Александр Кулешов - Памятник футболисту (Скандал в благородном семействе) Страница 8

Имелись и скрытые возможности получать доход — «подводные», как их называли. Ну, хотя бы штатные спекулянты, о которых говорилось. Часть билетов на сенсационные матчи отбиралась в специальный резерв, его передавали кое-каким надежным людям, те через своих маклеров продавали их с рук по двойной, тройной, а то и четверной цене.

Полученные деньги, естественно, шли не на ремонт сауны или улучшенное меню для команды юниоров.

Но был еще тотализатор. Не официальный, доходы от которого в основном прибирало к рукам государство, вернее национальный олимпийский комитет, а подпольный. Конечно, держать свои собственный подпольный тотализатор клуб и его руководители никогда бы не стали. Фи! Грязь! Да и опасно. А вот оказать некоторое влияние на «случайное счастье» они могли. Тем более что при существующей системе, когда, чтобы выиграть в тото, не обязательно угадать победителя. Важно угадать счет. Нет нужды заставлять любимую команду проигрывать. Достаточно заставить ее выиграть, скажем, со счетом 2 : 1 или 1 : 0, а не 3 : 1.

И совесть чиста, и патриотические чувства спасены, и карман тяжелеет.

По мелочам какой руководитель клуба этим не занимается!

А вот организовать по-крупному...

Так что «организация» с помощью Бручиани и Тринко нашла благодатную почву, чтобы посеять свои предложения. У «организации» было немало футбольных, баскетбольных, боксерских, конных клубов на крючке.

Тренер Корунья обладал обостренным чувством конспирации. Если он звонил Тринко, — то из автомата, да еще накладывал на трубочку платок, чтобы изменить голос. Если встречался, — то где-нибудь в укромном месте и приезжал не на своей автомашине, а на одолженной у кого-нибудь из игроков. Он тревожно поглядывал на дипломатку и даже ни карманы Тринко — нет ли там магнитофона? Но, начиная торговаться, обо всем забывал. Кричал и жестикулировал, словно покупал рыбу на морском базаре.

Корунья был невысоким, крепко сбитым человечком, в отличие от своих гривастых подопечных коротко подстриженным. Острый взгляд больших красивых глаз, казалось, пронзал собеседника насквозь. Корунья отличался властностью, даже деспотизмом, и его авторитет среди игроков был непререкаем.

— Что-то ты сегодня ленишься, — негромко бросал он молодому, недавно взятому в основной состав вратарю Виктору, и парень, виновато покивав головой, готов был чуть не до ночи прыгать в воротах, лишь бы заслужить похвалу тренера.

Корунья редко хвалил и часто корил. Он относился к числу наставников, которые не считают нужным объяснять ученикам свои действия. Достаточно, что он сказал, твое дело выполнять. И, поскольку в подавляющем большинстве случаев тренер оказывался прав, игроки давно разучились задавать вопросы.

Такой педагогический метод имел свои недостатки, но для комбинации Тринко — Корунья — неоценимые преимущества.

Поэтому, когда Корунья сообщил, что в связи с очень ответственным матчем с «Милано», предстоящим через полторы недели, в игре с «Лаценцем» Лонг участвовать не будет — надо сберечь его силы, — никто не удивился. Еще два игрока, в том числе основной вратарь команды, были отправлены на отдых. Вратарем должен был играть Виктор. Он волновался — для него то был ответственный экзамен.

Игра проходила на стадионе «Лаценца» в другом городе, в ста километрах.

Сине-белый автобус «Рапида» мчался по крутым горным дорогам, сопровождаемый десятками автобусов и легковых автомобилей болельщиков. Автомобили были расцвечены, украшены флагами, вымпелами, лентами-транспарантами.

Гремели трубы, вопили клаксоны, звучали крики и песни. В замыкающем автобусе ехали «футбольные девушки», в том числе Мария, подружка Лонга, а он сам на этот раз сопровождал команду в качестве простого зрителя.

Группы «футбольных девушек» имели все клубы. Как правило, это были красивые, веселые, спортивного склада девушки, чья задача заключалась в том, чтобы перед началом матча или в перерыве под музыку проходить по полю, выделывая разные па, хором выкрикивать лозунги в поддержку своей команды. В особо важные моменты, повернувшись к трибунам, жестами и криками дирижировать энтузиазмом своих болельщиков.

Как правило, «футбольные девушки» надевали короткие шорты, причудливые блузки, экзотические головные уборы. Все это цветов клуба. Им приходилось тренироваться едва ли не столько же, сколько футболистам, чтобы их марш-парад и танцы были синхронны, чтобы призывы заражали толпу. Они даже проводили специальные сеансы загара, дабы лучше выглядеть, а перед матчами к ним приезжал в тренировочный центр парикмахер.

