Татьяна Полякова - Строптивая мишень Страница 7

— Здесь.

— А мне можно? Машины я лишилась, а идти мне не к кому.

— Ночуй. Сто баксов.

— Так ведь деньги у тебя.

— Забери. Мне дашь сколько положено. За ночлег и за жратву. Лишнего не спрошу.

— Спасибо.

— Пожалуйста, — усмехнулся он.

— А ты от кого бегаешь? — от сытости и безопасности я слегка обнаглела.

— Тебе зачем?

— Любопытно.

— Кто говорил, что есть умные люди, а есть любопытные дураки? — поддразнил он. Я пожала плечами.

— Если это страшная тайна — не рассказывай. Я просто для знакомства и чтобы разговор поддержать… Можно, я картошки пожарю? Возле умывальника в ведре я картошку видела, очень хочется жареной…

— Валяй.

Я принялась чистить картошку, а он закурил, привалившись к стене и вытянув ноги на табурет.

— Так что? — через пару минут спросила я. — Не расскажешь? В самом деле страшная тайна?

— Да нет никакой тайны. — Он лениво потянулся. — Зато есть один ублюдок… Подставил меня, сука, так что я присел… на пару лет. Большие у меня к нему претензии.

Я покивала с пониманием, еще подумала и спросила:

— Какого рода претензии?

— Что? — не понял он. — Я имею в виду, чего ты от этого типа хочешь? Денег?

— Шлепнуть я его хочу, — сообщил он как-то устало.

— Здорово, — подивилась я. — Шлепнешь — и опять присядешь… лет на семь…

Он посмотрел сурово, потом моргнул и сказал:

— Не твое дело.

— Оно конечно, — миролюбиво согласилась я и стала картошку жарить. Алексей сидел насупясь и в окошко поглядывал. По всему выходило, что мои слова навели его на неприятные мысли.

Чем больше я за ним наблюдала, тем больше он мне нравился. Положительно, он именно тот, кто мне нужен… Картошку поглощали в молчании. В знак признательности за оказанное гостеприимство я вымыла посуду и спросила:

— Где можно спать лечь? Я с ног валюсь…

— В большой комнате диван, в маленькой кровать, выбирай.

— Можно, я на кровати? Диваны, они обычно жесткие…

— Я же сказал, выбирай…

— Ага, — обрадовалась я. — Тогда спокойной ночи… Алексей, отдал бы ты мне пушку…

— Зачем?

— Ну, не знаю… место глухое, и ты, уж извини, на благородного рыцаря не очень похож…

— Это в том смысле, что я к тебе приставать начну? — усмехнулся он.

— Это в том смысле, что сдашь меня, когда я спать буду. Сам сказал, что охотников на меня знаешь.

— Так ты что, отстреливаться думаешь?

— Конечно.

— Мысль паршивая, должен тебе сказать. Вряд ли ты кого подстрелишь, зато наверняка попортишь пулями стены и соседей зря напугаешь.

— У тебя сложилось не правильное мнение, — начала я, но он меня перебил:

— Иди-ка спать, дорогуша.

Я пожала плечами и ушла.

Кровать была железная, с шариками, такие я только в старых фильмах видела. Еще бы гору подушек… Я немного попрыгала на матрасе, испытывая блаженство при мысли, что сейчас разденусь, лягу и усну.

Спала я крепко и без сновидений, а проснувшись, почувствовала доносящийся с кухни запах кофе, жареного хлеба и яичницы. Я сладко потянулась и выглянула в окно, где ярко светило солнце, а потом посмотрела на часы: 9.15. Я выспалась и чувствовала себя отлично. Поднялась и вышла в кухню. Алексей в старых шортах сидел за столом и пил кофе, демонстрируя голую грудь и свежевыбритую физиономию. Если честно, привлекательнее он не стал.

— Привет, — сказала я, на всякий случай улыбаясь. Он мрачно посмотрел на меня и буркнул:

— Ты бы не шастала в таком виде, дорогуша. У меня после двух лет отсидки нервы слабые.

— Извини, — поторопилась я исчезнуть за дверью. Натянула джинсы и вновь появилась в кухне. — Можно позавтракать? — спросила, усаживаясь напротив.

— Можно. Ты куда мотать собираешься? — поинтересовался он через пару минут. Я пожала плечами:

— Все равно. Что один город, что другой. У меня ж нет никого. — По-моему, получилось трогательно.

— А родители?

— Папа умер, когда я еще в школе училась, а мама пять лет назад. Они оба из детского дома, так что я круглая сирота.

— Ясно.

— А как ты думаешь, это надолго?

— Что?

— Ну, то, что они за мной охотятся?

— Так это, пока не поймают.

— Что ж они, всю жизнь за мной бегать будут?

— Размечталась! Поймают гораздо раньше.

— Это ты так успокоил, что ли?

— Вроде того.

— Здорово у тебя получается… Вот ты вчера говорил, что типа одного убить хочешь, а за самим толпа народа бегает. Это как понять?

— Понять несложно. Кому ж умирать охота? Знает он, что я вышел, вот и послал людишек. Только зря это. Шлепну я его, не разговор…

— Ага. — Я кивнула и посмотрела в окно, а потом спросила:

— Может, ты не откажешься мне помочь?

