в гостиницу, где я намереваюсь провести уик-энд, готовясь к процессу. Нет проблем, ответил он. Посылать курьера с бумагами и всем необходимым для суда чуть ли не через всю страну было обычной практикой.

Боб поджидал меня в «Мерседесе» на служебной стоянке перед офисами ГМС.

— Обратно в Барнс, сэр? — весело осведомился он.

— Нет, Боб, — ответил я. — Не мог бы ты отвезти меня в Лэмбурн?

— Буду просто счастлив, — ответил он с широкой улыбкой. Плата за услуги Боба зависела от расстояния. — Туда и обратно, да?

Нет, сегодня, думаю, в один конец, — ответил я. — И вот что, Боб, прежде мне надо сделать пару звонков. Да, и еще. Как думаешь, нам попадется по пути все еще открытое фотоателье? Там остановишься, и я выйду ненадолго.

Он нашел фотоателье на Виктория-стрит, и примерно около получаса я торчал перед машиной, распечатывающей снимки с фотоаппарата Элеонор. У них было самообслуживание. Я сделал десять копий снимка Милли с жеребенком размером шесть на восемь дюймов. Да, конечно, они были далеки от совершенства, эти снимки, изображение получилось еще более смазанным, чем в фотоаппарате, но и такие сгодятся.

Элеонор страшно обрадовалась, когда я позвонил и сказал, что приезжаю в Лэмбурн. Но, услышав, что мне негде остановиться, заколебалась.

— О-о, — протянула она. — Думаю, будет лучше…

— Не беспокойся. Я найду гостиницу или номер при пабе.

— Да, хорошо, — с явным облегчением произнесла она. — Просто у нас тут в доме довольно строгие правила и…

— Все в порядке. Я не собирался селиться у тебя. Наши отношения пока что нельзя было назвать длительными или прочными, а потому правила проживания в ведомственном доме больницы меня не возмущали. Так честнее и лучше, подумал я. Мы с Элеонор всего лишь раз обменялись беглым поцелуем, и провести с ней ночь я пока что и не мечтал.

Затем я позвонил в гостиницу «Квинс Арме» в Ист-Карстоне, при том самом баре, где мы с Элеонор впервые назначили свидание в прошлом ноябре.

— Да, — ответили они. — Свободные номера у нас есть. Вам на сколько человек?

— На одного, — ответил я. — Но если можно, с двуспальной кроватью. — Мало ли что, вдруг при— 265 годится.

Боб отвез меня прямиком в гостиницу, где девушка за стойкой приемной удивилась, что у меня при себе нет багажа, даже сумочки с туалетными принадлежностями не имеется. Объяснять было сложно, и я не стал. Она любезно проводила меня до номера на первом этаже, то была своего рода пристройка, ответвление от старинной гостиницы восемнадцатого века. И я блаженно растянулся на двуспальной кровати, давая роздых ноющей спине и ожидая, когда приедет Элеонор и пожалеет меня.

Обедали мы за тем же столиком, что и в тот, первый раз, вот только этот вечер был испорчен звонком на ее пейджер. Из больницы поступил срочный вызов.

— Прямо не верится, — пробормотала она, прочитав сообщение. — За всю неделю не было ни одного срочного вызова, и на тебе, пожалуйста. — Она взяла еще кусочек рыбы. — Ладно, постараюсь разделаться поскорее и вернуться. — И она поднялась из-за стола.

— Обед тебе оставить? — спросил я.

— Нет, боюсь, мне придется проторчать там дольше. Я тебе позвоню.

И она побежала к машине, а я остался сидеть за столиком. Страшное разочарование. И еще впервые за долгие годы я вдруг понял, что не испытываю чувства вины за то, что провожу время не с Анжелой.

И вот я доел обед в одиночестве, допил вино и вернулся в свой номер, тоже в полном одиночестве. Элеонор позвонила без пяти двенадцать.

— Мне страшно жаль, — сказала она. — Но тут привезли двухлетку с кровоизлиянием в легкое. Еще несколько швов, и операция закончена. Но мне придется остаться здесь. В любом случае уже поздновато для десерта и кофе. — И она невесело усмехнулась.

— В любом случае я уже в постели, — сказал я. — Ничего, все нормально. Позвоню тебе утром.

— Хорошо. — В голосе ее слышалось облегчение или мне показалось?.. — Доброй ночи.

