Владимир Колычев - Жизнь прахом, земля пухом Страница 48

– К мужикам? – презрительно хмыкнул Боярчик. – Ты, чертила, теперь шнырь позорный, твое место теперь на вокзале под шконкой… Или к петухам его сразу отправить. Он же за белое тело влетел…

– З-за какое белое тело? – чувствуя, как от страха отнимаются конечности, спросил Антон.

– За сейф лохматый… Менты его с бабы сняли, когда он ее лохматил…

Антон понял, о чем шла речь. И проклял в душе вора за то, что он слишком много знал.

– Ну, Муля в цвет попал, в натуре…

– Мулю потом размажем. А сейчас меня по этому лохмачу размаз интересует… На пальцах его опустить мало, нужен реальный контакт…

– Замутим, не вопрос.

– Я… Меня… Меня за убийство закрыли…

– Закрыли за убийство, – кивнул Боярчик. – А повязали за белое тело… Ты женщин насиловал и убивал…

– Н-нет, это неправда…

– Правда в моих словах, – хищно усмехнулся вор. – А ты никто, чтобы против меня говорить… За баб станком своим ответишь. А за то, что вора подставил, за это смерть. И умирать будешь ты долго и мучительно…

– Вора подставил? – возмущенно спросил кто-то из блатных.

– Да. Он меня подставил. Я по его душу к вам в хату заехал…

От страха Антон не чувствовал под собой ног. Он не понимал, о чем говорил вор, но точно знал, что живым ему из этой камеры не выйти.

На Порываева больно было смотреть. Загнанный в угол шакал не выглядел бы так жалко, как этот бугай. Затравленный взгляд, перекошенное от страха лицо, голова вжата в плечи.

– Что случилось, Порываев? – насмешливо спросил Степан. – Клопы заели?

Сватков уступил ему свое место за столом в помещении для допросов. Но ненадолго. Степан собрался довести Порываева до кондиции, а потом уже за дело должен был взяться следователь.

– Если бы клопы, – жалобно скривился парень. – А то змеи!

– Больно?

– Что больно? – пугливо вскинулся Порываев.

– Ну, змеи больно делают?

– Еще не делают… Но будут!.. Переведите меня в другую камеру, Богом прошу!

– А Сечкина тебя как просила, чтобы ты ее не убивал?

– Она не просила… Серега рот ей закрыл, а я… Да, это я ее убил!

– Так никто в том и не сомневался, Порываев… А Загорцева кто убил?

– Это Серега… Он топором бил… Кровью меня забрызгал… Я ему говорил…

– Что ты ему говорил? Чтобы не убивал?

– Нет… Серега – садист… То есть псих… Он когда убивает, его на шизу пробивает… Ну и садист, да… Ему мало просто так убить. Ему нужно, чтобы крови много было… Я ему говорил, что нельзя так, а он только смеялся… Он психом был, а я теперь из-за него страдаю…

– Скоробогатова кто убил?

– Тоже он!.. Поверьте, я бы все трупы на себя взял. Чтобы меня на пожизненное отправили…

– Зачем тебе это? – удивился Степан.

– А тех, кто на пожизненное идет, тех в одиночках держат. И потом в одиночках…

– Братва тебя и там достанет. Если тебя приговорили… Приговорили тебя, да?

– Д-да.

– Кто?

– Боярчик. Он в законе…

– Боярчик?! – для вида удивился Степан.

Разумеется, законный вор попал в одну камеру с Порываевым не просто так. Не хотел парень колоться на сухую, пришлось подмазать почву под ним.

– Да, он сказал, что я за все отвечу. Сначала за бабу, потом за него самого… Это сегодня ночью будет… Вы должны перевести меня в другую камеру!

– Но ты же в самом деле его подставил.

– Не-ет! Неправда! – схватился за голову Порываев.

– Так, давай начнем с самого начала. Кто подложил нам свинью с кучей навоза?

– Я. Мы с Серегой.

– Кто подставил капитана Загорцева?

– Тоже мы.

– Кто убил Самогорова?

– Не знаю.

– Ты же во всем сознался, зачем здесь тень на плетень наводить?

– Но я правда не знаю, кто убил Самогорова. И Серега тоже не знает… То есть не знал…

– А в меня кто стрелял?

– Ну, это точно не мы! Я в КПЗ сидел, Серега со мной был…

– Правильно. На то и был расчет. У тебя алиби, у Сереги, значит, не вы в меня стреляли… Кто вам помогал? Кто стрелял в меня?

– Я… Я не знаю…

– А я знаю, что без вашего косвенного участия здесь не обошлось. И Боярчик это знает. Ведь вы его подставили? Кто такое придумал, «Ниву» возле его дома поставить, ты или Чижов?

– Да не знаю я!

– Ну, пусть это Чижов придумал. А кто стрелял?.. Пойми, если ты сдашь своих сообщников, вся вина ляжет на них. И Боярчик об этом узнает. Он возьмется за них, а тебя оставит в покое. Все очень просто…

– Но я правда не знаю!

