Через пропасть в два прыжка - Николай Николаевич Александров Страница 9

и, заприметив на углу здания вывеску кафе, направился туда. В помещении прямо-таки жаром пылали батареи. На столиках белыми причудливыми цветами распускались в стаканчиках бумажные салфетки, белые скатерти похрустывали от чистоты и свежести. И при всем этом великолепии за столиками не было ни одного посетителя. Лишь за стойкой бара явно скучала средних лет женщина с огненнорыжей прической.

Взглянув на ценники, Кирилов сразу понял причину безлюдья — кафе кооперативное.

— Кофе! — Кирилов положил на поверхность стойки полтинник. Женщина окинула его изумленным взглядом.

— Приезжий? Из Москвы, наверно?

— Да…

— Тогда все понятно. Мы уж забыли, как он пахнет… Хотите горячего чаю с брусничным вареньем? Ягода местная, поэтому варенье вышло на славу, а чай, извините, у нас не растет, не взыщите, какой есть…

— С брусничным так с брусничным… А что же посетителей нет? Реклама плохая?

— Месяца три как муж все оформил и ремонт с делал. Здесь знаете, что раньше было? Обычный склад. Правда, небольшой. Пассажиры иногда забывали вещи, так здесь их и хранили. Но забывали мало, и склад практическ и пустовал. — Судя по всему, женщина была рада посетителю: есть с кем перемолвиться словом. — Ремонт обошелся сравнительно дешево. Муж все сам сделал — и мебель, и резьбу… Он раньше на судоремонтном по плотницкой части, а я дома хозяйствовала. Теперь детишки выросли, ухода таксэго, как раньше, не надо — вот и взяла на себя готовку, да п. риборку. Вы только не подумайте, что у нас здесь огромный доход…

— Неужели нет?

— Очень скромно. Правда, за ремонт рассчитались, а на зарплату выходит даже меньше, чем раньше у мужа получалось. Сам видите, посетителей не густо…

— Варенье сами варили?

— Дочка. Она у меня мастерица…

За спиной Кирилова ухнула входная дверь и в помещение не вошел, а ввалился огромный мужчина с крупными чертами лица настоящего помора и шкиперской бородой. В руках он нес огромных размеров картонный короб, в котором что-то позвенькивало.

— А вот и Никита! Муж, — коротко пояснила женщина.

— Очень приятно, — привычно сказал Кирилов, повернувшись в сторону вошедшего, и кивнул. Тот промолчал.

— Скажите, а как тут у вас с автобусом? — спросил Кирилов женщину.

— А куда вам ехать? В центр?

— К гостинице «Двина». Она в центре?

Женщина посмотрела на простоватый вид посетителя.

— В центре-то, в центре, но… — она еще раз быстро окинула его взглядом. — В нее без брони не устроишься…

— Да у меня в шесть тридцать встреча-возле гостиницы, а там найдем, где переночевать…

— Вы не успеете. Автобус в шесть двадвать и полчаса ехать.

— Досадно.

— А вы Никиту попросите подбросить. Он как раз собирался в хозяйственный магазин, а это в трех шагах.

— А это удобно?

— Отчего нет…

— Можно! — коротко ответил «шкипер», попыхивая трубкой. — Садитесь в «Москвич». Минут через пять выедем…

Грузовой «Москвич», в котором от всего салона остались лишь передние два кресла, а сзади перегородка отделила небольшой, но емкий открытый кузов, ехал ни шатко, ни валко. Никита долго молчал, попыхивал трубкой.

— Интересное дело, — прервал он неожиданно молчание, — умеете вы, столичные, втираться к бабам в доверие. Гляжу вот на тебя: ни кожи, ни рожи, а поди ж ты… вона супружница моя все уши прожжужала — помоги человеку, да помоги… А кто ты мне есть? Брат, сват? Разве всем поможешь? Высадить, нешто, тебя на дороге и выползай как знаешь… Навязался, понимаешь, на мою голову… Кто ты вообще?

Кирилов молча сидел и смотрел вперед, он не знал, что отвечать «шкиперу».

— Никуда меня устраивать не надо. Я не просил. Это жена ваша сама предложила. А за поездку, если надо, я заплачу. Скажите, сколько? Три, так три! Пять, так пять…

— Обойдусь без твоих сопливых денег, — раздражение в голосе мужчины начало таять, но, похоже, остановиться сразу он не мог. — Вози вас тут… Ну, скажи, какая мне от тебя польза? Никакой. Товару ты мне не достанешь, с материалами строительными — то же самое… Кто ты есть?

— Человек.

— Это уж я и без тебя догадался — две ноги, две руки и тыковка на плечах. Различил…

— Врач я… — неприветливо буркнул Кирилов.

— Врач? — с растяжкой произнес водитель. — А по каким болезням?

— По женским.

— Эх, незадача! — хохотнул Никита и прихлопнул рукой по баранке. — Вот не везет, так не везет… Опять не мне, а бабе…

— У нее что-нибудь серьезное? Нужна помощь, я могу помочь.

— Типун тебе на язык. Все у нее в норме… Тыс проститутками знаком? — Водитель повернулся к Кирилову. — Все ж по женской части врач.

— Нет.

— Придется сейчас познакомиться.

— Зачем?

— Для выполнения приказу…

— В смысле?

— Ты просьбы своей бабы уважаешь?

— Холостой я.

— Твое дело. А я если чего не сделаю, потом пиши пропало — всю плешку сгрызет. Так что, хочешь или нет, а с Галкой тебя познакомлю. Пути наши, хоть и исповедимы, но не официальны, зато надежны… Она почище обкомовской брони будет, номерок в «Двине» сделает. И у меня совесть перед бабой чиста будет.

— Не надо. Я прошу вас не делать этого, — взмолился Кирилов. — Я, может быть, сегодня уже уеду назад…

— Ну, ну, интересно посмотреть, как ты это сделаешь, вишь снег начинает крутить. Да-к и билет надо достать, это не у вас в Москве. Опять же через Галку… Я ж говорил тебе про бронь. Не понял, что ли? У нас тут свои законы, паря, не чета вашим, а с Галкой тебя никто ложиться не заставляет. Да ты, ей богу, и интереса-то для нее не представляешь, у тебя по физиономии сразу видать, ни валюты ни нашенских бумажек… В общем заканчиваем трепаться. Лучше смотри — наш «стрит» начинается…

Окраина города обозначилась небольшими двух-трехэтажными домиками с тяжеловесными балконами. Дома тесно сгрудились у кромки асфальта, словно боялись отойти от освещенной магистрали и пропасть в окружающей мгле. Впереди, сквозь снежное марево начали проступать очертания многоэтажек.

— Площадь Ленина, — продолжал экскурсию «шкипер». — Памятник делал ваш московский и сильно известный скульптор, не помню его фамилии — чудная какая-то… Специально приезжал из Москвы руководить каменотесами, материл их так, что по всему городу разносилось… — В голосе Никиты уже не осталось и тени следа от недавнего раздражения. — Тута у нас обком, исполком, налево милиция, направо прокуратура — основной достопримечательности… — он вдруг заерзал на сиденье. — Глянь, кажись, чегой-то случилось.

— Где? — Кирилов приник лбом к переднему стеклу.

— Вон, на повороте… Вечно здесь к шести пробки да заторы. Самый опасный перекресток — теперь, видать, к гостинице не подобраться…

«Москвич» резко затормозил, а потом на маленькой скорости подтянулся к впереди стоящим