Ростислав Самбук - Нувориш Страница 7

Григорий пересел к Лесиному столу, как-то втиснувшись в проход и полностью перекрыв движение по нему, оперся локтями на поцарапанный, в пятнах стол и уставился на девушку ясными синими глазами. Знал: не выдержит его взгляда, отведет глаза – так и случилось, Лесины щеки порозовели, веснушки на них будто взорвались, девушка сразу стала еще некрасивее и, как бы почуяв это, словно отгородилась ладонями от Григория.

«Да, – с удовлетворением подумал Коляда, – я уже тебя ужалил. Никуда теперь не денешься».

Сейчас надо было вытянуть мымру из этой темной дыры, переполненной женской статью. Григорий предложил:

– Леся, давайте найдем ваше товарно-грузовое начальство и разберемся с ним. Это же не песчинка – вагон с лесом.

Девушка взглянула на начальницу. Та кивнула – Григорий краем глаза увидел это, – Леся направилась к выходу, цепляясь обвисшими бедрами за углы столов. Григорий, высоко подняв голову и одаривая девушек улыбками, следовал за ней. Чувствовал: он – как луч света в этом темноватом женском царстве – синеокий, статный, и не одна из этих девчушек, а среди них есть и вполне приличные экземпляры, побежала бы за ним, не оглядываясь.

И надо же такое: выпала ему мымра…

– Вы мне сразу понравились, Леся, – сказал, когда дверь захлопнулась позади. Решил не терять даром времени и сразу брать быка за рога. – Такая симпатичная девушка.

Видно, подобное Леся услышала едва ли не впервые, она недоверчиво покосилась на Григория, но ничего не ответила, только прибавила шагу, и Коляда тут же сообразил, что его слова упали на благодатную почву. Добавил:

– А если вы найдете наш вагон с лесом!..

Он не уточнил, что именно произойдет в таком случае, но и там можно было понять: благодарность его будет безгранична.

Девушка пытливо взглянула Коляде в глаза. Григорий не отвел их, смотрел честно и преданно, уже не одна девчушка купилась на этот его фокус. А в душе хохотал: смотри, смотри, что увидела? Боишься, врет тебе Григорий? Конечно, вру, да как догадаешься? Взгляд ведь у меня нежный и ласковый, я бы и сам поверил такому…

Подождите меня в скверике, – попросила Леся, – я выясню ваше дело с начальником станции.

Девушка возвратилась минут через двадцать. Уже по ее взгляду было ясно: вести неутешительные.

– Вагон еще в Брянске, – сообщила. – Но начальник договорился: завтра или послезавтра пригонят.

«До фени мне тот лес, – чуть не вырвалось у Коляды. – А вот сейчас мы с тобой немного побеседуем, о жизни поболтаем, глядишь, и расколешься».

Он похлопал ладонью по скамейке, приглашая Лесю сесть, что она немедленно и проделала, все поглядывая на него, как и раньше, выжидательно.

– Ну что ж, – сказал Григорий, – завтра, так завтра, день-два – это ерунда, лишь бы наконец пришел наш вагон. Я вам, Леся, очень благодарен и не хотел бы просто так расстаться с вами. Билет у меня, но, скажу честно, расхотелось мне сегодня подаваться в Ребровицу. Прямо говорю – расхотелось, и если у вас свободный вечер?..

Девушка посмотрела на Коляду внимательно, а он улыбнулся ей так нежно, как будто бы вдруг поверил: никакая она не дурнушка и даже чем-то напоминает ту красотку-блондинку, сидевшую у дверей.

– А если свободна?.. – спросила Леся как-то неуверенно.

«Ну, вот и приехали, – обрадовался Григорий. – Попалась ты, дурочка, в мои сети, и нескоро выпутаешься».

– Я хотел бы пригласить вас на ужин, – сказал, демонстрируя волнение и нерешительность.

– Хотите отблагодарить за вагон?

– Просто возникла идея приятно провести вечер. Давайте поужинаем в ресторане. На площади, забыл, как называется…

– «Лилия».

– Я подарю вам роскошные садовые лилии. Леся снова подняла на Коляду пытливый взгляд.

«На крючке ты, дорогая, – чуть не засмеялся тот, – и сейчас совсем проглотишь наживку».

– Теперь в ресторане все так дорого, – засомневалась Леся.

«Не знаешь ты про мои двести кусков», – подумал Григорий, но ответил:

– Для такой девушки, как вы!..

– Смеетесь?

«Не то слово – обхохотался», – резюмировал про себя Григорий, но, промолчав, накрыл ладонью Лесину руку. Она тут же выдернула ее, вся вспыхнув, Григорию показалось, что кровь брызнет из веснушчатых щек… Однако девушка не поднялась, не ушла, и Коляда скорее заявил, чем предложил:

– Я буду ждать вас в восемь у «Лилии».

