Виктор Галданов - Аптечное дело Страница 7

Вероника молча покачала головой.

— Он не похож на злодея, — задумчиво произнес я, наклонив голову набок, — скорее на бухгалтера, ушедшего на пенсию и получившего золотые часы за безупречную пятидесятилетнюю службу, в течение которой он ни разу не взял больничного листа.

Маленький человечек с густыми кавказскими бровями и кривым саблеобразным носом продолжал растирать руку, слегка постанывая от боли. Он напоминал старую серую крысу — и поношенной, плохо сидящей одеждой, и двумя выдающимися вперед зубами, и маленькими глазками-бусинками. Когда боль в руке затихла, он изобразил из себя оскорбленную невинность.

— Я попросил бы вас… — начал он.

— У него и голос какой-то крысиный, — холодно заметил я.

— Я… я требую извинений! — продолжал соглядатай. — Это просто скандал! На человека нападают в коридоре одного из престижнейших отелей, какой-то хулиган чуть не ломает ему руку… Пора…

— Хорошо, малыш, — сказал я мягко. — Не будем тратить слов попусту. Давай-ка лучше расскажи нам, кто ты и откуда.

Маленький человечек встал, и оказалось, что в нем около метра пятидесяти, что называется, с кепкой.

— Я могу задать вам тот же вопрос, — ответил он. — Кто вы такой, чтобы нападать на меня в коридоре?..

— Слушай, кеша, — прервал его я. — У меня мало времени, но я тем не менее достаточно терпелив. Просто у меня аллергия к типам, которые подслушивают около моей двери с электронным жучком в ухе. Кто послал тебя сюда и что ты ожидая здесь обнаружить?

Человечек вынул из уха миниатюрный динамик и демонстративно сунул его в карман.

— Моя фамилия Папазян. Зовут меня Гамлет Аршакович, — пискнул человечек, — и я не торчал около вашей двери. Я думал, что это дверь в мой номер, и как раз собирался вставить ключ в замок, когда вы напали на меня.

— Понятно, — задумчиво протянул я. — Конечно, ты просто не сверил номер на своем ключе с номером на моей двери. И конечно, у тебя есть веские причины прислушиваться к тому, что происходит в комнате, перед тем как войти в нее. Не так ли?

Человечек секунду-другую взглядом, полным твердости, смотрел на меня, затем, отводя взгляд, сказал с вызовом:

— Ну, если вам так хочется все знать, именно этим я и занимаюсь. Слушаю. Я делаю это с тех пор, как у меня произошла неприятная история в Одессе. Я вошел в комнату и застал там двух громил, ожидавших меня. Я раздобыл это устройство, чтобы впредь гарантировать себя от подобных ситуаций.

— Боже правый, — воскликнул я, — наконец-то я все знаю!

— Верьте или не верьте, но это сущая правда, — сказал Папазян.

— Ну что же, покажите мне свои ключи, — предложил я.

Господин Папазян пошарил по карманам, вытащил гостиничный ключ и протянул его мне. Я посмотрел на номер комнаты и нахмурился. Две последние цифры наших номеров совпадали. Однако тезка принца датского занимал апартаменты этажом выше.

Я вернул ему ключ и улыбнулся:

— Видите, как просто все разрешилось! Присядьте, пожалуйста, и взбодритесь немного, пока мы обсудим происшедшее.

Маленький человечек неохотно подвинул к столику еще один стул, и я плеснул ему в стакан немного виски, добавил «швепса». Потом кивнул в сторону девушки.

— Познакомьтесь, матах, это звезда нашей эстрады Калерия Лучко. Я — ее продюсер. Лерочка — это монсеньор Папазян.

Я был самой вежливостью, но не упустил бы и секундного изменения в лице Папазяна — свидетельствовавшего о том, что он случайно уже где-то видел девушку. Но никакой реакции не последовало.

Человечек натянуто улыбнулся и пробормотал нечто вроде «приятно познакомиться». Потом он взял стакан и с удовольствием сделал несколько глотков.

Я вытащил сигарету.

— Теперь, ваше высочество, — сказал я, — полагаю, обе стороны удовлетворены данными объяснениями. Так чем же вы все-таки занимаетесь за стенами Эльсинора?

Виски приободрило коротышку, а может быть, он почувствовал себя увереннее, оттого что понял — никто не собирается подвергать его пыткам, по крайней мере сейчас. Через край своего стакана он взглянул на меня:

— Я не знаю, как вас зовут.

— Извините, я… Жорик из Одессы к вашим услугам.

— Мне кажется, я уже слышал ваше имя, — тихо сказал Папазян. — Вас в гостинице называют Зубом или еще как-то в этом роде.

Я скромно поклонился.

— Моя жена, — продолжил человечек, — обожает читать криминальную хронику. Она упоминала ваше имя. Я сам, правда, уделяю мало времени подобному чтению.

