Виктор Мережко - Крот 2. Сага о криминале Страница 9

– Телефон к вашим услугам, – ответил один из них.

– Благодарю.

Секьюрити вышли. Старков спросил их:

– Все нормально?

– Спокойно, – ответил старший из охранников. – Приходила горничная, конфетки я забрал.

Старков взял из его руки карамельки и зашагал по коридору.

Окунев с пьяной расслабленностью рухнул на застеленную кровать, стал набирать номер.

Поднес телефонную трубку к уху:

– Але…

Неожиданно лицо его сковала судорога, Окунев попытался встать, но тело стало непослушным и чужим, он хотел что-то крикнуть, однако вместо звука раздался лишь сиплый хрип, и он замертво рухнул на широкую кровать.

Этаж, на котором находился номер покойного Окунева, был перекрыт сотрудниками милиции.

Сергей в сопровождении Старкова подошел к старшему по званию – майору, представился:

– Кузьмичев Сергей Андреевич, президент корпорации «Час-Инвест». Покойный прибыл в Москву именно по нашему приглашению.

Майор с любопытством посмотрел на Кузьму.

– И что из этого?

– Мне бы хотелось узнать детали происшедшего.

– Детали происшедшего узнаете из материалов следствия. Думаю, уж кого-кого, а вас известят непременно.

– Тело находится в номере?

– Тело находится в номере.

– Мы возьмем расходы по доставке покойного в родной город на себя.

– Это ваше право. Но только после следственной экспертизы.

– Но все-таки что произошло? Отчего он умер?

– Хотелось бы задать вам тот же самый вопрос.

– Вы разговариваете со мной, как с подследственным, – возмутился Сергей.

Майор оглядел его с ног до головы.

– Думаю, вы непременно окажетесь в числе подследственных, – и отошел в сторону, тем самым показывая, что разговор окончен.

– Майор выболтал то, что ждет тебя в самом ближайшем будущем, – заметил Старков.

– Хотелось бы понять, чья это работа.

– Работа, похоже, ювелирная.

– Что-нибудь подозрительное было, когда ты проводил Окунева в гостиницу?

– Абсолютно ничего… – Старков достал из кармана две карамельки. – Вот только конфетки, которые мне передал охранник.

Кузьма взял их, повертел, положил к себе.

– Охранники где сейчас?

– У следователя.

– Черт… – выругался Сергей. – Ну а что-нибудь еще? Может, Окунев… хоть и был пьяный… сказал что-то… чего-то опасался… Реплика какая-нибудь? Вспомни!

– Все время бормотал, что должен позвонить домой. Жене… Больше ничего.

– Значит, он мог позвонить? – переспросил Кузьма.

– Конечно.

– Интересное совпадение. Марина тоже звонила по телефону, и тоже мгновенная смерть.

– Так работают только спецслужбы. Кто приходит на ум?

– Есть некоторые. Теперь важно понять, кто конкретно.

Когда выходили из отеля, к ним подошел невысокий лысоватый господин, достал удостоверение, представился Кузьме:

– Конюшин Алексей Николаевич, следователь Главного управления. Сергей Андреевич, верно? Я как раз собирался звонить вам, а тут, как говорится, на ловца и овца. У вас есть час времени?

– А в чем дело?

– Необходимо взять у вас свидетельские показания.

– Допрос?

– Нет-нет. Пока всего лишь свидетельские показания. Допрос будет проводиться при ведении уголовного дела.

Сергей секунду взвешивал что-то, согласно кивнул:

– Хорошо. Час… – посмотрел на Старкова, распорядился: – Езжай в офис, придержи посетителей.

Допрос велся в просторном кабинете директора отеля. Конюшин удобно расположился за директорским столом, разложил перед собой бумаги, включил диктофон, по-следовательски цепко посмотрел на Кузьмичева.

– Итак, Кузьмичев Сергей Андреевич?

– Так точно, – сдержанно ответил тот.

– Год рождения, место рождения и прочие формальности мы уточним позже. К делу, правильно?

– Как я понимаю, дела пока еще нет, – попытался сострить Кузьма.

– Дело сошьется, был бы человек, – в свою очередь сострил следователь. И спросил: – Где и при каких обстоятельствах вы познакомились с Окуневым Борисом Федоровичем?

– В Новосибирске на конференции предпринимателей «Восток – Запад». Две недели тому назад.

– Точнее, если можно.

– Четырнадцать дней назад.

– Что явилось поводом для знакомства?

– Деловые интересы.

– Окунев вам сделал предложение?

– Именно так. Отыскал меня в фойе, предложил сотрудничество.

– Вы представляли масштаб деятельности Окунева?

– До знакомства – нет. Потом навел справки.