– Если вам так хочется…

– Спасибо, что не отказали, – сказал Григорий и глянул чистыми глазами на Лесю.

В этот раз совсем не кривил душой.

Девушка ушла, Коляда смотрел ей вслед, на ее неуклюжую походку, на застиранные джинсы, нескладные бедра, и почему-то вдруг стало жаль Лесю – он поиграет с ней и бросит, конечно, не сразу: она еще пригодится, несчастная глупышка, однако месяц или два придется угождать ей, льстить, играть в любовь.

«Такова жизнь, – махнул рукой, – она жестока и не моя вина, что приходится крутиться. Ведь крутятся сейчас все без исключения, времена непредсказуемые, посмотреть лишь на депутатов: как псы чувствуют, где пахнет жареным, вертятся, словно флюгеры…

А Президент и другие высокопоставленные? Тоже должны знать, откуда ветер дует и с какой силой…»

Коляда отправился на базар, купил букет тигровых пятнистых лилий, бросил в ванну в номере, чтобы не увяли, и пошел в ту же «Лилию» пообедать. Велел подать к обеду лишь фужер сухого вина, объяснив официанту, что вечером должен встретиться с девушкой и надо организовать отдельный столик. Желательно, подчеркнул особо, чтобы был хороший коньяк и шампанское.

Официант, исполнившись уважением к зажиточному клиенту, тем более, что Коляда оставил ему щедрые чаевые, пообещал и столик, и коньяк, не говоря уже о закусках. Икры, объяснил, нет уже давно, однако ветчина, буженина и заливная рыба найдутся.

Договорившись, что к восьми столик будет накрыт, и оставив официанту аванс, Григорий возвратился в гостиницу, растянулся на кровати и незаметно задремал. И приснился ему сладкий сон. Будто он с Лесей отдыхает на Канарских островах. Но девушка удивительно похорошела, лежала на морском берегу под пальмами в красивом цветастом купальнике, длинноногая, с высокой грудью и почему-то напоминала свою коллегу-блондинку. Естественно, такая метаморфоза устраивала Коляду, он сел в шезлонг возле девушки, но откуда ни возьмись накатилась огромная волна, смыла их в океан, понесла куда-то от берега, но они не испугались, потому что вблизи оказалась неимоверно шикарная яхта, которая и доставила их обратно на остров, под пальмы. А вечером они сидели на открытой террасе ресторана, и чернокожий официант в смокинге наливал в бокалы шампанское.

Григорию не хотелось просыпаться, настолько приятным был сон, особенно темнокожий официант в белом смокинге, но требовательно зазвенел будильник, и Коляда повертел головой, отгоняя шикарные видения, тут же вспомнил замызганную «Лилию» с жалким официантом Толиком, тяжело вздохнул и стал торопливо одеваться, ведь до восьми оставалось всего полчаса.

Он прибыл к ресторану за пять минут до назначенного времени, стоял, спрятав за спину букет, – возле «Лилии» толпились люди и ему не хотелось у всех на виду вручать дурнушке такие неимоверно шикарные цветы.

Григорий не сразу заметил Лесю, а углядев, подивился переменам, происшедшим с нею. Видно, девушка не теряла времени даром: небось, отпросилась у начальницы и подалась в парикмахерскую, где ей соорудили высокую прическу, а еще подкрасила тушью ресницы, отчего узкие глазенки как бы увеличились, ну и приодела юбку, скрадывающую ее непривлекательные формы, и тугой лифчик, подтянувший груди. Леся явно хотела понравиться Коляде, и это развеселило Григория, так как свидетельствовало: девушка теперь не выскользнет из его когтей.

Коляда вытянул из-за спины лилии, протянул ей, улыбнувшись, и заметил, как в одно мгновение веснушки ее словно стали ярче. Он галантно подал ей руку и повел в ресторан.

Официант Толик уже поставил на стол бутылки и закуски, перспектива солидных чаевых вдохновляла его, и он суетился, пытаясь угодить, наверно, не меньше, чем тот чернокожий из сладкого сна: сам налил в рюмки коньяк и лишь после этого, пожелав приятного аппетита, удалился.

Григорий поднял свою рюмку, хотел чокнуться с Лесей, однако та покачала головой, отказываясь. Это никак не входило в планы Григория, надеялся подпоить ее, чтобы потом затянуть в гостиницу, помрачнел и, сдвинув брови, спросил:

– Боишься?

– Немного.

– А я к тебе со всей душой. Потому что понравилась мне.

– Думала: хочешь отблагодарить за вагон.

– Не вспоминай о том паршивом лесе. Сердце замерло, когда увидел тебя.

Знал: нет на свете женщины, которая сама считала бы себя дурнушкой, и играл на этом.

– Скажешь такое… – смутилась Леся.

– Я вполне серьезно.

– В нашем отделе есть красивее меня.

– Но ты симпатичнее всех, за это и хочу выпить.