Дик Фрэнсис - Заезд на выживание Страница 50

Да, силен, ничего не скажешь, подумал я. Слишком даже хорош. Чересчур мелодраматичен, на мой вкус, но это всегда срабатывает. Я видел, как некоторые члены жюри присяжных с отвращением косятся на стеклянную клетку, где сидел Стив.

Еще примерно час у него ушел на довольно детальное описание рассматриваемого дела, и к концу уже все присяжные взирали на Стива с нескрываемым презрением. Согласно английскому законодательству, сторона обвинения всегда выступает первой, стремясь убедить в своей правоте присяжных. Для защиты настанет свой черед, но позже. И я надеялся, что к этому времени появится нечто, что поможет мне пересилить позиции обвинения.

Судья объявил перерыв на ленч. И присяжные, и обвиняемый уже убедились в неспешном ходе процесса, особенно когда дело связано с убийством. Все остальные участники это и так знали.

Я отправился в камеру повидаться со Стивом.

— Господи, — пробормотал он. — Ты видел, как они на меня смотрели, эти присяжные? Они все считают меня виновным. У меня нет никакого шанса, ни единого! Так и хотелось крикнуть этому чертовому адвокату: ты грязный лжец!

— Успокойся, Стив, — сказал я. — В начале процесса всегда так. Мы еще свое возьмем, только чуть позже. — Я не стал говорить ему, что облегчение наступит не скоро. Станет еще хуже, когда сторона обвинения начнет вызывать своих свидетелей. — Ты лучше поешь. Увидимся в зале, когда заседание возобновится. И постарайся сохранять спокойствие. Помни, что я говорил тебе: не произноси ни единого слова. Молчи, и все! Если начнешь выступать, это произведет неблагоприятное впечатление на присяжных и раздражит судью. Так что прикуси язык и молчи. Понял меня?

Он кивнул.

— Чертовски трудно молчать, когда про тебя говорят такое…

— Понимаю, — кивнул я. — Но это очень важно. Ладно, скоро увидимся.

Я поднялся на лифте наверх и сделал несколько звонков по мобильному.

Телефон Никки не отвечал, тогда я позвонил Артуру.

— Ну, как оно там? — осведомился он.

— Как всегда в начале процесса, — ответил я.

— То есть скверно, да?

— Еще хуже. Никки Пейн не звонила?

— Кто? — спросил он.

— Никки Пейн, — повторил я. — Помощница солиситора из фирмы Брюса Лайджена. Обещала передать мне кое-что.

— Ах да, — сказал он. — Погодите секунду. — Я слышал, как он шуршит бумагами. — Вот. Просила передать, что раздобыла кое-что через посольство и теперь идет по следу. Вы поняли, о чем речь?

— Да, — ответил я. — Хорошо. И спасибо вам за гостиницу. Очень смешно.

— Просто хотел, чтоб вы чувствовали себя как дома, — со смехом заметил Артур.

Он зарезервировал для меня в Оксфорде номер в гостинице, расположенной в нескольких сотнях ярдов от здания суда. И, шутливо заметив, что я должен чувствовать себя там, как дома, имел в виду тот факт, что гостиницу эту перестроили из старого здания оксфордской тюрьмы, и не далее как в 1996 году там проживали совсем другие постояльцы. Номер мой располагался в крыле «А» бывшей кутузки, и там сохранились галереи и лестницы, а также ряд старых дверей в камеры. Все было переделано со вкусом и даже некоторым изяществом, но все равно интерьер напоминал старую викторианскую тюрьму, за исключением, пожалуй, ковров на полу. Номера были уютные, комфортабельные, но одну из камер решили оставить в прежнем виде, чтоб гости видели, в каких ужасных условиях содержались тут заключенные. И еще меня позабавил тот факт, что на завтрак тут подавали овсянку на воде.

— Если Никки вдруг объявится, передайте, пожалуйста, чтоб связалась со мной, — сказал я Артуру. — Хочу знать, как продвигаются дела.

— Хорошо, — ответил он. — Обязательно передам. Что-нибудь еще?

— Железное алиби для ответчика пришлось бы в самый раз.

— Посмотрим, что тут можно сделать, — усмехнулся он и повесил трубку.

Артур положительно должен сотворить настоящее чудо, подумал я, чтоб вытащить Митчелла из этой ямы.

Вторая половина дня выдалась не менее утомительной и удручающей, чем первая. Показания на протяжении двух с половиной часов давал один из главных свидетелей обвинения — офицер полиции, проводивший расследование. И лишь однажды судья объявил короткий, всего на несколько минут, перерыв, чтоб мы могли размять ноги и сходить в туалет. Мне так он пришелся как нельзя более кстати — проклятый корсет страшно давил на пах. Больше всего на свете мне хотелось сидеть на своем кресле-раскладушке из офиса, а не на сиденье с прямой жесткой спинкой.

