Кирилл Казанцев - Кредит на смерть Страница 8

– Я просто недавно работаю на «Скорой», – стала оправдываться докторша. – Еще ни разу не выезжала на аварии. Чтобы вот так… Столько крови. Он был похож на труп. Я жутко испугалась, когда этот человек встал! Зачем же он убежал? Ему ведь требуется медицинская помощь.

– В машине нашли оружие и крупную сумму денег. Потому он ноги-то и унес, – пояснил инспектор ДПС, поднимая рацию. – Это четвертый. У нас с места ДТП труп сбежал.

– Что за шутки? – рявкнул в ответ дежурный по РОВД.

– Это не шутки, – возразил инспектор. – В разбившейся машине обнаружены деньги и оружие. Один из пострадавших, пользуясь тем, что его посчитали трупом, свалил из машины «Скорой помощи».

Он перечислил приметы сбежавшего покойничка. Дежурный попросил описать характер ранений, и инспектор повернулся к докторше.

– Я не успела разглядеть, – всхлипнула она. – Помню, что на правой стороне лица имелась обширная гематома.

– Ладно, мы тогда поедем, – произнес Конопаткин. – Нам тут делать нечего.

– Давайте, – кивнул инспектор.

Потерпевший, молодой парень в дорогом костюме и аккуратных очках, придававших ему интеллигентный вид, ожидал их в здании сельсовета. Он назвался представителем банка, протянул накатанное заявление и предложил проводить до дома обидчика.

Конопаткин проглядел написанное, подивился и вежливо отказался от предложения:

– Вам лучше сейчас там не появляться, чтобы не спровоцировать новый конфликт. Ждите меня здесь. Я съезжу и проверю все на месте. Если факты, изложенные в заявлении, подтвердятся, то дело после тщательного расследования будет передано в суд.

– Неужели вы туда один поедете? – удивился парень. – Это же настоящее бандитское гнездо. Надо ОМОН вызвать или спецназ.

– Давайте я сам разберусь, что мне делать, – отрезал Конопаткин, раздражаясь.

Ему уже давно надоело, что кто ни попадя учит его вести дела.

Тут еще совершенно некстати появился бывший председатель колхоза и деловито забасил:

– Игорь, ты уж разберись с этим Сашкой Григорьевым. Прямо чистый уголовник!.. Кидается с оружием на людей. Мне такие в селе не нужны.

– Разберемся, Петя, – отозвался Конопаткин с кислым видом, торопясь покинуть здание сельсовета. Еще минута таких поучений, и он точно взорвался бы.

Было заметно, что Крынникову очень не понравилось, что участковый назвал его Петей. Бывший председатель теперь считал себя едва ли не хозяином района и требовал соответствующего отношения к собственной персоне. В других колхозах люди уже давно оформили землю в собственность, поделили паи и сдавали свои участки в аренду. Крынников же тянул с этим, не оформлял колхозное имущество, чтобы легче было его разворовывать.

Вот кого надо было действительно арестовывать!.. Он давно уже оформил бы всю землю на себя и продал, если бы нашелся покупатель, но колхозные угодья находились в очень запущенном состоянии. Требовалось вложить в них немалую сумму, прежде чем что-нибудь получить. Система полива уничтожена полностью. Ни техники, ни людей. Коттеджи тут тоже не построишь, потому что село далеко от основных магистралей и дорога к нему в ужасающем состоянии.

Размышляя об этом, Конопаткин вышел на крыльцо, спустился по ступенькам и влез на переднее сиденье «уазика». Царев завел двигатель и вопросительно посмотрел на начальника.

– К Прохоровым, – велел участковый и тяжело вздохнул.

Февраль очнулся и резко вскочил. Все тело прострелили иглы ослепляющей боли. Ребра наверняка были переломаны. Он едва сдержался, не заорал благим матом. Февраль с тихим стоном сорвал с лица простыню и увидел, что находится внутри машины «Скорой помощи», а у задних дверей по стеночке сползает девушка в белом халате. Ее лицо от страха было того же цвета.

Не говоря ни слова, Февраль встал, открыл боковую дверцу, вышел и спокойно зашагал вдоль дороги. Гаишники внизу занимались своим делом. Водитель что-то увлеченно рассказывал санитару, поэтому исчезновения пострадавшего никто не заметил. Он шел по дороге, удаляясь все дальше и дальше от места ДТП. Боль была просто чудовищной, но Февраль, сцепив зубы, терпел. Его сознание временами затуманивалось. Тело вело в сторону, но волевым усилием он вновь возвращался на дорогу.

Рядом притормозила грузовая машина.

– Эй, братан, что с тобой приключилось? – спросил участливо водитель.

