Владимир Колычев - Мама, я жулика люблю! Страница 46

Ветер усилился, туча над головой стала гуще. Но Женя этого не замечал. И даже на первые хлесткие капли дождя не обратил внимания... Где-то рядом в дерево ударила молния. Оглушительно прогремел гром. Но ему ничуть не страшно. Природная стихия – сущий пустяк по сравнению с человеческой злобой. Людей нужно бояться...

Но так уж устроен мир – человек испокон веку боялся грома и молнии. Страх перед сверхъестественной силой. Обреченные рабы стихии не боялись. Но у чеченцев явно сдали нервы. Один надзиратель исчез с первым разрядом молнии, другой – со вторым. Остались только Сайхан и Решат. Но им тоже страшно. И руки чешутся. Но стрелять они не торопятся. Расстреливать рабов без готовой могилы – себе дороже. Самому потом придется рыть яму...

А стихия разыгралась не на шутку. Ливень, молнии, похожие на очереди из пулемета.

– Быстрей! Быстрей! – командовал Валера Кумпан.

Он был единственным офицером из всех пленников. Старший лейтенант внутренних войск. «Чехи» держали его за старшего команды. И пленники его признавали. Кумпан явно что-то задумал. Но, видимо, своими соображениями поделился лишь с теми, кто находился поблизости от него. А Женя сам догадался, что у командира на уме. Когда Сайхан и Решат подошли к пленникам, тогда догадался.

Чеченцам явно не терпелось поскорее отправить рабов к праотцам. И, судя по всему, их бы устроила яма и в полметра глубиной. Лишь бы – лишь бы... А Мальцов только того и ждал, чтобы «чехи» подошли к яме – узнать, не пора ли...

Решат подошел к яме. Сайхан остался на подстраховке. Но ведь и до него дотянуться можно. Очень опасная затея. Но ведь русским пленникам уже нечего терять...

Паша Достов лежал на земле рядом с Сайханом. Гоблин и внимания на него не обращает. Паше никто ничего не говорил. Видно, хватило взгляда, который бросил на него Кумпан. Видимо, это подтолкнуло его к действиям... Достов пришел в движение – с низкого старта сорвался с места. Хотел прыгнуть на Сайхана, но поскользнулся и упал. Только до его ног и успел дотянуться, обхватил их руками. Под разрывной грохот молнии чеченец выстрелил ему в спину, но каким-то чудом Паша успел завершить свой маневр. Гоблин упал. А в это время Коля Шиловский могучим и предельно точным ударом кирки размозжил голову Решату.

Женя тоже не растерялся. Разогнался и прыгнул на Сайхана. Гоблин вскинул автомат, чтобы выстрелить в него. Но сзади на него набросился Витя Китайгородов. И откуда только силы взялись у парня.

Китайгородов сжал шею Гоблина в тиски своих рук, но тот каким-то чудом извернулся, ударил Витю пламегасителем в глаз. И тут же пустил в ход кинжал... В этот раз он полоснул пленника по животу, рана оказалась куда более глубокой, чем те, которые уродовали его спину... Но Витя был последней жертвой Гоблина. Женя напрыгнул на него одновременно с Мальцовым. Мощным ударом снес ему челюсть, опрокинул на спину так, что кинжал отлетел в сторону. И с помощью кулаков превратил его рожу в месиво. О правиле «лежачего не бьют» он даже не подумал.

Юра Мальцов оказался умней. Пока Женя мордовал Сайхана, он подобрал автомат. И кинжал тоже взял. Оторвал Женю от жертвы. И вспорол Сайхану горло таким уверенным и точно рассчитанным движением, как будто он всю жизнь только тем и занимался, что резал баранов. Это была месть за Лешу Щавеля, которому Гоблин сегодня перерезал горло. Месть за Достова. Месть за Китайгородова... Месть за всех пацанов, которых сгубили чеченцы...

Юра вытер кинжал об одежду покойника и передал Жене.

– Уходим! – пытаясь перекричать шум дождя и ветра, крикнул он.

Движением руки он показал на горы. Но Кумпан с ним не согласился.

– Там еще двое! – кивнул он в сторону ближнего дзота.

Командир был прав. Оставлять у себя за спиной двух, а может, и больше чеченцев никак нельзя.

«Чехи» выскочили из долговременного огневого сооружения в тот момент, когда Кумпан спрыгнул в траншею, прямиком ведущую к нему. Мальцов был еще на бруствере, но и он не растерялся. Они выстрелили одновременно. И завалили обоих. Кумпан ворвался в дзот, из глубины которого ударил автомат. Старлей рухнул, как подкошенный... Все-таки «чехов» было больше.

Женя тоже не растерялся. Снял с «разгрузки» убитого боевика гранату. Но впопыхах забыл сорвать предохранительную чеку. Но гранату в блиндаж зашвырнул. А вслед за ней туда ворвался Мальцов и расстрелял из автомата упавшего на пол «чеха»...

Из блиндажа он выходил героем.

– Это хорошо, что ты гранату не взорвал, – небрежно похлопал Мальцов Женю по плечу. – Нам сейчас шум не нужен.