Я поднял руку:

— Пожалуйста, не извиняйтесь. Терпеть не могу бульварную прессу. Я и сам предпочитаю юмористические странички и новости о подгузниках. Но чем все же вы занимаетесь, кроме того, что не читаете криминальную хронику?

Человечек порылся во внутреннем кармане и вытащил визитную карточку. Я прочел ее. Гамлет был замзавом по сбыту в фирме «Сибэлектронмаш» в Челябинске.

— Я приехал в столицу в поисках контракта, но не могу ничего сделать! Они посылают меня из одного офиса в другой, и опять обратно по кругу.

Я положил визитную карточку в карман и сделал еще одну затяжку:

— Судя по названию, ваша компания занимается производством какой-то электроники?

— О, до конверсии мы производили целые электронные комплексы, — объяснил Гамлет. — Естественно, я не имею права объяснить вам, каков именно характер производства сейчас. Но мы занимаемся важным делом. Да-да, очень важным делом.

— Это просто замечательно, — пробормотал я.

Мой следующий вопрос был неожиданным и резким, как выпад фехтовальщика. Благодушие, которым окутал себя Гамлет, исчезло, как оболочка сыра, срезанная острым ножом.

— Ваш завод связан каким-нибудь образом с фармацевт тической промышленностью?

Папазян вздрогнул. Он готовился к другим вопросам но этого никак не ожидал, поэтому ответил не сразу.

— Лекарства? О нет. Мы выпускаем электронику. Медицина не имеет к нам никакого отношения.

Я подлил себе в стакан виски:

— Конечно же, не имеет. Я, наверное, задал дурацкий вопрос.

Папазян допил свой стакан и встал со стула, неуверенно улыбаясь.

— Извините, пожалуйста, за невольную… э… грубость. Я был поражен всем происшедшим и, вероятно, должен принести свои извинения. Может быть, завтра мы посидим вместе в ресторанчике?

— Может быть, — ответил я уклончиво. — Ну а теперь я, пожалуй, пойду к себе. Уже поздно, а у меня был тяжелый день. Спокойной ночи, приятно было с вами познакомиться. — Он склонился, как будто сломался пополам, выпрямился и поспешно вышел из комнаты.

Вероника хихикнула:

— Какой смешной человечек.

— Весьма. Я должен отлучиться на минуту — пара срочных звонков.

Я вышел в спальню и, закрыв за собой дверь, набрал городской номер, которого не было ни в одной справочной книге. Я поговорил с неким Гаркушиным, которого мало кто знал. Потом связался с администратором гостиницы и задал несколько вопросов, получив на них ожидаемые ответы. Затем вернулся в комнату, сияя от удовлетворения.

— Да, маленький забавный гномик! — сказал я. — «Лилипутик-Лилигном леденец большой как дом». Никакой «Сибэлектронмаш» не существует ни в Челябинске, ни в каком бы то ни было другом месте. А номер над нами занимает депутат Ламврокакис — с тех самых пор, как обманутые им вкладчики-избиратели совместными усилиями забаррикадировались в его родном офисе и в квартире.

— Значит…

— Не волнуйтесь, он вполне безобиден. Не думаю, чтобы он еще нас побеспокоил. Но в следующий раз, боюсь, явится некто, сильно отличающийся от него своими габаритами.

— Но на кого он работает?

— На тех самых людей, душечка, которые полны решимости похоронить заживо изобретение вашего отца. Надеюсь, они ограничат свою деятельность вот такими визитами, но это далеко не худшее, на что они способны.

— Какое мне-то до всего этого дело?! — возмутилась Вероника. — Если вы действительно хотите мне помочь и вы действительно такой человек, о котором мне говорили, вы устроите мне встречу с Зиганшиным, и в течение ближайших дней!

Я взъерошил волосы, и неожиданно у меня на сердце заскребли кошки.

— Конечно, конечно, Вероника-Верочка, — сказал я. — Но поверьте — встреча с Зиганшиным не самая большая проблема. Знать бы, дадут ли вам с отцом дожить до этой встречи.

5

По лицу девушки пробежала тень. Она слегка нахмурилась. Взгляд ее, однако, остался твердым и спокойным.

— Вы точно сделаете для меня то, о чем я прошу, или все еще колеблетесь?

— Я думаю сейчас вот о чем, — ответил я терпеливо. Кому-то очень нужно было устроить два взрыва и пожар лаборатории вашего отца. Вы сами мне об этом рассказывали. Кто-то долго за вами следил и знает, что вы добиваетесь встречи с Зиганшиным. Кто-то позвонил вам по телефону и назначил эту встречу, а потом прислал записку чтобы проверить, легко ли вас запугать. Узнав о нашей беседе, кто-то и меня решил прощупать.