Алексей Макеев - Полицейский звездопад (сборник) Страница 48

— Лев Иванович! Побойтесь бога! Да куда же вы в этот клоповник? — воскликнул Чумаков. — Давайте ко мне! У меня сын в Перми учится, комната его свободна, вам никто не помешает. Жена сегодня вовсю жарит, парит для дорогого гостя. А захотите, так и баньку сочиним!

— В гостинице, что, действительно клопы? — недоверчиво спросил Лев.

— К сожалению, да, — покивал майор. — Дом старый, деревянный, черт его знает, какого года постройки. Разве ж их из такого выведешь? Потравят, а они опять появляются.

— Ну тогда давай к тебе, — согласился Лев. — А то, если я домой клопов привезу, жена меня собственными руками убьет!

Обрадованный майор тут же позвонил домой и сказал только одно слово:

— Едем! — и, отключив телефон, пообещал: — Скатерть-самобранка будет накрыта!

— Только предупреди хозяйку, что мне многого нельзя — поджелудочная больная, — объяснил Лев. — Так что пусть не обижается.

— Да откуда же при нашей клятой работе здоровью взяться? — сочувственно покивал ему Чумаков.

А стол действительно ломился! Но не было на нем всяческих заморских деликатесов, а стояла самая простая, но настоящая, чистая русская еда, приготовленная с душой и любовью. А уж запахи витали такие, что ими одними можно было наесться! Разговор за столом велся обо всем понемногу, большей частью о службе — да и о чем еще говорить двум ментам? Хозяйка мудро помалкивала, а только подкладывала да подкладывала Гурову на тарелку и искренне расстраивалась, когда он говорил, что больше просто не влезет. Он вроде бы и попробовал всего понемногу, но отвалился от стола в полном изнеможении, а ведь впереди были еще и пироги!

На следующий день в кабинете Чумакова Гуров просмотрел личное дело рядового Грищенко и даже не очень удивился, потому что ожидал чего-то подобного.

— А скажи-ка мне, майор, в каком случае рядового срочной службы, который прослужил в части уже больше года, могут вдруг перевести для дальнейшего прохождения службы в другую часть, причем черт-те куда?

— Ну если часть расформировали, — предположил Чумаков.

— В конце восьмидесятых этим еще не баловались, — возразил Лев. — Другие соображения есть?

— Может, по состоянию здоровья, — пожал плечами майор.

— Из Кировской области в Забайкалье? — усмехнулся Гуров.

— Да, действительно, не то я что-то сказал, — согласился тот. — Ну тогда…

— Когда нужно не допустить скандала. Причем не абы какого, а серьезного, — уверенно проговорил Лев. — Что-то Грищенко там натворил, и связано это, если я правильно понял, с тем парнем, фотографию которого ему прислали. Но с ним самим нам теперь не поговорить, а вот с женой — надо попробовать. Узнай, как она там!

Чумаков позвонил, договорился с врачами и доложил:

— Борис ночью умер, а Альке вроде немного получше стало и, если недолго, то побеседовать с ней можно.

— Поехали, — сказал Лев. — Тем более что нам надо у нее узнать, где ее муж держал армейские фотографии и, может быть, письма от сослуживцев, и все их просмотреть.

В больнице врачи предупредили Гурова и Чумакова, что Алевтина Федоровна еще не знает о смерти мужа, вот и им лучше помолчать на эту тему, а потом надели на них специальные халаты, шапочки, бахилы, и они прошли в реанимационный блок. Женщина выглядела ужасно. Да стоило ли этому удивляться после таких потрясений? Гуров представился и сказал:

— Алевтина Федоровна! Врачи нам дали совсем немного времени, поэтому я буду задавать вам конкретные вопросы, а вы, пожалуйста, отвечайте только по существу. — Она в ответ слабо кивнула, и он начал: — Мне сказали, что вы ждали мужа из армии, значит, и переписывались. Он как-то объяснил вам, почему его перевели дослуживать в другую часть?

Она отрицательно покачала головой и прошептала:

— Написал, что так надо было.

— Хорошо, — кивнул Лев. — Другой вопрос: он с кем-нибудь из армейских друзей отношения поддерживает? Переписывается? Созванивается?

— Нет… Только раз… Письмо пришло, — она говорила с трудом, с перерывами. — Толик тогда… Еще в школе… Учился… Что там было… Не знаю… Борис его… В печку бросил… Мне ничего… Не сказал.

— Скажите, а не после этого письма он решил отправить Анатолия в Москву?

Алевтина Федоровна некоторое время полежала с закрытыми глазами — видно, вспоминала, а потом ответила:

— Да… Я против… Была… Борис… Настоял… Сказал… Москва — город большой… Толика там… Не найдут… Выходит… Нашли.

— Вы не пробовали выяснить, чего он боится?

