Дон Уинслоу - Конвоиры зари Страница 8

Как-то ночью, несколько лет назад, Чак приметил в баре интересную компанию: несколько парней откуда-то явно восточнее Пятой федеральной трассы (неважно, откуда именно — все выходцы с востока от Пятой трассы совершенно одинаковы) собирались покинуть «Рюмку» в сопровождении молоденькой туристки, которая была в стельку пьяна и еле стояла на ногах. Прислушавшись к их беседе, Чак уловил слово «поезд».

Судя по всему, эта картина привлекла внимание Буна — встав с барного стула, он подсел к столу веселой компании.

— Чувак, это же отстой, — миролюбиво улыбнувшись, сказал он главарю шайки.

— В смысле? — не понял тот — крупный накачанный парень, явно много времени проводивший в спортзале и следивший за режимом питания. Расстегнутая рубашка открывала необъятную грудную клетку этого болвана. В густой шерсти запутался крестик на цепочке. Кроме того, он так набрался, что драка вполне могла показаться ему отличным развлечением.

— То, что вы задумали, — мягко ответил Бун, кивком показав на девушку, которая уже крепко спала, уронив голову на стол. — Правда, отстой.

— Ну не знаю, — оскалился Жим Лежа (как сразу же окрестил его Бун), взглянув на своих дружков. — По-моему, клево будет.

— Братан, я тебе говорю, лажа выйдет, — улыбнулся Бун. — У нас тут такие вещи не приняты.

— А ты ваще кто такой, шериф, что ли?

— Нет, — ответил Бун. — Но она с вами никуда не пойдет.

— Это ты, что ли, меня остановишь? — вскочил Жим Лежа.

Бун удивленно покачал головой — неужели можно быть таким предсказуемым?

— Я тоже так думаю, козленок, — сказал Жим Лежа, решив, что Бун передумал. Схватив туристку за локоть, он начал ее трясти, пытаясь разбудить. — Эй, крошка, вставай, пора веселиться!

В следующий миг он уже снова покоился на диване — задыхающийся и жалкий, потому что секунду назад Бун толкнул его раскрытой ладонью в грудь и выбил оттуда весь воздух. Один из подручных начал было подбираться к Буну, когда на стол упала тень, заставив его отказаться от первоначального намерения. Тень отбрасывал Прибой, спокойно стоявший перед столом со скрещенными на груди руками. Из-за его правого плеча выглядывал Бог Любви Дэйв.

— Что-то не так, Бун? — спросил Дэйв.

— Все о'кей.

— Нам показалось, тут какая-то буча намечается.

— Все в порядке, — ответил Бун.

И действительно, боевой настрой пьяниц куда-то испарился. Может, на них повлиял вид стопятидесятикилограммового самоанца? Да хоть бы и так. В этом не было ничего странного: даже если вы набрались по самые уши и изо всех сил рветесь в бой, один вид Буна и маячащих на его фоне Прибоя и Дэйва (который драться умеет и любит) мигом заставит вас стать благонравнее Папы Римского. Когда такие ребята указывают вам на дверь, улица с той стороны сразу начинает манить к себе пуще Диснейленда.

— Я еще счет не оплатил, — промямлил Жим Лежа.

— Я оплачу, — кивнул Бун. — Мир?

Жим Лежа и его подельники встали и побрели прочь, словно стадо провинившихся овец. Бун оплатил их счет. Затем они с Прибоем и Дэйвом привели в чувство пьяную туристку, с трудом выяснили, в каком мотеле она остановилась, отвезли ее туда, уложили в постель и вернулись в «Рюмку», чтобы пропустить наконец по пивку.

На следующее утро, когда Бун пришел в бар завтракать, он своего счета так и не дождался.

— Чак не велел, — объяснила Санни.

— Слушай, я вовсе не хочу, чтобы…

— Чак не велел, — отрезала она.

Так с тех пор и повелось. Никто не произносил этого вслух, но они заключили сделку. Бун не платит за завтрак, но оставляет чаевые. Обеды и ужины он оплачивает из своего кармана — и тоже оставляет чаевые. А если в «Рюмке» или около нее закипает заварушка, Бун приходит и подавляет ее в зародыше.

Глава 14

Бун зашел в «Рюмку», устроился на диванчике за столом и тут обнаружил Петру, усевшуюся как раз напротив. Появление девушки его не удивило, но порядком разозлило. Бог Любви Дэйв, уничтожавший за барной стойкой стопку черничных оладий, тоже ее заметил.

— Что это за красотка с Буном? — спросил он у Санни.

— Не в курсе.

— Тебя это не беспокоит?

— Нет, — помотала головой Санни. — А должно?

Петра не беспокоила Санни — ну, скажем, почти не беспокоила. Зато она беспокоила Буна. Да еще как.

— Я полагала, — заговорила она, глядя на Буна, — что, учитывая срочность дела, вы захотите приняться за него сразу же.

— Н-да? — не согласился Бун. — Знаете, у меня строгий лимит на количество дел, которые я могу проделать на пустой желудок.

