Сергей Зверев - Кидала Страница 8

Произошло уже столько всего невероятного, не поддающегося объяснению, что девушка решила не углубляться в подробности того, что делает этот мужчина. Качается — пусть качается. Скажет — «прыгаем», значит, она прыгнет. В любом случае, он уже убедил ее в том, что с ней ничего плохого не случится. Во-первых, он спрятал ее от бандитов, чего мог бы, собственно, и не делать, во-вторых, он не оставил ее там, когда приближались другие бандиты. Получается, он терял с ней время, вместо того чтобы исчезнуть самому. И вряд ли она упрекнула бы потом его в этом…Ты посмотри, качается… Хотя, признаться, приятно с ним это делать…Как бы то ни было, вряд ли он стал бы дважды подряд спасать ее, чтобы потом причинить боль. Он ненормален — это очевидно. Но он чарующе ненормален — а это приятно…

Мысль ее была прервана страшным грохотом.

Она почувствовала, как мистер Мартенсон удерживает ее затылок ладонью, и амплитуда качания уже вовсе не та, что была до этого. В последний момент она вдруг увеличилась вдвое.

Только бы не вниз, подумала Сандра и снова открыла глаза.

Картина, представшая перед ней, сначала ее шокировала, а потом вызвала истерический смех.

Мистер Мартенсон стоял на огромном Т-образном столе, за которым восседали не менее двух дюжин мужчин в невероятно дорогих костюмах. Прямо перед глазами Сандры, на огромной, выкрашенной в защитный цвет, стене красовались метровой величины золотые буквы:

SMITH & SON’S

По глазам замерших за столом господ было понятно, что повидать им в жизни пришлось всякого, но аналогий тому, что предстало пред ними сейчас, они не находят. Осколки стекла зеркального витража стены, покрывшие весь стол брызгами размером от квадратного сантиметра до квадратного дециметра, лежали поверх бумаг, фирменных бланков, дорогих авторучек и перевернутых письменных приборов. Перед ними стоял мужчина с сединой на висках и очевидным бесом в ребре, в слегка разорванном костюме от Ponti. Он держал на руках симпатичную секретаршу с 33-го этажа в коротеньком костюмчике от Escada, и мисс дико хохотала.

Лица сыновей адвоката Смита были ужасны. Они понимали, что почти уже состоявшаяся сделка в три миллиона долларов откладывается, понимали, что за спиной стоящего перед ними Капитана Америки и его подруги только небо Манхэттена и более ничего. Каждому, вероятно, хотелось что-то сказать, но они не спешили этого делать в надежде, что первым это скажет кто-то другой.

Но первым заговорил тот, что держал на руках секретаршу. И заговорил он на странном языке:

Verevka, svoloch, korotka…

Но потом снизошел и до английского:

— Господа, прошу вас забыть о случившемся, как если бы его не было вовсе. Сейчас мы уйдем, вы придете в себя, и последнее, что останется в вашей памяти, это чайка, сошедшая с курса над Гудзоном.

Прохрустев по столу до самого его конца, мужчина спрыгнул, опустил девушку на землю и потянул ее к выходу за руку. Через секунду, как он и обещал, о странном происшествии напоминали лишь осколки стекла на полу и на столе.

— Нужно вызвать стекольщиков, здесь ужасный сквозняк, — сказал после долгого молчания председательствующий.

Трое ворвались в кабинет советника президента «Хэммет Старс», когда тот еще стоял на подоконнике. Его позиция была уязвима, как никогда, но достать его у латиноамериканца Бронко не получилось. Ударивший в лицо кислый запах пороха и крови остановил их на пороге, и еще пять секунд у них отнял раненый боец, поскакавший к ним по полу, как таракан. Он умолял вызвать врачей и волочил раздробленную ногу, оставляя на полу широкий багровый след…

Один из головорезов Малкольма выглянул в окно, надеясь увидеть с высоты тридцать третьего этажа два размазанных на асфальте тела…

Каково же было его удивление, когда он увидел, что русский, удерживая на руках девку, как Spiderman, отталкивается от стены и пытается разбить ногами витраж пятьюдесятью метрами ниже.

Включая соображение, латинос нырнул головой еще ниже и обнаружил стальной альпинистский крюк, вбитый в стену. К нему был пристегнут мощный карабин, удерживающий трущийся о стену и тем привлекший внимание цилиндр. Если бы он был выкрашен в красный цвет, то его запросто можно было спутать с огнетушителем.

— Что за черт?! — прокричал латинос, разворачивая к подельникам растерянное лицо.

Эти секунды общего недоумения и спасли жизнь Мартынову и Сандре. В тот момент, когда они разносили в брызги зеркальную стену офиса SMIT & SONS, один из головорезов сорвал с пояса нож, перегнулся и одним движением отсек цилиндр от веревки. Когда Мартенсон произносил свою непонятную фразу о веревке, сетуя на ее убогую длину, она просвистела за его спиной, путаясь в клубок…

— Вниз, все вниз!! — прокричал латинос. — Через две минуты тут будет взвод брандмейстеров!..

