Владимир Колычев - Команда: Генералы песчаных карьеров Страница 70

Через несколько дней после той знаменательной схватки с Алиханом его перевели в чистую светлую камеру на четыре шконки. Здесь сидели какие-то тузы от экономики. И жили они, надо сказать, с шиком. Телевизор, холодильник, импортная сантехника, мебель, ковры на стенах и на полу. Тимура они, правда, встретили не очень приветливо. Но он быстро объяснил им, кто в доме хозяин. С тех пор он как сыр в масле катается. Ведь он и сам далеко не бедствующий элемент...

Да, жил он по тюремным меркам хорошо. А тем временем на воле творились такие дела. Тимур был ошарашен.

– Слепень – баран, – сказал Валера. – Башка у него туго варила. Просто карты у него классно легли. Да еще и блефовать он умел... А потом, под ним Крендель был. Это голова... Короче, это Слепень тебя подставил. На пару с Кренделем. Их пацан Кузьмина завалил. А тебе ствол подбросили... Правда, пацана того уже нет. Крендель всех мясников в расход пускает. Говорю же, голова...

Тимур уже не думал, что его можно чем-то удивить. Но тем не менее он страшно удивился.

– Слепень меня подставил? Ты в этом уверен?

– А то... Крендель сейчас в ментовке. Его следаки крутят. Мы ему четко объяснили, что можно говорить, а что нет. Подмазали, все дела. В общем, все путем. Крендель признается, что подставил тебя. И тебя отпустят. Так что готовься. На свободе тебе скучать не придется. Дел выше крыши. Зачистку надо в «бригадах» проводить. Гнилья у нас много... Вон у Олега «бригада» сама по себе развалилась. А отчего? Да потому что у его пацанов духа не хватило...

– Ты погоди, с этим мы разберемся. И насчет свободы не трепись. Не все так просто... Меня менты крепко за глотку держат. И Кренделя могут в такой оборот взять...

Как в воду глядел Тимур.

На следующий день его вызвали на допрос. Он ожидал увидеть следователя. Но в помещении для допросов нос к носу оказался с майором Мразиным. Его липкий взгляд и зловоние изо рта раздражали.

– Ты мне скажи, Беспашный, почему я тебя так не люблю? – ехидно спросил он.

– Потому что ты Мразин, – презрительно усмехнулся Тимур. – Фамилия у тебя такая. И сам ты такой...

Этот мент не заслуживал иного тона.

– Ты мою фамилию не тронь! – оскорбился майор. – Ты лучше о судьбе своей подумай.

– Только о ней и думаю. Целыми днями лежу и думаю...

– У тебя впереди еще достаточно времени. Лет пятнадцать... Я с прокурором разговаривал. Он, кстати, высшую меру для тебя просить хочет. Жаль, суд на это не пойдет. Но пятнадцать лет – твои, это железно...

– Ну, это мы еще посмотрим.

– Я не понял, Беспашный, может, ты на что-то надеешься? Брось эти пустые надежды... А ведь были у тебя надежды. Были. Да и сейчас есть. На Кренделя надеешься, да?

Ну вот, порожняк прошел. Осталась только голая суть. А именно, Крендель. Из-за него Мразин почтил Тимура своим присутствием.

– Что, ждал, когда я про него заговорю? Конечно, ждал... У твоих дружков шариков в голове не хватает. Нашли какого-то уголовного ублюдка, науськали его на лжесвидетельство... Ты думаешь, твоему Кренделю кто-то поверил? Нет, Беспашный, ему никто не поверил. А вот дело уголовное завели. По факту лжесвидетельства. И твоих дружков мы по этому делу привлечем. Чтоб ты знал, Крендель во всем сознался. Его Валерий Сазонов заставил лжесвидетельствовать. И Олег Мигунов тоже причастен... В общем, вся ваша шайка-лейка. Могли бы рядком на одних нарах сидеть... Но, увы, доказательств против них нет. Все показания потеряли силу. А знаешь, почему?

– Почему?

– Потому что нет больше Кренделя. Инсульт у него случился. Лег спать и не проснулся... Что поделаешь, человек он уже не молодой. Да и со здоровьем проблемы...

– Знаю я ваши проблемы! – ухмыльнулся Тимур. – В пресс-хату Кренделя сунули, да?

– Ну зачем же так жестоко?

По выражению глаз Мразина можно было догадаться, что версия Тимура верна или хотя бы близка к этому.

– Зачем нам убивать Кренделя? – подленько так улыбнулся майор. – Резона нет...

Так Тимур ему и поверил... Этот гад всерьез вознамерился упечь его за решетку. Потому и не могла допустить, чтобы Крендель дал правдивые показания. Он всерьез думает, что Тимур будет ему мстить, когда окажется на свободе. Идиот он. И нужно быть таким же идиотом, чтобы мстить какой-нибудь канализационной клоаке, в которой ты оказался по воле случая. А Мразин и есть та самая клоака. Мразь и дерьмо. Не зря же он из внутренних органов...