Ехали с командой и свой оркестр, и особо подготовленные члены клуба, снабженные «тяжелой артиллерией» — пожарными сиренами, барабанами, петардами, автомобильными клаксонами большой мощности, какие устанавливают на грузовиках международных перевозок.

Ехала и группа боевиков — здоровенных ребят, в большинстве каратистов, дзюдоистов, просто любителей подраться. Везли палки, велосипедные цепи, кастеты. Везли и немалый запас вина — целые небольшие бочонки.

Футбольные матчи нередко превращались в массовые боксерские поединки, и хотя репрессивные меры становились все строже, по втайне каждый клуб гордился, если из-за него происходили потасовки.

Санкции обрушивались на стадион, на котором проходил матч, поэтому каждый старался не допустить беспорядков у себя, но на чужом поле болельщики не прочь были порезвиться. Вот и ехала с рапидовскими болельщиками ударная команда.

В головной машине находились тренер Корунья и второй тренер. Президент клуба Зан внезапно занемог и в поездке не участвовал.

Корунья сидел молча, закрыв глаза, с напряженным лицом. На попытки второго тренера заговорить он не отвечал, и тот вскоре замолчал. Право же, Корунья было не до дурацких вопросов — кого из игроков «Лаценца» особенно опекать, и как обеспечить проход но левому краю, учитывая здесь слабость соперника, и как успокоить чрезмерно волнующегося Виктора, и как... и что...

Пошел он в черту этот Ренатов со своими дурацкими разглагольствованиями!

У Корунья совсем иные заботы. «Рапид» может сравнительно легко выиграть эту встречу даже всухую, во всяком случае с преимуществом в три-четыре мяча. А должен выиграть 3 : 1. Не 2 : 0 и не 4 : 2 и уж тем более не с какой-либо иной разницей забитых и пропущенных мячей, именно 3 : 1! Значит, лучше всего обеспечить 2 : 0 в первом тайме и 1 : 1 во втором. Или все же пропустить гол в первом? А вдруг этот Виктор пропустит и во втором? Нет, 2 : 0 и 1 : 1! Это лучший расклад.

Вот какие тактические мысли роились в голове тренера Рапида». Если б о них знали тысячи шумных болельщиков, мчавшихся за ним в своих автобусах и легковушках! Но они слепо верили замечательному тренеру Корунья, который не раз приводил их любимую команду к победе, приведет и теперь!

Если б знали... Корунья поежился и поглядел в пропасть, что открывалась с левой стороны дороги.

Он вытер вспотевшую шею. Никогда еще ему не приходилось столь тщательно, столь напряженно обдумывать план предстоящей игры...

Наконец путь окончен. Автобус с командой въезжает на убранный черно-желтыми флагами, транспарантами, афишами стадион. Черно-желтый — это цвет «Лаценца». Гремит музыка, вереницы местных болельщиков в черно-желтых рубашках, брюках, шляпах, даже ботинках тянутся на трибуну. На северную. Южная закуплена болельщиками «Рапида». На западной и восточной сидят нормальные люди — обыкновенные любители футбола — необходимая прослойка между двумя лагерями.

Команду встречают представители «Лаценца», отводят в раздевалку, обсуждают разные деловые подробности.

Виктор лежа на топчане с закрытыми глазами, старается успокоиться. Сегодня для него решающий день. Этому дню предшествовал долгий путь.

Азартная возня с мячом на пустырях, веселые школьные игры, явно не идущие на пользу учебе и памятные не только синяками от блестящих бросков за мячом, но и синяками от отцовского ремня.

Первые шаги в местном молодежном спортклубе. И, наконец, великий день. На трибуне со скучающим и рассеянным выражением лица сидит сам Корунья. Его равнодушный вид несколько пугает Виктора. Он не видит цепкого взгляда тренера, следящего за каждым его движением. Виктор старается превзойти себя и ему это удается.

После игр его вызывают к президенту клуба. Там Корунья — весь доброжелательство и приветливость.

— Ну что, малыш, хочешь играть за «Рапид»? У тебя есть кое-какие задатки.

Обалдевший от счастья, Виктор только кивает головой.

Идут переговоры, вызывают родителей, он подписывает какие-то бумаги. Это «ящичный» контракт. На нем стоит только его подпись. И контракт засовывается в ящик стола. Но в любую минуту президент «Рапида» может поставить вторую, свою, — и контракт приобретает юридическую силу, на пять лет Виктор закабален. Если же он на первых порах разочарует Корунья, то второй подписи не будет, и никаких требований к «Рапиду» Виктор предъявить не сможет.