— А как же я?! — вскричал обезноженный бандит, разрывая глотку от гнева и боли.

Не успеть с ним, подумалось сменщику Бронко, и он, ничтоже сумняшеся, направил на бывшего соратника пистолет и трижды нажал на спуск. Третий, с мокрыми брюками и разбитой головой, выразил желание идти своими ногами. Через минуту в кабинете осталось лишь несколько тел, поливаемых сверху тремя душевыми лейками. Вода, оказываясь на полу, смешивалась с кровью, превращала ее цвет из черного в розовый и расползалась по всей площади кабинета бывшего советника «Хэммет Старс»…

Перед тем как в кабинет зайдет один из пожарных, чтобы произвести разведку очага возгорания и понять, что, вообще, происходит — из окон здания не валил дым, хотя пульт автоматической системы безопасности показывал обратное — в офис советника вбежит обезумевший Кеннет.

Падая на пол и вскакивая, ныряя в углы и заглядывая в шкаф, он будет что-то искать и проклинать все на свете писклявым, вызывающим жалось голосом. Он сделал все, о чем его просили, он позвонил, сообщил, сдал… Но почему в награду он получает наказание, которое теперь не в силах изменить даже всемогущий мистер Малкольм?..

Услышав сообщение напарника по рации, он почти зарыдает в голос. Окружающая его обстановка свидетельствовала о том, что здесь гораздо большая необходимость в полиции, чем в пожарных.

Кеннет выбежит из кабинета и удалится в уборную. Там он будет биться головой о стену и проклинать тот момент, когда вошел в офис Мартенсона, позволил себя приобнять за талию… В пункте сорок шестом инструкции сотрудникам «Хэммет Старс» сказано, что сотрудник службы безопасности обязан бдительно следить за своим оружием и не допускать его передачи в другие руки…

— Кеннет! — раздался взволнованный голос напарника, приоткрывшего дверь в уборную. — Ты здесь? Полиция…

Глава 4. Знакомьтесь — Генри Чески

Это был человек, о котором в его участке не вспоминают без кислой гримасы, вызванной чувством внутреннего дискомфорта. Сорокавосьмилетний детектив убойного отдела был в состоянии взвинтить нервы любого напарника в течение одного дня совместной работы. И хотя менять напарников не приветствуется, Чески это ничуть не тревожило по той причине, что менял не он, а лейтенант Кросби, и по просьбе как раз самих напарников Чески.

Привычка жевать сигары, а не курить их, сосать леденцы, сплевывать в урны в общественных местах и ехидные насмешки выводили из себя не только новичков, но и бывалых детективов 13-го участка. Чески ел в машине, сыпал крошки на коврики, ужасно потел, отчего по три и более раза возвращался в участок, чтобы принять душ, и не стеснялся пройтись мимо женской раздевалки в одних трусах и с полотенцем через плечо.

— Сьюзи! — грохотал при этом его голос в сторону шуршащего водой женского душа. — Я видел тебя вчера с этим альфонсом из «Гроверсон» Хатчером! Он ходит на курсы анонимных алкоголиков и ночами рисует голых женщин! Ты не знаешь, кто ему позирует?

— Пошел к черту! — доносилось из душа.

Чески ухмылялся и, потрясая двумястами пятьюдесятью фунтами живого веса, шествовал обратно. До пенсии Чески оставался год с небольшим, и если этот факт озарял перспективы всех без исключения детективов участка, то он же невероятно беспокоил лейтенанта Кросби. Чернокожему начальнику участка было совершенно наплевать, что жует и где плюет Чески. С его уходом участок лишался единственного в своем роде сыщика, поцелованного Господом в лоб. Чески развязывал такие узлы, которые были не под силу самым толковым детективам, замены ему не было, и убойный отдел скоро мог лишиться профессионала, подаренного участку случайным образом.

Чески оказался в 13-м участке настолько же случайно, насколько случайными считаются все его удачные расследования. При всем великолепии его опыта работы, у детектива имелся недостаток, способный затмить все преимущества. Он до смерти боялся садиться за руль. Никакая сила не могла затолкнуть его на то место в полицейском «Форде», за которым располагается рулевое колесо. Чески знал наизусть все уложения, положения и инструкции, он применял их на практике молниеносно, как если бы сам был их автором, но запомнить порядок переезда регулируемого, а тем более нерегулируемого перекрестка было для него чем-то сродни игры на фортепиано, которой он учился в детстве шесть лет, да так и не научился. Без умения управлять автомобилем детектив по всеобщему признанию детективом не является. Поговаривали, что на экзамен по вождению в полицейской академии Чески пригласил своего брата-близнеца, жившего в ту пору в Цинциннатти, однако до сих пор это никто не мог ни подтвердить, ни опровергнуть.