Да и на полный тоже, подумала Петра. Впрочем, озвучить эту мысль она не решилась. Видимо, что-то важное в характере этого неандертальца и фаната океана от нее ускользало — не зря же из всех уважаемых городских детективов Алан Бёрк выбрал именно Буна. А Алан Бёрк был одним из лучших адвокатов города. Так что либо он действительно чрезвычайно высоко ценил мистера Дэниелса, либо просто счел, что никто лучше него не справится с розыском пропавшей стриптизерши.

— Тебе как обычно? — спросила у Буна подошедшая к их столику Санни.

— Ага, спасибо.

Исключительно ради красотки — клиентки Буна — Санни озвучила состав заказа: яйца с мачакой, сыром, кукурузой и тортильями, на гарнир черные бобы и картошка фри плюс кофе с двумя кусочками сахара.

— Вы что, все это съедите? — Петра в ужасе смотрела на Буна.

— Ах да, добавь-ка еще пару кусков бекона, — попросил Бун Санни.

— А вам? — обратилась Санни к Петре.

По каким-то едва уловимым ноткам в ее голосе Петра мгновенно поняла, что официантка когда-то спала с Буном. Она была невероятно красива — длинные светлые волосы, бесконечные ноги, золотистый загар и фигура, за которую можно убить. Нет, определенно безумный сёрфер не раз побывал в постели этой милашки.

— Что будете заказывать? — повторила Санни свой вопрос.

— Ой, простите, — очнулась Петра. — Мне, пожалуйста, маленькую тарелку овсянки с ложкой нерафинированного коричневого сахара, обычный тост без масла и чай без кофеина.

— Чай без кофеина? — изумился Бун.

— Что-то не так? — переспросила Петра.

— Все так. — Санни лучезарно улыбнулась. Она уже успела возненавидеть эту бабу. Что не помешало ей выжидательно глянуть на Буна.

— Э-э-э… — промычал тот. — Санни, познакомься, это Петра. Петра, это Санни.

— Очень приятно, — улыбнулась Петра.

— Взаимно. Что привело вас в наш город? — спросила Санни.

— Пытаюсь заполучить мистера Дэниелса для нашей фирмы, — ответила Петра, думая про себя: а какое твое собачье дело, что я тут делаю?

— Это может быть нелегко, — заметила Санни, пристально глядя на Буна.

— Да, это я уже поняла.

— Ну, понимайте друг друга дальше. Пойду за вашими напитками, — бросила Санни и удалилась.

Эта стерва только и мечтает затащить Буна в постель, думала она, направляясь на кухню. А может, уже и затащила. «Маленькую тарелку овсянки, нерафинированный сахар». Можно подумать, этой тощей британке надо следить за фигурой. Но, с другой стороны, почему это вообще должно меня волновать?

Петра в это время выведывала у Буна, где в заведении туалет.

— За стойкой налево, — ответил Бун.

Петра выбралась из-за стола. Бун заметил, как внимательно наблюдает за ней Бог Любви Дэйв.

— Нет, — произнес Бун.

— Что? — с виноватой ухмылкой откликнулся Дэйв.

— Просто — нет.

Дэйв улыбнулся еще раз, пожал плечами, отвернулся и продолжил читать статью в «Сан-Диего Юнион-Трибьют» о состоянии океана. Статья обнадеживала — все говорило о том, что скоро придут долгожданные волны.

Бун погрузился в изучение отчетов о деле Тэмми Роддик.

— После завтрака, — объявил он вернувшейся Петре, — я съезжу на квартиру Тэмми.

— Я там недавно была. И ее там нет.

— Зато где-нибудь рядом может стоять ее машина.

— На ее имя не зарегистрировано никаких транспортных средств, — прервала его Петра. — Я уже проверила.

— Послушайте, — взорвался Бун, — если вы лучше меня знаете, как искать вашу свидетельницу, идите и ищите ее сами — сэкономите свои деньги и мое время.

— Какой вы обидчивый.

— И не думал обижаться.

— Надо же, какая чувствительность, — словно не слыша его, продолжала Петра.

— Я не чувствительный!

— Это правда, — подтвердила Санни, выставляя на стол тарелки.

— Упакуй нам, пожалуйста, все это с собой, — попросил ее Бун.

Глава 15

Выбравшись на улицу, Бун увидел, как его старенький «бунмобиль» — разваливающийся фургончик восемьдесят девятого года выпуска, который солнце, ветер и соленый воздух превратили в нечто разноцветное, ободранное и невнятное, — подцепляет крюком эвакуатор.

Несмотря на свой весьма скромный внешний вид, «бунмобиль» был знаменит на весь Сан-Диего. Сотни, если не тысячи раз он доставлял Буна к океану, где тот покорял самые сложные, самые крутые волны. Юные сёрферы разъезжали по шоссе вдоль пляжа, высматривая «бунмобиль» — где он, там и его хозяин, а следовательно, и хорошая волна. Местные завсегдатаи пляжей ни минуты не сомневались — когда фургончик отправится на неизбежный и заслуженный отдых, его обязательно заберут в музей сёрфинга в Карлсбаде.