– Зачем ты себя так плохо ведешь, начальник? – с осуждением сказал Тимур. – Тебе же Крендель русским языком объяснил, что это не я убил Кузьмина. Не хочешь ты меня на свободу отпускать. Зря. Может аукнуться...

– Ты мне угрожаешь? – налился гневом майор.

– Да нет.

– Ну как это нет, если да! Не надо мне угрожать. Не надо! Я тебя не боюсь. Не боюсь!

– А из Белокаменска кто с поджатым хвостом сбежал?

– Не за себя боялся. За жену... А сейчас мне все равно. Жена к другому ушла...

– Я ее понимаю.

– Как женщина? Ты ее как женщина понимаешь?! – злобно рассмеялся мент. – А ты не женщина... А может, ты хочешь женщиной стать? А ведь это запросто. Это я тебе оформлю. Будешь Машей или Викой... Это тебе, чтобы знал, как с представителями закона разговаривать!

Тимура вернули в его камеру. Но уже на следующий день за ним пришли. Чтобы перевести на другую хату.

Вот тут-то Тимур и пожалел, что надерзил майору. Он хоть и мразь, но до сих пор особо не прессовал его. А ведь мог выдернуть его из элитной хаты, мог лишить свиданий с Полиной. И вот это случилось...

Конвоир повел его по лабиринтам тюремных коридоров. Куда – не говорил. Но ничего хорошего от этого путешествия Тимур не ждал.

Они прошли несколько отсеков, когда навстречу им показался еще один арестант. Тимур узнал его. И не отказал бы себе в удовольствии заглянуть ему в лицо. Но вертухай не позволил.

– Стоять! Лицом к стене! – рявкнул он.

Тимур подчинился и повернулся к Алихану спиной.

Тот должен был пройти мимо. Но остановился, взглядом впился в его шею.

– Пошел! – одернул его вертух.

Но Алихан даже не шелохнулся. Он не боялся своего конвоира. А Тимур, получается, боялся...

Тимур резко повернулся к Алихану лицом. Их взгляды скрестились как два кинжала. Каждый хотел пронзить своего врага насквозь.

Алихан зло смотрел на Тимура. Но в его глазах не было ненависти. Зато угадывалось нечто, похожее на уважение.

У чеченов в почете кровная месть. Со своим врагом они воюют до конца. Но это не мешает им уважать сильного врага. Алихан с Тимуром – враги. Но они оба сильные люди. И стоят друг друга.

Тимур кровную месть не признает. Но он тоже взращен по диким законам каменных джунглей. И будет воевать с Алиханом до последнего. Но он тоже будет его уважать. Ведь этот чеченец такой же волк – жестокий и сильный. Да, Алихан скорее волк, чем шакал...

– Сука! – зло прошипел чеченец.

– Падла! – надвинулся на него Тимур.

Они бы бросились друг на друга с кулаками. Но откуда-то набежали охранники, повисли у них на руках и оттащили в разные стороны. Один прапор со всей силы шарахнул Тимура дубинкой. Но он сумел устоять на ногах и так глянул на обидчика, что у того остановился взгляд.

Его снова повели по коридору. Железные двери по бокам, решетчатые шлюзы по пути. То и дело Тимура останавливали и заставляли поворачиваться лицом к стене, пока коридорный открывал ключом-вездеходом решетчатые двери.

Наконец его подвели к двери его камеры. Неужели это и есть та самая пресс-хата?

Тимур не без внутреннего трепета представлял, как зайдет в камеру, как на него обрушатся тяжелые взгляды прессовальщиков. Эти уроды дождутся вечера, а потом набросятся на него толпой. Не так страшно, если забьют до полусмерти. Куда страшней, если опетушат... Долбаный Мразин. Из-за него все эти страдания. Может, в самом деле натравить на него пацанов... Поздно. Из козлятника малявы на волю не ходят. А если вдруг его сделают петухом, то братва слушать его не станет... Хорошо, что в общине есть Валера и Олег. Да и Гена скоро будет на ногах. Есть кому держать штурвал. Только Тимур навсегда останется за бортом...

Вертухай открыл дверь, подтолкнул Тимура к камере. Ну, держись!..

Тимур готовился к безжалостной схватке. Готовился умереть, если не хватит сил победить в бою... Но, оказалось, ни с кем ему драться не придется.

Он попал в самую обыкновенную камеру. Грязную, вонючую, переполненную. Здесь был свой смотрящий, своя пристяжь, свои мужики и каста отверженных. Но здесь не было лохмачей-прессовальщиков. И никто не собирался покушаться на его честь.

На него сначала просто не обращали внимания. Затем к нему подошел какой-то человечек, без всяких понтов выяснил, кто он такой, отвел к смотрящему. Молодой жулик по кличке Буль оказался человеком, сведущим в бандитских делах. Он хорошо знал, кто такой Тимур и как стоит на Москве белокаменская братва. Да и о его тюремных делах он был наслышан. Как-никак самого Алихана в драке уделал.