Владимир Колычев - Перебиты, поломаны крылья Страница 45

– Если вдруг будут спрашивать про аквариум, ты про него ничего никому не говори, – как бы невзначай, но увещевательно сказал он, когда они в машине возвращались домой.

– А кто может спросить?

– Ну мало ли кто… Скажи, что не было его… Вернее, ты слышала про него, но когда появилась в моем доме, его уже не было…

– Зачем тебе это?

– Ну, начнут спрашивать, а ты возьмешь да проболтаешься, что я тебя толкнул, а ты его разбила. На меня коситься начнут. А зачем это мне нужно?

– Не проболтаюсь, – пообещала она. – У нас же мир и дружба…

– На веки веков! – широко и, как показалось ей, искренне улыбнулся он.

А ближе к вечеру в дом нагрянули незваные гости. Дверь открывал Борис, но Катя слышала доносившиеся голоса из прихожей.

– Борис Антонович, мы из милиции, нам нужно с вами поговорить.

– На каком основании?

– Оснований пока нет, но если вы не сможете ответить на ряд вопросов, то, возможно, они будут…

– Вот когда будут, тогда и приходите!

– Давайте не будем усугублять ситуацию! Поверьте, это не в ваших интересах… Потом ведь к нам по повестке придется прийти, а может, и с приводом. А там такая казенщина и такая тоска. Уж лучше с вами в домашней обстановке поговорить…

– Ладно, проходите, но учтите, если мне не понравится ваше поведение, я буду жаловаться прокурору.

Двое мужчин в штатском прошли в каминный зал, смиренно заняли указанные места на длинном диване. Сам Борис сел в кресло. Катю не приглашали присутствовать при разговоре, но она все видела и слышала через широкую арку между гостиной и кухней. И Борис, и его гости были обращены к ней боком, поэтому не замечали ее.

– Двадцать девятого апреля этого года ночью вы были остановлены на контрольном посту милиции, – начал приземистого вида мужчина с широким скуластым лицом. Голос низкий, с хрипотцой, но какой-то убаюкивающий.

– Допустим, – поморщился Борис.

– Сотрудник ГИБДД, остановивший вас, утверждает, что с вами в машине находился человек. Мужчина средних лет, без особых примет…

Борис ответил не сразу.

– Ну, был какой-то мужик, – пожал он плечами. – Я ехал, смотрю, стоит, руку тянет, ну, я его и подобрал. А что, нельзя?

– Да нет, можно. Людям помогать надо… Вы были выпивши.

– Вы ничего не докажете, – усмехнулся Борис.

– То, что вы управляли машиной в нетрезвом состоянии, пусть останется на вашей совести… А что у вас в багажнике было? Сотрудник ГИБДД утверждает, что вы не хотели открывать багажник.

– Я?! Не хотел?!.. Ну да, не хотел. Я багажник открою, а он мне туда наркоту подбросит, знаю я таких. Без понятых вообще в багажник лезть нельзя… Что еще вас интересует?

– Нас интересует мужчина, который находился с вами в машине.

– Это я уже понял. Но я его не знаю. Он руку поднял, я остановил. Пьяный был, потому и остановил… Черт, сознался, что я был пьяным…

В голосе Бориса не чувствовалось досады, напротив, в нем звучало какое-то внутреннее ликование. Он прекрасно понимал, что такое признание ни к чему его не обязывает.

– Может, тогда сознаетесь, куда попутчика своего дели?

– Попутчика. Дел?! Никуда я его не девал. Подвез его… э-э… в общем, подвез его, и все, больше его не видел.

– До куда подвезли?

– Э-э, ну, до поселка, ну, который за мостом. Хохотка, кажется, да…

– А какая улица, дом?

– Не знаю, я его у перекрестка высадил. Перекресток там, светофор, остановка. Он сказал, что где-то рядом живет…

– О чем он еще с вами говорил?

– Да ни о чем. Молчал все время… Страшный он какой-то. Вроде бы мужик как мужик, а какая-то злоба внутри него тихая. Сто раз пожалел, что остановил…

– А подобрали его где?

– На Энгельса, кажется. Там бар недалеко, «Калинка», кажется. Может, оттуда был, может, еще откуда…

– А в Хохотку вы зачем ехали?

– Да не ехал я туда, он попросил – я подвез. Потом домой… Еще вопросы?

– Скажите, а у вас дома есть аквариум?

– Аквариум?! Зачем вам это? Рыбок половить хотите? Нет у меня аквариума. Что еще?

– Может, все-таки есть?

– Если пить хотите, вы так и скажите, у меня минералка в холодильнике, поверьте, это лучше, чем вода из аквариума… Но если вы настаиваете…

Борис не поленился показать гостям свой дом, они осмотрели каждую комнату, но аквариума так и не нашли. Один из них, заметив Катю, собрался было задать ей вопрос, но передумал. Но если бы он спросил, не услышал бы в ответ ничего, что шло бы вразрез с показаниями Бориса.

