Владимир Колычев - Развод по-бандитски Страница 46

– Зачем ты мне это говоришь? – жестко спросил Вайс.

– Не знаю, – пожал плечами Жданов. – Просто сказал.

– Просто подставил, просто сказал… Знаешь, что за такое «просто» бывает?

– Мы об этом сейчас будем говорить?

– Будем, но позже… Зачем тебе звонил Пижон?

– Если честно, я ничего не понимаю. Он предлагает мне Яну. Сказал, что она ему больше не нужна и он готов уступить ее мне…

Похоже, Пижон действительно разочаровался в девушке. Вайс уже проверил свой телефон и убедился, что Яна с него никому не звонила. Был только один подозрительный номер, но он принадлежал врачу-гинекологу, который установил ее беременность. Люди Вайса уже побывали у этой женщины, поговорили с ней, оказывается, Яна действительно была в положении. Значит, она вычеркнула Пижона из своей жизни. Значит, она всерьез собиралась жить с Вайсом.

– Как уступить?

– За деньги.

– Когда он тебе звонил?

– Утром… Почему ты не спрашиваешь, какую сумму он запросил?

– Мне все равно. Сколько он запросит, столько ему и заплатишь. Я все компенсирую…

– А если он запросит миллион?

– Пусть будет миллион. Только зачем тебе нужна Яна за миллион? – спохватился Вайс.

– А зачем она мне за пятьдесят тысяч?

– Он просил у тебя пятьдесят тысяч?

– Нет, он просил у меня двести тысяч. Но я популярно объяснил ему, что Яна меня мало интересует. Хотя интерес все-таки есть. И, пожалуй, за пятьдесят тысяч я мог бы ее выкупить. Верней, ссудить под нее пятьдесят тысяч.

– Ссудить? Через ломбард?

– Все в этом мире имеет свою цену, и не мне тебя этому учить.

Вайс пожал плечами. У него не было настроения спорить, и обсуждать этот вопрос не очень-то хотелось.

– Я так понимаю, это было совсем недавно?

– Да, сегодня утром. Ближе к обеду. Я согласился и после долгих сомнений решил позвонить тебе, Василий. Мы хоть и не друзья, мягко говоря, но я считаю, что нам лучше избегать трений.

– И когда он собирается тебе ее отдать?

– Сказал, что завтра. Сказал, что еще позвонит и назовет место, куда привезти деньги.

Вайс стиснул зубы. Хитрит Пижон. Понимает, с кем имеет дело – страшно ему, потому и меняет планы. Побоялся он сунуться в «Мос-Вегас», вот и обратился к Жданову. Готов уступить Яну за пятьдесят тысяч. Какие-никакие, а деньги. Лишь бы только не передумал.

– Я сейчас пришлю к тебе своего человека, он привезет деньги, – решил Вайс.

– Не суетись, Василий, не надо, – покачал головой Жданов. – Деньги у меня есть, с этим без проблем.

– Ну, лучше я сразу отдам, чем потом буду должен.

– Хорошо. Привези сейчас. Я никогда не занимался похищением людей, но мне кажется, что это плохая примета…

– Что плохая примета? – не понял Вайс.

– Деньги заранее готовить.

– Мне кажется, это необходимость. А с чего ты взял, что ее похитили?

Жданов ответил не сразу. Какое-то время он, напряженно соображая, смотрел на Вайса.

– Пижон сказал, что забрал у тебя Яну, – наконец родил он. – Если забрал, значит, силой.

– А если она сама сбежала к нему?

– Тогда бы он сказал, что Яна сбежала к нему от тебя. Но ведь он этого не говорил.

– Ну, может быть… Я отправлю к тебе человека, он подвезет двести штук. Мало ли, может, Пижон поднимет цену…

– Мы договорились за пятьдесят, – покачал головой Алексей Андреевич. – Пятьдесят тысяч и привезешь. А больше не надо. Пижон действительно может поднять цену. А может и не поднять. Вдруг он поднимет ее до этих двухсот тысяч, я их отдам, а ты не поверишь, что так и было? Решишь, что я присвоил сто пятьдесят тысяч… Я же знаю, кто ты. И как ваша братия работает, тоже знаю. Еще предъявишь мне. И на счетчик поставишь…

– Исключено.

– Не знаю, не знаю… Если что, я сам расплачусь. А ты мне потом компенсируешь расходы. Если деньги не вернешь, я просто не отдам тебе Яну. Ты хоть и криминальная личность, Василий, но и у меня есть гордость, свои связи в криминальном мире. И пока ты не расплатишься со мной, Яны тебе не видать.

– Что-то ты мутишь, Алексей свет Андреевич…

– С волками жить – по-волчьи выть. Жизнь нынче такая, никому на слово верить нельзя. А я переживаю за свои деньги…

– Не переживай. Здесь с тобой мои люди будут. С деньгами. Если что, они все на месте решат…

– А вот этого не следует делать! – решительно мотнул головой Жданов. – Не нужны мне здесь твои люди. Не надо за мной присматривать, я этого не люблю.