— Пробовала… Он сказал… Чтобы не лезла… А сам ружье… Купил… С того дня… Он ни одной… Ночи… Спокойно не спал… Вскакивал и курил… Из рук у него… Все валилось… Как Толик уехал… Борис ему… Каждый день… Звонил… Боялся… За него.

— Вы сами это письмо в руках держали? Не обратили внимания, откуда оно было? — осторожно расспрашивал ее Гуров.

— Нет… Борис сам… Его принес… Конверт… Потрепанный… Был… Издалека… Наверное.

— Алевтина Федоровна, у вашего мужа есть армейские фотографии? Обычно из армии привозят такой дембельский альбом. Где он лежит? Нам его посмотреть надо.

— Нет альбома… Фоток мало… В ящике стола… В коробке… От конфет… Он, как вернулся… Почти все сжег… Даже письма… И мои… И свои.

— Аля! Ты не волнуйся! Мы все очень аккуратно посмотрим и назад положим, — заверил ее Чумаков.

— Я понимаю, что прошло много времени, но, может быть, вы помните имена армейских друзей вашего мужа? Он ведь наверняка вам о них писал, — предположил Лев.

— Двое их… Было… Звали, — она задумалась. — Один… Юрий… Второй… Гриша… Больше ничего… Не помню.

— Скажите, вы знаете о том, что ваш сын собирался жениться на дочери одного очень богатого человека, но из этого ничего не вышло?

— Да… Борис… Как узнал… На Толика… В голос… Орал… Чтобы он… Даже думать… Об этом… Не смел… Что он… Тут же… На виду… Окажется… Велел ему… С ней… Расстаться… Навсегда… А то он сам… Его убьет… Чтобы долго… Не мучился.

— И последний вопрос. Скажите, вы когда-нибудь видели вот этого человека? — Гуров показал ей фотографию парня.

Она посмотрела и только отрицательно покачала головой, а потом рыдающим голосом спросила:

— За что… Они нас… Так…Мы же… Никому… Ничего… Плохого… Не делали.

— Мы во всем разберемся, — пообещал, поднимаясь, Лев. — Поправляйтесь, Алевтина Федоровна.

Они вышли из палаты, Чумаков взял из ее вещей ключи, и они поехали к ней домой.

— Хоть бы Борька сказал, чего боится, — недоуменно проговорил майор. — Уж здесь-то мы бы ему помогли — с детства же знакомы.

— Видимо, это было что-то настолько позорное, что он в нем сознаться не мог, — предположил Лев.

Дом Грищенко был довольно большим, крепким, ухоженным, и сразу становилось понятно, что мужик в доме есть, и руки у него растут оттуда, откуда надо. Как и положено в таких домах, на стене висело множество фотографий членов семьи в разные периоды жизни. Чумаков показал Гурову на снимок молодого Бориса в солдатской форме, и Лев решил, что если среди других фотографий в коробке не окажется такой же, то придется забирать эту — вполне могла пригодиться. Гуров с майором просмотрели немногочисленные фотографии, но Борис везде был один. Нашлась, правда, такая же фотография, как и на стене, и Лев забрал ее с собой, так что ничего снимать не пришлось.

Вернувшись в райотдел, он позвонил Орлову:

— Петр! Поднимай свои армейские связи.

— Чего-то нарыл? — спросил тот.

— Мне еще копать и копать, — вздохнул Лев. — Начало этой истории теряется в таком далеком далеке, что страшно представить. Так что бери ручку, бумагу и пиши.

Гуров продиктовал ему номер воинской части в Кировской области, попросил выяснить, существует ли она до сих пор, и если да, то найти выход на командира или кого-то из его заместителей. А, главное, ему нужно было, чтобы в областной военной прокуратуре его встретили как родного, потому что Лев был уверен, что без нее в том давнем деле не обошлось.

— Лева! С вояками я как-нибудь разберусь, не проблема, но вот насчет прокуратуры ты явно погорячился. Как я тебе на нее выходы искать буду? — удивился Орлов. — Ладно бы, наша, тут еще можно было бы что-то придумать. Но военная?

— А ты постарайся! Там какое-то очень серьезное преступление тогда замяли, подозреваю, что убийство. То, что случилось с Анатолием Грищенко, — отголосок той истории, причем, как я понял, не единственный. Вот, чтобы нам в этом деле побыстрее разобраться, мне и нужно в их архивах основательно покопаться. Причем срочно.

— Все понимаю, но ничего не обещаю, — ответил Петр и посоветовал: — А продублируй-ка ты это через своих дружбанов. Может, у Болотина или Крайнова есть в Кировской области свои интересы, вот они с твоими и совпадут.

— Хорошо, позвоню, но ты тоже не расслабляйся. По аналогичным преступлениям что-нибудь нашли?