– Да вот поскользнулся и упал с насыпи, – соврал Февраль. – Не подкинешь до больницы?

– Не вопрос. Садись, братишка, – хмыкнул водитель.

По манерам и наколкам на руках Февраль понял, что его новый знакомый уже пару раз сидел. Устроившись на сиденье, он почти мгновенно вырубился.

Водитель растолкал его возле больницы и весело сообщил:

– Приехали, братан! Сам-то дойдешь?

– Не инвалид, – прохрипел Февраль, хотя чувствовал себя полной развалиной.

Трудно было даже пошевелить рукой. Он утешал себя лишь мыслями о скором будущем. Когда Февраль доберется до заказчика, тот станет умирать долго и мучительно. Ему будет в десять раз больнее!..

– Спасибо, братан, – выдавил из себя Февраль, через силу улыбнувшись водителю.

Потом была неудачная попытка спуститься из кабины «ЗИЛа». Его нога соскользнула с подножки, и Февраль едва не упал на асфальт.

– Падла!.. – Он всхлипнул и заскрежетал зубами от боли, но поднялся и захлопнул дверцу.

Машина отъехала от бордюра. Шофер махнул ему на прощанье, но у Февраля не было сил ответить ему тем же. Точно поломанная заводная кукла, он заковылял к зданию больницы. В приемном покое бандит соврал, что упал в подземном переходе, ударился головой и не помнит ничего – ни имени, ни фамилии.

– А ты точно упал? – засомневался врач. – Может, тебя избили?

– Нет, упал. Это помню, а больше ничего, – отрезал Февраль. – Слушай, дай обезболивающего, а то сейчас сдохну.

Ему дали лекарство и отвезли на рентген.

Потом врач озвучил то, что Февраль и так знал:

– Сломаны четыре ребра и пальцы на правой ноге. Имеются многочисленные ушибы. Лучевая кость на правой руке треснула, как и малоберцовая правой ноги. Вывих плечевого сустава. Повезло еще, что ребра не пробили легкие.

– Да, я везучий. – Февраль ухмыльнулся и протянул врачу пятитысячную купюру. – Это тебе за беспокойство. Получишь еще, если все хорошо пройдет. Не хочу, чтобы кто-то знал, что я здесь отдыхаю. Усек?

Иван подъехал к дому родителей, посигналил, и створки ворот стали медленно расходиться. Однако открывал их не отец, а высокий, грузный седой мужчина в форме участкового. Иван с трудом узнал в нем Конопаткина. В детстве они с пацанами дразнили его дядей Степой и конопатым. Однако, несмотря ни на что, он казался им героем. Мужики в деревне замолкали, когда милиционер проходил рядом с ними. От участкового исходила сила и уверенность. А теперь пред ним стоял старый и усталый человек, вовсе не похожий на супермена.

– Здравствуйте, Игорь Николаевич, – поздоровался Иван, въезжая во двор.

Барбос бегал рядом, повиливая хвостом, и, казалось, никак не реагировал на участкового. Видимо, пес признавал в нем силу и не решался идти наперекор человеку, пахнущему оружейной смазкой и порохом.

– Ванька, ты, что ли?.. – прищурился участковый. – А я-то думаю, кого это еще принесло. Ты как здесь?

– Да вот на побывку приехал, – ответил Иван.

Он вылез из «Нивы», захлопнул ворота и запер их на массивный засов, потом открыл гараж и загнал в него машину.

Участковый все это время внимательно наблюдал за ним, приглядывался к машине, потом спросил:

– Что, на охоту ездил?

– Нет, так просто по округе покатался, – соврал Иван с невозмутимым видом. – Соскучился я по этим местам. Поглядел, как все изменилось.

– Ну и что же ты у нас увидел? – Теперь глаза участкового внимательно изучали его.

Он будто ждал, когда Иван совершит какую-нибудь глупость, обронит лишнее слово, за которое можно будет зацепиться.

– Да ничего особенного, – уклончиво ответил Иван и в свою очередь спросил: – А вы как к нам и где мои родители? Уж не случилось ли чего?

– Может, да, а то и нет. С этим предстоит еще разобраться, – сурово ответил Конопаткин, разглаживая ремень. – Мой помощник сейчас в доме разговаривает с твоими родителями. А мы давай с тобой тут побеседуем. К нам поступил сигнал… – Участковый сделал многозначительную паузу. – Заявитель утверждает, что твой отец угрожал ему оружием полчаса назад и был при этом совершенно невменяемым.

– Да вы моего отца, что ли, не знаете? – Иван рассмеялся, делая вид, что вся история его от души позабавила.