Полицейский, то и дело сверяясь с записями в блокноте, изложил дело в хронологическом порядке с того момента, как полиция, прибыв в дом Барлоу, обнаружила там труп, и до восьми пятидесяти трех того же вечера, когда они арестовали Стива Митчелла. А затем столь же подробно описал расследование, в том числе допросы подозреваемого, результаты экспертиз, которые произвели криминалисты, исследовавшие сапоги Митчелла и его машину. Он дал трактовку полученным результатам, а затем добавил, что анализа ДНК не проводилось, поскольку у них не было эксперта в этой области.

Сторона обвинения поспешила заверить нас, что в нужное время они вызовут своего свидетеля, эксперта по ДНК, а также одного из криминалистов полиции, проводившего все эти исследования.

— Скажите, инспектор, — обратился к полицейскому королевский адвокат со стороны обвинения, — какая модель автомобиля принадлежала ответчику на момент убийства?

— «Ауди А-4», — ответил он. — Серебристый металлик.

— Так, — продолжил обвинитель. — Теперь скажите, инспектор, удалось ли вам в ходе расследования определить, была ли эта машина снабжена охранной системой сигнализации?

— Да, — ответил он. — Была.

— И нормально ли функционировала эта система, когда после задержания ответчика вы обследовали эту машину?

— Насколько я понял, да, — сказал полицейский.

— Вы нашли ключи от этого транспортного средства?

— Да, — ответил инспектор. — Два набора ключей были найдены в доме мистера Митчелла во время его ареста. Один находился при ответчике. В кармане брюк, на кольце вместе с другими ключами. А другой, — тут он снова заглянул в записную книжку, — находился в верхнем ящике письменного стола в кабинете мистера Митчелла.

— Вы консультировались с дилером от фирмы «Ауди», узнавали у него о ключах к этой модели автомобиля?

— Да, — снова кивнул полицейский. — Мне сообщили, что обычно при покупке новой машины владельцу выдаются два набора ключей, а любая замена или выдача дополнительного набора осуществляется только после строгой проверки.

— Кто-либо заказывал или получал дополнительные ключи к машине мистера Митчелла?

— Нет, — ответил полицейский. — Никто.

— И последнее, инспектор, — начал королевский адвокат с торжествующей улыбкой. — Скажи-Те, когда вы явились арестовывать мистера Митчелла, его машина была заперта?

— Да, — ответил он. — Заперта.

— Свидетель ваш, — обернулся ко мне представитель обвинения.

Я взглянул на настенные часы в зале. Двадцать минут пятого.

— Желаете начать перекрестный допрос завтра с утра, мистер Мейсон? — с надеждой спросил меня судья.

— Если можно, ваша честь, — ответил я, — мне хотелось бы задать несколько вопросов прямо сейчас.

Судья тоже посмотрел на часы.

— В вашем распоряжении десять минут.

— Благодарю, ваша честь. — Я развернулся к свидетелю, заглянул в бумаги. — Инспектор Мак-нил, будьте добры, расскажите суду, как полиция узнала, что мистер Барлоу был убит?

Он почему-то эту подробность опустил.

— Знаете, теперь уже не помню, когда и от кого услышал об этом, — уклончиво ответил полицейский.

— Я спросил, инспектор, не как вы лично узнали об этом, но каким образом и кем было информировано полицейское подразделение в целом?

— Кажется, кто-то позвонил в участок, сообщил, что видел в доме мистера Барлоу постороннего, — ответил он.

— Кто именно позвонил? — спросил я.

— Простите, но такой информацией я не располагаю.

— Но уж определенно, инспектор, все подобные звонки в полицию о происшествиях регистрируются, так или нет? Время звонка, фамилия человека, от которого он поступил?

— Да, обычно бывает так, — кивнул он.

— Так как же получилось, что у вас не сохранилось данных о том, кто именно звонил в полицию и сообщил, что в доме мистера Барлоу находится посторонний?

Он явно занервничал.

— Звонок поступил на телефон одного из гражданских служащих, в офис здания перед участком.

— Вы не находите это странным? — спросил я.

— Да, — ответил он.

— Номер, на который был сделан звонок, доступен любому? — спросил я.

— Насколько мне известно, нет.

— Не кажется ли вам странным, что звонок поступил не на общедоступный номер, у телефона не было устройства, позволяющего регистрировать подобные входящие звонки, не было записывающего устройства? Иными словами, не кажется ли вам, что звонивший хотел сохранить анонимность?