Андрей Бадин - Малолетка Страница 9

Они договорились взять в заложницы десятилетнюю Катю Репутатскую, но, естественно, обходиться с ней деликатно и ни в коем случае не обижать. О том, чтобы ее убить, если Репа не выплатит деньги, даже разговора не было. Друзья отпустили бы девочку с миром в любом случае, так как они были честными, законопослушными гражданами, но перипетии судьбы и безжалостная безысходность загнали их в угол. Ради денег или сытой, спокойной жизни они ни за что не решились бы взять в заложники человека. Но обстоятельства, как известно, сильнее нас, и они не оставили им другого выхода. Иначе Светлана бы умерла.

— А вы и по двору в масках пойдете? — ехидно спросила Катя. Она не боялась террористов, несмотря на их грозный вид. Она чувствовала, что в душе они добрые, мирные люди.

— Мы сейчас маски снимем, а то я уже запарился, — произнес Коновалов и начал стягивать чулок.

— Да, очень в ней жарко, — вторил ему Демин. Он снял маску, взял ее обеими руками, скрутил в жгут и выжал воду, как из полотенца после стирки.

— Ой! Какой вы лысый, — удивилась Катя, — вы что, голову бритвой бреете? — Виктор застеснялся, а Леха добавил:

— У него с детства волос нет.

Все трое вылезли из внедорожника и поплелись на квартиру Алексея. Катя с интересом разглядывала мужчин, ведь она их видела без масок впервые.

Как Лехе, так и Витьку было под сорок лет, но выглядели они моложаво. Если Коновалов был накачанный, тренированный и походил скорее на треугольник на ножках, то Демин был обычным парнем, как все. Он выделялся из толпы лишь своей лоснящейся, загорелой безволосой головой. Если у Коновалова лицо было мужественное, волевое, он был молчалив, сдержан и часто казался угрюмым, то Витек был веселым, озорным и беззаботным. Впрочем, все это у него сильно пошло на убыль с тех пор, как девять лет назад он похоронил жену. Она умерла от рака крови. Операции по пересадке костного мозга в то время не делали даже в США.

Теперь эта страшная болезнь передалась — может быть, с генами — его десятилетней дочери. К счастью, у нее был шанс на спасение, но из-за нехватки денег он казался эфемерным.

Горе-террористы оставили машину на улице и даже не включили сигнализацию. Когда пришли в квартиру, то первым делом сели обедать. От нервного стресса они сильно проголодались. К тому же надо было покормить и заложницу.

— Иди помой руки, — сказал Алексей и показал Кате, где находится совмещенная с туалетом ванная комната. Девочка с улыбкой посмотрела на Коновалова и подчинилась. Если бы ее отец сказал ей такое, то она бы фыркнула и сделала все наоборот. К здоровенному, серьезному дяде-вымогателю она относилась с уважением.

Катя зашла в санузел, и ее сразу до глубины души поразила убогость его убранства. Небольшая, в четыре квадратных метра, ванная комната, наверное, уже тридцать лет скучала без ремонта. Пожелтевший кафель в некоторых местах отслаивался от стен, и если громко чихнуть, то он, наверное, осыпался бы.

Унитаз был похож на ржавую потрескавшуюся археологическую находку, сумевшую дотянуть до наших дней аж с каменного века. Ванна выглядела еще хуже. В ней, наверное, никогда не купались, а только замачивали грязное белье. Вечно капающий кран жалобно свистел.

Как только Катя включила в ванной свет, то моментально в многочисленные щели со всех сторон ринулись здоровенные рыжие тараканы. Девочка подумала, что в доме огромного Коновалова и тараканы огромные.

Катя привыкла восседать на белоснежном, обложенном мягкими ковриками импортном унитазе, в большом, десять метров площадью, туалете, с кондиционером, освежителем воздуха и подогревом кафельного пола. Купалась же она не в ванне, это сооружение ванной нельзя было назвать, а в мини-бассейне джакузи, со стереосистемой, телевизором и другими модными прибамбасами. Позолоченные краны отражали прелестное личико Кати, и в чистой, пропущенной через фильтры воде ей было тепло и спокойно. Катя вспомнила евростиль своего туалета, и ей стало обидно, что она примостилась на краю грязного, дурно пахнущего, громко урчащего чудовища. Унитаз был коричневого цвета то ли от ржавчины, то ли еще от чего.

Через некоторое время девочка покинула санузел и с облегчением вздохнула.

— А у вас туалетной бумаги и в помине нет? — с издевкой спросила она, когда вошла в комнату.

Действительно, у Коновалова в туалетной комнате много чего не было. Им даже на еду не хватало, и они на всем экономили.

