Вячеслав Жуков - Маэстро, ваш выход! Страница 7

– Не хочешь, Николаич? – блестя своими черными глазенками, спросил Грек, быстро отправив добрую его часть себе в рот.

Федор махнул рукой.

– Ешь. Я не хочу. В рот ничего не идет, – несколько задумчиво произнес он.

Ваняшин глянул на нахального Грека и осуждающе покачал головой.

– А вот Сан Санычу все идет в рот. Особенно, если в нахаляву. Да, Сан Саныч?

Грек, соглашаясь, кивнул, тут же прикончив бутерброд. Но ко второму не прикоснулся. Рука не поднялась, хотя Федор подвинул его ему.

– Не буду, Федор Николаич, – надувшись, проговорил Грек. – Я знаю, что ты добрый человек, не то, что этот Ваняшин. Жмот.

– Слушайте, хватит вам базар устраивать. Лучше давайте, решим, как нам быть, – предложил Федор, глянув на Грека с Ваняшиным.

Грек к предложению майора отнесся вяло, погладив сытый живот, он икнул, и сказал, не теряя самодовольства:

– А чего тут голову ломать? Ищенко мы задержали. Пока он единственный, главный подозреваемый.

– Но он не сознается, – дополнил Ваняшин. Усатый капитан хмыкнул, глянул на приятеля Леху, как на неразумного мальчугана и веско сказал:

– Ничего. Недельку в одиночке проторчит и сознается. Это он герой, пока еще от свободы не отошел. А как поймет, что деваться ему некуда, сразу признается в совершенном грехе. Еще парочку и чужих себе прихватит, – Грек заискивающе глянул на Федора. Но лицо майора сделалось суровым.

– Знаешь, Грек, нам не надо, чтобы он чужие грехи на себя взваливал. Пусть отвечает за свое, – строго заметил Туманов. – С него и так будет достаточно.

Услышав замечание майора, Грек сразу пошел на попятную.

– Да это я так, Николаич. К слову. Что ж я не понимаю, каково это расплачиваться за чужие грехи, – проговорил капитан, скосив глаза на оставшийся бутерброд с копченой колбасой, лежащий посередине газеты. Сейчас Грек напоминал лисицу из знаменитой басни Крылова. Только тут исход оказался совсем другим. Не утерпев, Сан Саныч быстро схватил бутерброд и целиком засунул его себе в рот. Наскоро расправившись с ним, Грек стянул со стола газету, скомкал и после того, как швырнул ее в урну, сказал:

– Ладно. Чего там.

Туманов с Ваняшиным переглянулись и засмеялись, видя с какой решительностью Сан Саныч Грек готов взяться за дела. С утра они с Ваняшиным ездили на окраину Москвы в район, застроенный частными коттеджами. Хотя называть эти дворцы коттеджами, язык не поворачивался. Точнее было бы именовать их поместьями. И глядя на окружавшую роскошь, не трудно было догадаться, что люди здесь обосновались сверхбогатые.

Получив от Туманова задание, провести оперативное наблюдение за домом убитого Розовского и его вдовой, опера выехали туда и мозоля глаза местным обитателям, почти целый день прослонялись там. На многое не рассчитывали, но кое-что все-таки выяснить удалось.

Перелезть через забор, окружавший дом Розовских, предложил Грек.

– Майор нам дал задание посмотреть тут… – настойчиво убеждал Грек приятеля Леху, видя, что тот колеблется. – Нерешительный ты, какой-то, Лешка.

– Так ведь это противозаконно, – парировал Ваняшин нападки Грека, впрочем, без особого успеха. Обойдя забор вокруг, они нашли место, где можно было пролезть внутрь территории. Хотя лаз этот получился опять стараниями все того же Грека. Тот не поленился заползти в густые кусты, где и обнаружил, что рифленый лист металла, из которого был сделан забор, в самом низу не прибит, и если поднатужиться и отжать край, то там можно пролезть. Скорее всего, строители, огораживающие территорию, оказались халтурщиками и поленились лишний раз наклоняться, потому нижний угол металла и оказался не прибитым. Но для оперов их халтура оказалась важной находкой.

Услыхав невразумительный ропот молодого коллеги по поводу противозаконности, Сан Саныч Грек невольно усмехнулся. Ну прямо беда с Лехой.

– Мой молодой друг, я бы посоветовал тебе на таком пустяке не зацикливать внимание. А потом, неужели ты думаешь, что мадам Розовская вот так пригласит нас, чтобы мы с тобой осмотрели дом и территорию вокруг него?

– Да нет, конечно, – согласился Ваняшин. А Греку только того и надо.

– Вот видишь, ты правильно понимаешь ситуацию. Снаружи мы ее особнячок осмотрели. Скажу прямо, неплохой скворечник. А теперь нам надо попасть туда, за этот забор и желательно в непринужденной обстановке все осмотреть там. К тому же, судя по всему, хозяйки дома нет, – улыбнулся хитрющий Грек.

Простодушный Леха Ваняшин уставился на него.

– Откуда ты знаешь, что ее нет? – спросил лейтенант.

Грек обнял своего молодого друга.

– Лешенька, пока ты ходил там перед воротами, рот разевал на молодых девок, Сан Саныч Грек занимался делом. Там на воротах есть такая кнопочка.