Напрасно Степан пытался воздействовать на Порываева. Похоже, парень действительно не знал, кто убил Самогорова.

Часть третья

Заключительная

Глава 23

Следователь Сватков пожаловал в ОВД в разгар оперативного совещания. При всем своем к нему уважении Степан смог принять визитера лишь после того, как распустил подчиненных.

– Извини, Виталий Семенович, что так долго. Сам понимаешь, понедельник – день тяжелый.

– Не такой уж он и тяжелый, если за выходные трупов нет, – мрачно усмехнулся Сватков.

– Чур тебя, накаркаешь еще…

– Накаркать можно до, но не после… Сводку происшествий по области смотрел?

– Допустим.

– Московская область, поселок Янтарный, труп гражданина Камышова Кирилла Сергеевича…

– И что?

– Загорцев, Скоробогатов, Самогоров и Камышов – одна компания. Теперь понятно?

– Теперь понятно, – нахмурился Степан.

– Чижова похоронили, Порываев в Бутырке, а убийства продолжаются. И в этом есть наша вина…

– Твоя вина… – поправил Сваткова Круча.

Доведенный до отчаяния Порываев повесил убийство на своего покойного друга. И Сватков принял эту версию – ему не терпелось подвести общий знаменатель под тремя убийствами.

– Ты установил виновных, закрыл дело, а убийца остался на свободе…

– Мы проводили следственный эксперимент, – стушеванно сказал Сватков. – Все совпало…

– А чего там не совпасть, если ты расписал Порываеву, как было дело, от «а» до «я»…

– Да нет, он сам все знал.

– Не убедил.

– А ты, Степан Степанович, если помнишь, должен был найти людей, которые в тебя стреляли…

– Это уже другая история, – поморщился Степан.

– Не знаю, не знаю… Тем более что ты их не нашел…

Степан плотно взял в оборот Хлыстова и его дружков, компанию эту просветили со всех сторон, но у всех оказалось надежное алиби. Никто из них не мог стрелять в Степана… Тогда кто это сделал? Круча перетряхнул всю агентурную сеть, заставил работать на поиск Сафрона и Боярчика, но все безрезультатно. Машину преступники угнали из другого, далекого от Битова города, не оставив после себя никаких следов, кроме дымка из выхлопной трубы. Здесь о них никто не знал…

– А убийство Самогорова и покушение на тебя – звенья одной цепи, – продолжал Сватков. – И ты прекрасно это понимаешь. Потому что и в том случае, и в другом пытались подставить гражданина Боярцева…

– Возможно, его пытались подставить свои, – не очень уверенно сказал Степан. – У воров свои разборки, не тебе это объяснять…

– Тогда почему выбор пал на Самогорова?

– Потому что у него был конфликт с Боярчиком.

– Случайный конфликт или закономерный?

– Давай пока обойдемся без полемики. Ты за Камышова приехал говорить. Как он погиб?

– Я бы себе такой смерти не пожелал. Из охотничьего ружья застрелили. Два выстрела в упор, в лицо, картечью… Сходил мужик, поохотился…

– С кем он охотился?

– Там целая компания. Четыре человека. Камышов был пятым… Его собака в лес убежала, он пошел за ней, а за ним направился некий Борис Викторович Алексеев, из одной, кстати, компании с покойной троицей… Э-э, уже квартетом… Шел за Камышовым, услышал двойной выстрел, побежал, увидел труп товарища… Сказал, что видел, как за деревьями человек бежал. Но лица не было видно, только камуфляж и сапоги… Он за ним, говорит, погнался, но не догнал…

– Трудно догнать собственную тень.

– Нет, это не он. У него патроны только с дробью, а там «третья» картечь была… Они на уток охотились, там если нужна картечь, то мелкая. А тут восемь миллиметров…

– Для уток – дробь, для друга – картечь…

– Может быть и так, но гильз из-под картечи не найдено…

– Значит, хорошо спрятал…

– Может быть… Баллистическая экспертиза на картечь – дело сложное, ждать долго. Но я не думаю, что это Алексеев.

– А кто?

– Не знаю…

– От меня что нужно?

– Убийство в области произошло, но уши из твоей земли растут…

– Возможно, – не стал спорить Степан.

– Кто Самогорова убил, тот и Камышова мог убить…

– Самогорова Чижов и Порываев убили.

– Мы оба знаем, что это неправда… Я готов признать свою ошибку.

– Ошибка ошибкой, а дело делом… Искать убийцу надо… Где сейчас Алексеев?

– Сегодня после обеда жду его у себя.

– То есть задерживать его не стали?

– Нет.

– Может, он тогда сюда подойдет? Здесь его допросишь. А еще лучше в этот, в Янтарный съездить, на месте побывать. Если, конечно, ты хочешь, чтобы мы включились в работу…