Всю свою сознательную жизнь Артур Багеров промотал по тюрьмам, зонам и пересылкам. Сорок лет человеку, а за душой у него только многие годы, проведенные за решеткой. В законные воры он не выбился, но величина его авторитета позволяла ему смотреть за двести сорок первой камерой. Именно эту камеру Андрей получил под свой присмотр в обмен на относительно комфортную двести четвертую. Он знал, кто такой Багеров, знал, каким соусом его сдобрять, чтобы получилось удобоваримое блюдо. Поэтому он не стал вызывать его к себе в кабинет на беседу. Первым делом по его указанию в камере был устроен грандиозный шмон, который и спровоцировал Артура на конфликт с корпусным. В итоге смотрящего закрыли в карцере, куда и пожаловал к нему Андрей.

В дневное время в карцере не полагалось лежать, поэтому сразу после подъема железный лежак поднимался и на замок прижимался к стене, оставался только опорный железный столбик, на котором заключенный худо-бедно мог сидеть в течение долгого дня. Именно на этом столбике восседал сейчас Андрей. Для удобства он положил на него сиденье от табуретки. Артуру же осталось только стоять, переминаясь с ноги на ногу. Первое время он держался молодцом – молча, чуть ли не в упор смотрел на гостя в ожидании, когда тот скажет, зачем пришел. Но Андрей молчал – неторопливо курил и ждал, когда Багеров заговорит первым. И дождался.

– Ну чего тебе надо, начальник? Не томи!

– В камере порядок должен быть. А у тебя бардак.

– У меня порядок, начальник. Все чисто по понятиям.

– А Покрасова опустили.

– Так он петух по жизни.

– А Купавина покалечили.

– А это козел, в натуре…

– Дальше, междусобойный мордобой. Кошель с Пафнутом…

– А это уже наши дела, начальник.

– Тогда все пятнадцать суток здесь, в трюме, отмотаешь.

– Не проблема.

– Если с марафетом, то да, не проблема. А если без… Канал тебе, Артур, перекроют, без кайфа останешься.

Андрей вычислил контролера, который поставлял наркотики для воровского общака. Этот же оборотень вчера вечером передал Багерову в карцер несколько ампул с морфием. Фактически это было преступление, и виновный подлежал немедленному увольнению. Но Андрей пока не спешил передавать этот факт огласке. Контролер будет уволен, но чуть позже, когда Багеров примет условия игры. А пока наркотический канал пусть работает. Тем более что с его закрытием обязательно появится новый.

– И шмон сейчас будет, и без марафета ты останешься, нечем будет вмазаться.

Артур психанул, озверело уставился на Сизова. Но тот спокойно, с привычной невозмутимостью выдержал огнедышащий взгляд. С матерыми уголовниками надо вести себя, как с собаками – их атаку можно сломать ответно сильным и полным решимости взглядом.

– Ну, чего рычишь, непутевый? – с чувством превосходства усмехнулся Андрей.

Багеров продолжал испепелять его взглядом, но это была ярость уже загнанного в клетку зверя.

– Ты не можешь так со мной, начальник!

– Могу. Я все могу. Твоя здесь не пляшет, Артур. Здесь моя власть. И если не хочешь играть по моим правилам, я буду ломать твои, вместе с тобой. Сначала рок-шоу «Карцер против наркотиков», а затем в блатхату к Чиркачу заброшу – там все свои, все блатные, а шнырей нет. Чиркач тебя шнырем сделает, полы будешь мыть, сортир чистить. И на зону шнырем пойдешь.

– Это западло, начальник! – обозленным волком из норы-укрытия глянул на Андрея уголовник.

– Западло у тебя в голове… Будешь вести себя правильно, шмона не будет и в свою камеру вернешься. Нет – пеняй на себя.

– Будет порядок, начальник, – буркнул Багеров.

– Хорошо. Будешь за камерой смотреть – видеть все и запоминать. А я тебя потом спрашивать буду, кто как себя ведет, кто о чем говорит…

– Стукачом хочешь меня сделать! – встрепенулся Артур.

Но Андрей и бровью в ответ не повел. Как будто и не было никакого враждебного выпада в его сторону. Как будто Багеров ответил беспрекословным согласием на сделанное ему предложение.

– Ты будешь смотреть за камерой. Ты будешь мне все про всех рассказывать. Ты меня понял?

Теперь пришлось Артуру выдерживать силу и тяжесть его взгляда. Крепился он довольно долго, но в конце концов отвел в сторону глаза.

– Ты меня понял?

– Понял, – подавленно махнул он рукой.

– Тогда живи.

– Ты тоже… Пока…

– Это что, угроза? – удивленно и с насмешкой стопроцентно убежденного в своей силе человека спросил Андрей.