Ваняшин хмыкнул.

– Ну и чего? Я тоже ее видел, – сказал он, видя, что Грек задается. Это больше всего не нравилось в нем Лехе Ваняшину. Еще при Туманове, Грек себя ведет не так. А когда они вдвоем, то он поднимает нос, словно у него семь пядей во лбу. Сейчас происходило нечто похожее.

– Лешенька, а я не только видел, но и нажал на нее. Это кнопка домофона. Так вот на мой вызов, никто не ответил. Сечешь, о чем я.

– А что, если эта кнопка сломана? – засомневался Ваняшин. Грек плюнул ему под ноги.

– Фу ты, черт! Достал ты меня, Ваняшин. Не сломана кнопка. Понимаешь? Дурья башка. Не сломана. А не ответила она потому, что ее дома нет.

– Ну ладно. Только бы не нарваться нам на неприятности, – на всякий случай предупредил Ваняшин. На что Грек нервно передернул плечами.

– Ты меня доведешь, – пригрозил капитан. – Не безай, Леха и доверься мне. Сан Саныч Грек знает, что делает. Так что, как говорит наш майор, вперед и с песней, – подтолкнул он Ваняшина к забору.

Ваняшин подошел, наклонился и, схватившись руками за угол упругого рифленого металлического листа, отжал его на себя, тем самым, сделав небольшой лаз.

Грек бухнулся на четвереньки.

– Сейчас я пролезу, потом ты давай за мной.

– А может, ты один там все посмотришь? – предложил Ваняшин, на что Грек тут же бурно отреагировал полным отказом, устыдив лейтенанта:

– Ты, значит, бросить меня хочешь? Нет уж. Давай вдвоем. Так будет лучше. Я, как старший по званию, лезу первый. Ты за мной. Понятно?

– Да, понятно. Ладно, лезь уж давай. А то у меня руки устают лист держать, – пыхтя, проговорил Ваняшин.

– В общем, я полез. С той стороны я упрусь в лист ногами, чтобы ты смог протиснуться, – пообещал Грек. Ваняшин поднатужился.

– Лезь, Грек, – прохрипел он.

Грек сунул башку в дыру и тут же вскрикнул.

– Чего там такое? – забеспокоился Ваняшин.

– Тоже мне, бляха-муха, миллионеры. Крапивы развели тут сколько. Я, Леша, все лицо себе обстрекал об крапиву. А у меня на нее с детства аллергия, – забубнил Грек, протискиваясь в дыру. Для того, чтобы попасть на ту сторону забора, ему пришлось ползти на пузе, и потому капитан испачкал рубашку и брюки.

– Чего ж ты не поглядел, а сразу нырнул туда, раз у тебя аллергия? – позлорадствовал Ваняшин. Эта идея, тайком пробраться на территорию, Ваняшину не понравилась с самого начала. Ведь Туманов ничего не говорил им, чтобы лезть сюда таким образом. Это все усатый Грек со своей инициативой. Сколько раз вот так они прокалывались и все по вине усача. Но его все равно тянет влипнуть в какую-нибудь историю. А из-за него страдает и Ваняшин. И сейчас лейтенант не сомневался, что они опять куда-нибудь да вляпаются.

– Зараза, – шипел Грек, ворочаясь в зарослях крапивы и упираясь в угол железа обеими ногами. – Леша, лезь быстрей, а то я долго держать его не смогу. Но ему долго держать и не пришлось. Ваняшин что есть силы, рванул лист, оторвав его от кирпичного столба, к которому тот был прибит. Теперь получился вполне приличный лаз, в который чтобы пролезть, не обязательно было ползти на четвереньках.

Глянув на свои испачканные брюки и рубашку и на чистенького Ваняшина, Грек рассвирепел.

– А сразу ты так сделать не мог? Я, значит, ползком, как уж, протискиваюсь туда, а ты как барин входишь, только чуть наклонившись, – заорал Грек.

– Так ты маленький. Тебе на четвереньках удобней. А я вон какой. Мне наклоняться плохо, – проговорил Ваняшин, ногой сминая в высоченной крапиве проход.

– Гад, ты, Лешка, – ворчал Грек, топая вслед за Ваняшиным.

Пройдя через сад, изобилующий фруктовыми деревьями, они очутились возле бассейна, где Греку сразу захотелось ополоснуть водой лицо, на котором вздулись волдыри. Глядя на вспухшее лицо ехидного усача, Ваняшину хотелось рассмеяться. В то же время было и жалко Грека. Видок у того и в самом деле был не ахти, а если еще учесть те неприятные ощущения, которые терпел Грек, то смело можно было сказать, что Сан Саныч уже влип по самые некуда. Но еще более неприятное их ожидало впереди.

Стоило Греку подойти к бассейну и опрокинуть себе на вздувшееся лицо пару пригоршней воды, как вдруг стеклянная дверь веранды, располагавшейся от бассейна всего в десяти метрах, открылась и на ступеньки вышла мадам Розовская. На ней был одет длинный до пят ярко-синий халат, расшитый розовыми цветами. Вместо туфель, на очаровательных ножках, обуты пляжные тапочки.