– Хорошо, – в раздумье и с сомнением в голосе сказал Вайс.

– Хорошо, если хорошо… Водим вола по кругу, а я так ничего не понял. Зачем Пижон мне Яну предлагает? Почему с тобой не связался?

– Связался. Сказал, что в казино у меня будет. Сначала деньги, потом Яна. Только не появился он. И скорее всего, не появится. Меня он боится, тебя – не очень… А может, и тебя испугается.

– Да? Тогда зря ты ко мне приехал. Возможно, он следит за моим казино?

– Все может быть, – пожал плечами Вайс.

Плохо, если он своим появлением здесь вспугнул рыбу. Что, если Пижон просто-напросто убьет Яну, чтобы не погореть на сделке? Тоска сжимает душу, как ледяной рукой.

Уже третий день идет с тех пор, как пропала Яна, а о ней ни слуху ни духу. Не звонит ему Пижон и Жданова не тревожит. Полная тишина в эфире. Если не сказать, мертвая. Что, если Яны уже нет в живых?

В кабинет тихонько вошел Ульян:

– Вайс, может, тебе все равно, но там твоя… э-э, Олеся пришла.

– Скажи ей, что меня нет, – покачал Василий головой.

– Да она тебя и не спрашивает. Она на работу пришла устраиваться. Там ею Мистер занимается. В смысле, не занимается. Олеся номер хочет показать, а Мистер без тебя на это не пойдет. Он же знает, с кем Олеся жила…

– Что за номер? – с вялым интересом спросил Вайс.

– Эротический. Там она с каким-то хмырем. Типа, танцевальная пара стриптизеров…

– Да? Ладно, пусть выходят, я посмотрю…

Вайс мог бы прогнать Олесю вместе с ее партнером, потому что где-то в душе у него шевельнулась ревность. Как ни крути, а Олеся много для него значила. А тут какой-то хрен с бугра, да еще в эротическом номере…

Насчет стриптиза Ульян чуток погорячился. Олеся была в облегающем капроновом костюме телесного цвета, и ее напарник в таком же наряде. Со стороны казалось, что они оба уже голые. И раздеваться они явно не собирались. Хотя бы потому, что легко и быстро эти наряды не снимешь.

Это был какой-то бред в ритме парного танца. Что-то вроде танго, в котором партнеры совокуплялись на ходу. Парень изображал характерные для интимной близости движения, Олеся откликалась на эти движения, в экстазе выгибая спину…

– Хватит!

Вайс прогнал парня, а Олесю подозвал к себе. На сцене погасли огни, и малый зал погрузился в полумрак. Свет зажигать не стали. Видимо, из уважения к Вайсу. Ведь с ним его бывшая девушка, и она, считай, голая.

Да и сама Олеся чувствовала себя неловко. Ноги сдвинула, одной рукой прикрыла низ живота, другой – грудь. Вайс думал недолго; снял пиджак и набросил его на девушку.

– Спасибо.

– И тебе спасибо, – насмешливо сказал он.

– За что?

– Теперь я знаю, что такое бездарность в искусстве.

– Это не я, это Дима.

– Дима – бездарность?

– Нет, он это придумал.

– Где ты откопала этого типа?

– На бальных танцах познакомились. Я в клуб пошла, чтобы отвлечься, а там Дима. Мы с ним в паре танцевали. А потом он сказал, что сейчас на бальных танцах не заработаешь. Сказал, что в мужской стриптиз хочет. Ну, я сказала, что в женском танцевала.

– И что, показала, как это у тебя получалось?

– Да.

– Ты с ним спишь?

– А ты что, ревнуешь? – обрадовалась Олеся.

Не умела она лицедействовать, и сейчас у нее не получилось скрыть чувства. Не должна она была открываться, чтобы сохранить интригу. Но у нее все написано на лице, и теперь Вайс точно знал, зачем она сюда пришла. Она хотела, чтобы он ее приревновал к этому Диме, потому и устроила порнографию на сцене.

– Ревную, – не стал отрицать Вайс.

– Может, ты меня еще немного любишь? – с надеждой спросила девушка.

– Ну, если только немного…

Он безумно влюблен в Яну. И если с ней вдруг что-то случилось, ему никто больше в этой жизни не нужен. В том числе и Олеся.

Но с Олесей не все так просто. Он бросил ее ради Яны, он виноват перед ней. И если Олеся хочет быть с ним, он может вернуться к ней, из чувства вины и справедливости… Но это уже будет совсем не та жизнь, что была до Яны. Он и тогда Олесю не любил по-настоящему, а сейчас она значит для него еще меньше…

– Может, ты ко мне вернешься?

– А Дима? – усмехнулся Вайс.

– Он хороший. Но я его не люблю. Я тебя люблю. – Трудно было усомниться в том, глядя на Олесю. – И хотела бы к тебе вернуться…

– Где ты сейчас живешь?

– Там, где и жила. Только ты не думай, Дима там ни разу не был. Я не могла привести мужчину туда, где была счастлива с тобой… Мне очень плохо без тебя.

Олеся еще улыбалась, но уже готова была расплакаться.