Лагерь боевиков находился метрах в семистах-восьмистах от передней линии траншей и дзотов. Вряд ли там слышали треск автоматных очередей – уж очень шумно бушевала стихия. А если и слышали, то вряд ли придали этому значение. Чем бы Гоблин ни тешился, лишь бы не плакал... Но гранатный взрыв мог привлечь их внимание...

Все было спокойно. Со стороны лагеря активности не наблюдалось. Боевики прятались от ливня в своих вагончиках с жестяной крышей. Там им хорошо – сухо, тепло. Травки курнуть можно или ширнуться.

– Уходить надо! – сказал Женя.

Он уже был при оружии. Трофейный автомат, разгрузка с неполным боекомплектом. И боевой дух на такой высоте, что хоть к черту на рога. Он был уверен, что выйдет сухим из воды. Не смогут убить его чеченцы. Если, конечно, они вовремя сделают ноги.

– Куда уходить? – мотнул головой Мальцов.

– В горы.

– Ты знаешь, куда конкретно идти?

– Ну ты же сам на горы показывал.

– Это сгоряча. Не уйдем мы через горы. Надо вниз спускаться, на юго-запад идти. Тогда прорвемся. Схроны нужно поднимать. Оружие, боеприпасы, сухпай. Без этого пропадем. И взорвать бы всю эту хрень! – Юра нервно обвел рукой укрепленные позиции. – Шило!

Он подозвал к себе Шиловского. Тот был сапером по роду своей прежней службы. Но был ли у него опыт? Он и года не прослужил, когда его выкрали из Буйнакска. Взрывчатка в схронах была, но хватит ли ее, чтобы уничтожить укрепрайон? Хватит ли знаний у Шиловского?.. Что ни говори, а Мальцов был прав. Нужно было взорвать здесь все к чертовой матери, чтобы «чехи» потом не уничтожали отсюда российские боевые колонны.

Шиловский взял себе в помощь Гену Крупнова и занялся взрывчаткой. Мальцов поставил двух человек в боевое охранение и со всеми, кто остался в «свободной смене», принялся потрошить схроны.

Из ящиков доставались гранатометы, пулеметы, автоматы, боеприпасы. Не забывал Мальцов и о сухпайке. Без харчей далеко не уйдешь. Да и сейчас жрать хотелось – хорошая заправка не помешала бы.

Мальцов готовил группу к длительному переходу. Но не забывал и о боевиках, которые прятались от дождя в лагере. На случай возможного отражения атаки приготовил целых пять ручных пулеметов.

Все уже было готово к выходу, когда внезапно прекратился дождь. И небо просветлело. С одной стороны, хорошо, но с другой... Из укрытий стали вылезать боевики. И вот уже пять человек идут от лагеря в сторону позиций.

С оружием идут, но кучей. Видимо, еще не знают о том, что случилось с пленниками. Или только догадываются, но пока еще не воспринимают опасность всерьез. Им бы рассредоточиться...

Мальцов принял решение стрелять из одного пулемета. Боевики как на ладони, мертвых зон поблизости не наблюдается – некуда им будет спрятать свои волосатые задницы. Юра подпустил их поближе и одной длинной очередью срезал сразу троих. Остальные попадали, стали отстреливаться. Но куда им голой задницей на шашку? РПК в огневой точке – беда не шуточная.

Юра положил всех «чехов» и успокоился. Но со стороны лагеря уже бегут к нему другие боевики. Человек десять, не меньше. Рассредоточиваются на ходу. Ориентируются на дзот, откуда стрелял пулемет. Похоже, они думают, что стрелок один. И не замечают, что подставляют свои фланги крайним огневым точкам, в которых уже готовятся к бою пулеметы.

Женя тоже занял огневое сооружение. Сам его возводил, сам им и воспользуется. Разве ж это несправедливо?

Глупо поступили «чехи». Не нужно им было разворачивать лагерь ниже укрепрайона. Но ведь никак не думали они, что русские рабы вдруг поднимут голову и вырвут у них из рук оружие. Разве что в страшном сне это им снилось. И вот этот страшный сон наяву. Пулеметы еще пока молчат, но все боевики уже под прицелом. Плохо, что оружие не пристреляно. Но это не такая уж большая беда, когда противнику некуда деваться.

Первым ударил пулемет Мальцова. За ним открыли огонь и все остальные. Ошеломленные «чехи» метались под пулями, как перепуганные зайцы. Взывали к Аллаху, слали на головы русских проклятия. Падали, умирали...

Может, и были среди чеченцев нормальные люди. Скорее всего, так оно и было. Но сейчас Женя имел дело с откровенными бандитами. Ни капли жалости, ни капли сомнения.

Наконец все закончилось. Противник приказал долго жить.

– Уходим!

Все восемь уцелевших бойцов покинули свои позиции и цепью двинулись к расположению лагеря. Все те же пулеметы, автоматы за спинами, боеприпасы, сухпай. Достаточно большая и хорошо вооруженная группа для прорыва в сторону российской границы.