— Спокойной ночи, — буркнул я в ответ и повесил трубку.

Жизнь и любовь — страшно сложные штуки, размышлял я, погружаясь в сон.

Глава 14

В пятницу прямо с утра я отправился за покупками в Ньюбери. Взял такси и провел часа два, покупая себе не то чтобы новый полный гардероб, но вещи, в которых прилично было бы показаться в Королевском суде Оксфорда.

Девушка за стойкой приемной удивленно приподняла брови, когда я вернулся в «Квинс Арме» с двумя чемоданами багажа, которого не было при мне вчера.

— Потерялся в аэропорту и вот нашелся, — сказал я ей, и она понимающе кивнула.

И даже помогла донести чемоданы до номера, а я ковылял сзади на костылях.

— Вы и на эту ночь тоже остаетесь? — спросила она.

— Пока еще не знаю, не решил, — ответил я. — Но вроде бы слышал за завтраком, что выписаться можно и позже. — За дополнительную плату, разумеется.

— О, да, конечно, пожалуйста. Номер сегодня свободен, если пожелаете остаться. — О дополнительной плате она не заикнулась, но я знал, что раскошелиться придется.

— Спасибо, — поблагодарил я девушку. — Позже дам знать.

В номере я снял белый пластиковый корсет, долго стоял в душе, пуская то горячую воду, то холодную, смывая грязь и зуд с раздраженной кожи. Помыл волосы новым шампунем, почистил зубы новой щеткой, побрился новеньким лезвием. И когда нехотя влез в пластиковый корсет, прежде чем надеть безупречно чистую новую рубашку и брюки, почувствовал себя значительно лучше. Почти что новым, совсем другим человеком.

Такси вернулось после ленча, и я отправился в Аффингтон, в именье Рэдклиффа. Заранее предупредил по телефону Ларри Клейтона о своем приезде, и, когда прибыл в половине третьего, он уже ждал меня в офисе, сидел, закинув ноги в тех же ковбойских сапожках на стол. Я был у него всего два дня назад, но почему-то казалось, что прошло гораздо больше времени.

— Чем могу? — осведомился он, даже не вставая.

Я протянул ему копию снимка Милли с жеребенком.

— Узнаете кого-нибудь на этой фотографии? Он изучал ее долго и пристально. И, наконец, ответил:

— Нет.

— Жеребенок — это Перешеек. Он снова взглянул на снимок.

— Простите, ничем не могу помочь.

— А когда вы здесь появились? — спросил я.

— В прошлом сентябре.

— Где работали до этого?

— В Чешире, — ответил он. — Управляющим по расфасовке мясных продуктов в Ранкорне.

— Совсем другого рода занятие, — заметил я. — Как вам удалось получить работу у Рэдклиффов?

— Подал заявку и получил, — ответил он. — А что, есть проблемы? — Он снял ноги со стола, выпрямился в кресле.

— Простите. Никаких проблем, — сказал я. — Просто немного странно, перейти от упаковки мяса к уходу за новорожденными жеребятами и беременными кобылами.

— Может, они оценили мое умение управлять людьми, — сказал Ларри, явно раздраженный моими вопросами.

— А кто-нибудь из тех, кто застал рождение Перешейка, здесь сейчас работает? — Я решил начать с другого конца.

— Сомневаюсь, — коротко буркнул он в ответ и вновь водрузил ноги на стол. Жест говорил о том, что время мое истекло.

— Что ж, на всякий случай оставлю вам этот снимок, — сказал я. — И если вдруг кто-нибудь узнает этого человека, передайте, чтоб позвонил мне.

Я протянул ему визитку, подозревая, что не успею выйти из кабинета, как он выкинет ее вместе со снимком в мусорное ведро.

— Так когда, вы говорили, возвращаются Рэдклиффы? — спросил я, уже стоя у двери.

— Открытие Кентуккийского Дерби состоится в Луисвилле завтра, — ответил он, откинувшись на спинку кресла. — Ну а потом приедут, когда-нибудь. — Этот человек демонстрировал явное нежелание помочь.

— Хорошо, — сказал я. — Может, и им покажите снимок? Будьте так добры.

— Может, и покажу, — буркнул он.

У ворот меня ожидало такси, и я попросил водителя отвезти меня обратно в гостиницу. Только напрасно потратил время.