— Что? — нахмурился он.

— Ты ведь сказал, что узнал кого-то…

— Ну?..

— Может быть, есть способ сообщить этим людям, что я ничего не видела и в милиции слова не скажу?

— И не скажешь. Для этого имеется старый и очень надежный способ.

— А по-другому никак нельзя? — опечалилась я.

— Это ты меня спрашиваешь? — ухмыльнулся Алексей, а я разозлилась.

— Похоже, мне удалось уловить общий дух нашей беседы: я со вчерашнего дня труп, но пока об этом не знаю.

— А выглядишь как живая, — съязвил он. — Ладно, у меня дела в городе. А ты здесь сиди и не высовывайся, ясно?

— Нет. Зачем мне здесь сидеть?

— А что, у тебя есть другое место?

— Нет, — подумав, ответила я. — Значит, ты мне поможешь?

— Как, интересно?.. Попробую что-нибудь узнать.

— Пойдем вместе, а?

— Или слушай, что говорят, или катись!

Алексей ушел в комнату переодеваться, а я занялась мытьем посуды. Через пять минут он заглянул в кухню и сказал:

— Дверь запри. Если уйти надумаешь, ключ под лестницу повесь, там гвоздь.

— Ты надолго?

— Как получится.

Входная дверь захлопнулась, и я осталась одна. Следовало решить, что делать дальше. Прежде всего покинуть дом. Я не была столь глупа, чтобы доверять подобному типу, впрочем, как и любому другому. Однако уезжать я никуда не собиралась, а бегать по городу от банды убийц в одиночку мне явно не по силам. Алексей показал себя человеком решительным, не обремененным избытком морали и в то же время на свой лад честным: сумка с деньгами лежала под столом, в пачке не хватало 120 долларов (десятку он взял за завтрак). В ресторане на эти деньги меня бы так не накормили. В общем, я все больше склонялась к мысли, что он мне нужен. Хотя я могу ошибаться и тогда здорово поплачусь за это, если немедленно не смоюсь отсюда. На сборы ушло минут пять. Я вышла, заперла дверь, повесила ключ под крыльцом и огляделась. Мне было необходимо укрытие. Особо не мудрствуя, я прошла в глубь двора к двухэтажному дому. Входная дверь оказалась заперта на замок, но одна створка выбита. Я протиснулась внутрь. Дом был необитаем. Местная молодежь, похоже, устраивала здесь посиделки, но почему-то покинула эти места. Куски хлеба походили на гранит, бутылки покрылись толстым слоем пыли, все это вместе с кострищем на полу выглядело как первобытная стоянка. Я прошлась по дому. Еще одна дверь вела в соседний двор, пустынный и грязный, тропинка петляла между сараев, брошенных огородов с остовами теплиц и заканчивалась на задвоpках магазина: штабеля сломанных ящиков, грязные коробки, а дальше вереница скучных одноэтажных домов.

Обследовав окрестности, я вернулась в брошенный дом, поднялась на второй этаж и устроилась возле окна. Отсюда хорошо просматривалось жилище Алексея и часть улицы. Отличный наблюдательный пункт. В случае опасности смогу уйти задворками. Теперь оставалось только одно: ждать. Терпение — одна из моих добродетелей. Потому, выбрав участок пола почище, я заняла позицию сбоку от окна и стала размышлять об Алексее. Если он решил меня сдать, много времени на это не потребуется. Однако время шло, а его все не было. Я успела проголодаться и начала томиться: праздное сидение в заброшенном доме хоть кого выведет из терпения.

Алексей появился в половине третьего. Вошел во двор, насвистывая, руки в карманах куртки. В дверь стучать не стал, сунулся под крыльцо, извлек ключ и, не проявляя никаких эмоций, вошел в дом. Прошло минут десять, все было тихо. Я решила выждать еще немного и спуститься, даже от окна отодвинулась, не рассчитывая увидеть что-нибудь интересное, и тут заметила их.

Они были втроем. Двое встали возле двери, один застыл под окнами. Здоровенный мордастый парень толкнул дверь плечом, она легко открылась, и мордастый пролетел в прихожую. Второй кинулся следом. Я замерла: ни выстрелов, никакого другого шума, тишина. Через пять минут мордастый возник на крыльце и крикнул парню, тосковавшему под окнами:

— Леха, ты его видел?

— Не-а…

— Куда ж он делся, твою мать…

— А я откуда знаю… во двор вошел…

— Может, его в доме-то и не было?

— Может…

— А кто ж тогда дверь открыл?

Треп трепом, но когда-нибудь им это надоест, и они сообразят обыскать руины по соседству… Следовало поскорее убраться отсюда. Я осторожно спускалась по лестнице, гадая, куда же исчез Алексей. В дом он вошел, это я сама видела, следовательно, либо в доме спрятался, что маловероятно, либо выбрался через подвал. Окно подвала выходило на помойку, и разглядеть его за высокими захламленными ящиками было бы непросто. Если я права, значит, мы сейчас встретимся…