Не твоя игра! - Алена Кайзер Страница 6

–Ладно,– рассержено продолжила Света – мужчина, значит, ему и говорит: «Денис, как дела продвигаются? Узнал что-нибудь?», а Денис ему отвечает: «Вы же знаете, что на это надо время, я уже подхожу к сути…». Этот его перебивает и начинает кричать: «Я тебя не для этого туда поставил, чтобы ты прохлаждался, надеюсь, ты отдаешь себе отчет, насколько все серьезно? Под угрозой не только мое будущее, но еще и твое, и целого мегагиганта, я не для этого создавал всю систему, чтоб какой-то марака все разрушил, ты меня понял?»

Тут у меня вырвалось:

– Марака? Это вообще, кто такой? Что это за профессия такая?

–Ну разве не понятно, это скорей всего Ринат – снова вставила свое слово Светка – не зря его сослали во внеочередной отпуск. Он, наверное, что-то начередил с документами, из-за чего и полетела эта так называемая «система».

–А с чего ты взяла, что речь идет о Ринате?– спросила Лейла.

–Потому что Поляковский тоже скоро уезжает, а им на замену дали человека извне, разве вам не кажется это странным?– гордо парировала Света.

–А чем разговор-то закончился? – не унималась Лейла.

–Да, мужик этот сказал, что дает Денису еще время, а если тот не разберется, то вмешается он, тогда всем придется туго. Под понятием «всем» я думаю, он имел в виду нашу шарашку. Вот такие вот дела, девочки!

– Ничего себе! – присвистнула Маша – может все-таки обойдется?

–Да ерунда это все, Свете просто блазнится, услышала звон, да не знает где он! – сухо бросила Лейла.

Я ничего не говорила, просто стояла и обдумывала эту информацию, вот для чего Денис так рьяно пытался меня в боулинг затащить, а я то, дуреха, думала, что нравлюсь ему. Что за невезуха! Мужской пол просто использует меня в своих целях. Надо мной и в самом деле висит какое-то проклятие. Настроение испортилось еще больше. И тут на глаза мне попался виновник недавних мыслей – Денис Александрович. Сухо с ним поздоровавшись, я уткнулась в компьютер и стала готовиться к рабочему дню. Он прошел, ничем не напоминая о нашей субботней встречи. Доработав еле-как до обеда, я решила, что загляну в ближайшую пиццерию и перекушу. В нашу столовую идти не хотелось, там опять Светка со своими новостями, а для меня на сегодня информации хватит. Заказав кусок пиццы «Салями» и горячий кофе, я уставилась в окно и стала с безразличием осматривать прохожих.

–Девушка, можно рядом с вами присесть?– вдруг раздался чей-то голос над моей головой. Я подняла глаза и была в шоке, передо мной стоял Денис собственной персоной. – Надеюсь, я не помешал?

Я до такой степени опешила и не знала, что ответить, поэтому фыркнула:

–У нас, по-моему, сейчас обед, Денис Александрович. Так что дайте мне спокойно поесть!

–Юлия Владимировна, мы же с вами договаривались, что отбросим всякую формальность и будем общаться по-дружески.

–Мне кажется, что мы с вами еще и договаривались, на воскресенье!

–Ну, Юля, пойми меня правильно, у меня сейчас работы по горло, я честно пытался как-то выкроить время, но у меня не получилось, тем более мы условно договаривались, ведь так?

–Так-то оно так, но позвонить то можно было и предупредить, что все отменяется, а то я целый день прождала, как дура!– тут я поняла, что стала болтать лишнее, поэтому замолчала и обиженно уставилась в свою тарелку, которую мне наконец-то принесли.

–Ты права, извини меня. Действительно, можно было и позвонить, но я не думал, что ты ждала моего звонка.

–Зачем тогда договариваться?

–Юль, я же, по-моему, попросил прощения, или ты меня не простила?

–Знаешь, Денис, но я, и в самом деле, хочу сейчас просто поесть в гордом одиночестве.

–Что ж понял, мешать не буду. Приятного аппетита, и не задерживайся с обеда.

С этими словами он удалился. А я начала думать, как он узнал, что я здесь, проследил за мной? Зачем ему это было нужно, неужели он хотел разделить со мной обеденное время? Ничего не понимаю, если Денис и в самом деле хотел бы вытащить из меня какую-нибудь информацию, то это можно было провернуть и с другим сотрудником. Странно, почему он выбрал именно меня? На его месте я бы начала с секретарши. Может, я ему действительно нравлюсь? Чего бы это на самом деле не означало, я решила, что пока всех мужчин буду игнорировать, так проще и жить легче.

С обеда я пришла даже немного пораньше, в конторе никого не было кроме бабы Любы, нашей уборщицы. Девчонки, как обычно, стояли курили на улице вместе с охранником Пашкой, молодым, но довольно-таки мощным по своим габаритам, пареньком

–Все, девчонки, по рабочим местам! Я открываю лавочку, – изобразив начальника, сказал Пашка.

–Ладно, тебя ни Дениска, ни Поляковский не слышат, а то мигом бы вылетел отсюда, – рассмеялась Машка.

– Ничего, Пашенька, не бойся, я с нашим новым директором на короткой ноге, так что, если что, то заступлюсь за тебя, – иронично, и чуть флиртуя, пролепетала Светка.

– Как понять, что вы с Денисом на короткой ноге? Вы что, стали друзьями?– неожиданно для себя выпалила я.

–А что в этом удивительного? Он очень интересный собеседник, иногда, если у меня есть свободное время, мы с ним болтаем.

– И это при живом-то муже! – шутливо подхватила Лейла.

–Перестань! Ты что?!– возмутилась Света – он, конечно, очень обаятельный мужчина, но Сашку своего я люблю больше жизни.

–Ладно, хватит болтать, там кто-то пришел, – предупредил нас Паша. И мы быстренько разбежались по своим рабочим местам. В наш сервис вошел смуглый парнишка, лет четырнадцати, с шикарным букетом алых роз.

– Кто здесь Белайчук Юлия Владимировна? – небрежно бросил паренек.

–Я…а это что, мне? – растерявшись, ответила я.

– Тебе, если это твое имя,– все так же нагло отвечал пацаненок, сразу стало понятно, что он не работал в цветочном салоне, а просто за определенную сумму согласился вручить мне цветы.

– А от кого?– спросила я.

–Не знаю, мне велели – я передал,– он положил букет на мой стол и быстро удалился, кто-то аж присвистнул.

–Это от кого тебе, Юлька, такие шикарные розы?– ахнула Машка.

–Не знаю, сейчас посмотрю,– и с этими словами я принялась искать записку. Нашла маленький конвертик и, распечатав его, я прочитала следующий текст:

«Не хочу терять твою дружбу. Сегодня ровно в семь – около твоего подъезда». Почерк был корявый, и сразу стало ясно, что писал