– Что больше всего вас удивило в деятельности Окунева?

– Масштаб.

– Вы настаивали на ближайшей встрече?

– Нет, настаивал скорее Окунев.

– Почему?

– Его крайне интересовали московские связи.

Конюшин старательно и быстро записывал ответы, лишь время от времени бросая острые взгляды на допрашиваемого.

– Кто встречал Окунева в аэропорту?

– Мои люди.

– Конкретно.

– Мой первый заместитель Старков и финансовый директор корпорации Павлов.

– Они сообщили вам какие-либо интересные детали во время встречи?

– Их до самой гостиницы сопровождал автомобиль с тонированными стеклами.

– Номера?

– Они записаны.

– С кем, кроме вас и ваших людей, встречался Окунев в этот приезд?

– По моим сведениям, ни с кем.

– В каком ресторане вы с ним ужинали?

– В «Витязе».

– Были ли претензии у вас или кого-нибудь из присутствующих к ресторанной кухне?

– Нет.

– То есть никто не жаловался на здоровье после ужина?

– Никто… – Сергей стал понимать, к чему клонит следователь, и на его скулах начали играть желваки.

– А Окунев… – продолжал тот. – Не ощущал ли какого-либо дискомфорта?

– Нет.

– То есть претензий к ресторану у вас нет?

Кузьма откинулся на спинку стула.

– Как я понимаю, вы начинаете все сводить к тому, что Окунев был отравлен кем-то из моих людей?

– Это вы сказали, – ответил тот. – Я этого не говорил.

– Но ведь получается именно так?

– Все решит следствие. А сейчас я всего-навсего веду допрос одного из главных свидетелей.

– Допрос?

– Да, допрос. Но не обвиняемого, а свидетеля! – Конюшин взял еще один листок, стал заполнять его. – Кто провожал Окунева в отель?

– Мой заместитель Старков Владимир.

– Чья охрана стояла возле номера Окунева?

– Моя.

– Кто сопровождал покойного в номер?

– До двери – Старков. В номер – один из охранников.

– На что вы сами хотели бы обратить внимание?

– Окунев, входя в номер, говорил, что хочет позвонить домой жене.

– Он плохо себя почувствовал?

– Он чувствовал себя как выпивший человек.

– В котором часу это было?

– Со слов Старкова – в пятнадцать минут первого.

– Смерть Окунева наступила в ноль двадцать.

– Что это значит?

– Пока ничего. Всего лишь констатация времени происшествия… – Следователь сделал в протоколе последнюю запись, протянул ее Сергею: – Ознакомьтесь, подпишите.

Тот внимательно прочитал написанное, отложил листки.

– Вы фактически шьете мне дело.

– С чего вы взяли?

– С записанного.

– Все записано с ваших слов.

– Не отрицаю. Но картина вырисовывается далеко не в мою пользу. – Сергей поднялся. – Я подписывать это не буду.

– Вы хорошо подумали? – следователь тоже встал.

– Отлично подумал.

– Вы вступаете в конфликт со следственными органами.

– Вы меня запугиваете?

– Предупреждаю. В подобных конфликтах сложно выиграть.

– Попытаюсь.

Все дневные газеты вышли с крупными заголовками на первых полосах:

Василий Петрович, как всегда вспотевший и задвинутый на своем телевидении, вывалил на стол Сергея кучу газет с подобными заголовками, в своей привычной манере стал быстро, чуть ли не бегом, передвигаться из угла в угол.

– Вот вы и доигрались! Вот вы своего и добились! Все газеты единодушны в подходе к смерти Окунева! Вы в центре подозрений, в центре отвратительного скандала! А все потому, что вообще выключены из информационного пространства! У вас нет рычагов влияния! У вас нет подконтрольных средств массовой информации! Вы должны, просто обязаны иметь не только собственную газету, но прежде всего телевизионный канал! – Телевизионщик остановился напротив Кузьмы, протянул к нему руки: – Деньги!

Тот молча снял телефонную трубку внутренней связи, коротко сказал:

– Константин Иванович, зайдите.

Костя вошел сразу, словно ждал приглашения.

– Возьми бумаги у этого господина, оговори детали и открывай финансирование.

– Не просто финансирование, а на полную катушку! – воскликнул телевизионщик. Подошел к Косте, протянул руку: – Василий Петрович. Моя слабость – люди финансов. Насколько они отвратительны в своей дотошности, настолько точны и обязательны… – Он поднял благодарно руки, зачем-то двинулся к окну. – О боже! Неужели мечта сбывается? Мечта идиота – иметь собственный канал?! – Вдруг умолк, глядя вниз, негромко произнес: – А вот это уже серьезно. Вот это называется, мы не ждали, а вы приперлися.