Все вырученные от продажи квартиры деньги Витя перевел на счет американского госпиталя, а чтобы прокормиться, они с Алексеем потихоньку продали мебель, посуду, книги, телевизор. Остались только носильные вещи, и только те, что никто задарма не взял бы. Алексей и Виктор уже полгода нигде не работали и только бегали по инстанциям за получением всяких бюрократических справок о том, что отцу девочки можно будет выехать в США, чтобы за ней ухаживать. Естественно, приходилось давать взятки. К тому же они покупали для Светланы питательные, вкусные продукты, например красную икру, чтобы повысить сопротивляемость ее организма. В госпитале кормили из рук вон плохо, и дополнительная еда была ей жизненно необходима.

Когда Катя вошла в гостиную, то ахнула. Комната была абсолютно пустая, без мебели и ковров. Посередине комнаты стоял небольшой допотопный столик, а возле него три подлатанных стула. В углу расположился широкий, старый раскладной диван-кровать, и больше в комнате не было ничего. На окнах даже занавесок не было.

Катя окинула гостиную скептическим взглядом и свистнула:

— Вы что, не могли получше квартиру снять, чем у бомжа?

— Это моя квартира, — обиженно произнес Коновалов и отвернулся. Катя сочувственно взглянула на него и замолчала.

— Чем тебе наша хата не нравится? — завелся Витек, — нормальная комната, нормальная уборная и кухня — жить можно.

— Я на кухне еще не была, но догадываюсь, что она не лучше уборной, — парировала Катя и встала к голой, обшарпанной стене. — У меня дома в комнате такого размера собачка живет, и то жалуется, что места мало.

Алексей после этих слов обиделся окончательно, а Демин решил проучить заносчивую девчонку и пошел в атаку.

— Мы деньги не воруем, как твой папаша, а зарабатываем честным трудом. А честным людям много не платят, так как страна у нас бедная, можно сказать, нищая страна, и все разговоры про ее богатства — чушь. Нету тут никаких богатств, а те, что были, коммуняки в семнадцатом году за кордон вывезли. — Витек замолк и сел за стол кушать.

— Ты тоже садись, — произнес Коновалов и указал девочке на стул.

Кате, как гостье, дали самый лучший стул. Она села на него и взглянула на угощение. На старом столе лежала протертая в нескольких местах скатерть, а на ней были разложены вкусности. В некогда разбитой, но склеенной эпоксидной смолой тарелке лежали фрукты: яблоки, апельсины, мандарины и груши. Они были свежие, только с рынка. Катя даже не поверила, что они настоящие. Во втором, большом, не менее старом блюде находились пирожные и абрикотиновый торт. Именно этот торт был самым любимым Катиным лакомством. Она его просто обожала, но вида не подала и продолжила разговор в капризном тоне.

— Что это у вас? Я такое не ем.

— Как не ешь, — встрепенулся Витек, — это фрукты с рынка, мы их у черных втридорога купили, и только для тебя. Я даже для своей дочки ни одного персика не взял. — Он с досадой махнул рукой и обиделся.

— Ты их можешь не есть, — спокойно произнес Коновалов, но тогда останешься голодной, так как ничего больше нет.

— А вы что будете есть? — спросила Катя.

— Хлеб и чай с сахаром, — Алексей отломил половину от свежей белой буханки и откусил от нее кусок.

— Если не будешь, то я их Светлане отнесу, она съест с огромным удовольствием да еще спасибо скажет.

Катя подумала немного и взяла кусочек торта.

— Вот и славно, кушай, — кивнул Леха и улыбнулся.

— А чем вы меня завтра будете кормить? — спросила Репутатская, — тоже фруктами? Я привыкла есть икру черную и красную, осетрину горячего и холодного копчения, семгу, мясо крабов и креветок, балык, сырокопченую колбасу, суджук, бастурму, ветчину, телячью вырезку, куриные грудки, грибы, клубнику и землянику со сливками. — Катя выдумывала: отец кормил ее исключительно кашами, курятиной, спагетти, картофелем и супами, а о деликатесах и речи не было. Он их сам ел.

— А запивать это все французским шампанским не любишь? — с ехидной миной добавил Коновалов. — И при этом курить дорогие сигары. — При перечислении всех этих вкусностей Леха вспомнил, что когда-то все это едал и он. Он служил в разведке, и на тренировочных сборах их кормили именно так.

— Нет, ничего этого завтра не будет, так как тебя здесь не будет. Во всяком случае, мы так планируем, — прожевав, ответил Витек. — Мы сегодня получим выкуп и отправим тебя домой к папе.