Неизбежная могила (ЛП) - Гэлбрейт Роберт Страница 9

Приготовив ужин, Страйк отнес свою тарелку на маленький кухонный стол, но прежде чем он успел устроиться поудобнее, его мобильный зазвонил во второй раз. Звонок был переадресован со стационарного телефона офиса. Корморан не спешил отвечать, потому что подозревал, что знает, кого сейчас услышит.

— Страйк.

— Привет, Блюи, — произнес слегка заплетающийся голос. На фоне было шумно, слышны какие-то голоса и музыка.

Шарлотта звонила ему уже второй раз за неделю. Поскольку у нее больше не было номера его мобильного, связаться с ним ей удавалось только по телефону агентства.

— Я занят, Шарлотта, — сказал он холодно.

— Знала, что ты так скажешь... я в ужасном клубе. Тебе бы здесь не понравилось...

— Я занят, — повторил он и повесил трубку. Он ожидал, что она перезвонит, и она перезвонила. Снимая пиджак, он перевел звонок на голосовую почту. В этот момент он услышал, как что-то шуршит в его кармане, и вытащил оттуда листок бумаги, которого там не должно было быть. Развернув его, он увидел номер мобильного телефона и имя «Бижу Уоткинс». Должно быть, она довольно ловкая, подумал он, раз сунула это ему в карман так, что он не почувствовал. Он разорвал листок бумаги пополам, выбросил его в мусорное ведро и сел есть.

4

Сильная черта на третьем месте. Когда среди домашних суровые окрики, то будет раскаяние в строгости…

«И цзин, или Книга перемен»

Перевод Ю. К. Щуцкого

В последний вторник февраля в одиннадцать часов утра Страйк и Робин отправились вместе на такси из своего офиса в «Реформ-клуб», расположенный в большом сером здании XIX века на улице Пэлл-Мэлл.

— Сэр Колин в кофейной комнате, — сказал облаченный во фрак служитель, который еще у двери выяснил их имена, и провел через обширный холл. Ранее Робин казалось, что она выглядит достаточно элегантно в своих черных брюках и свитере, которые вполне подойдут для запланированной позже слежки, но теперь она чувствовала себя одетой чересчур скромно. Вокруг, словно на страже, на квадратных постаментах стояли бюсты из белого мрамора, а написанные маслом большие портреты выдающихся вигов9 благосклонно взирали на посетителей из своих золотых рам, в то время как колонны из рифленого камня поднимались от выложенного гранитом пола к балкону следующего этажа, а затем уходили вверх к сводчатому стеклянному потолку.

Ожидалось, что кофейная комната будет небольшим и уютным пространством, но она оказалась не менее величественной столовой с зелеными, красными и золотыми стенами, высокими окнами и позолоченными люстрами, украшенными сферами из матового стекла. Занят был только один столик, и Робин сразу узнала их потенциального клиента, потому что почитала о нем накануне вечером.

Сэр Колин Эденсор, родившийся в семье рабочего из Манчестера, сделал выдающуюся карьеру на государственной службе, кульминацией которой стало получение рыцарского звания. Ныне являясь покровителем нескольких благотворительных организаций, занимающихся вопросами образования и защиты детей, он пользовался скромной репутацией умного и честного человека. Его имя, появлявшееся ранее только в скучных деловых газетах, в течение последнего года часто упоминали в таблоидах благодаря язвительным высказываниям Эденсора о Всемирной гуманитарной церкви, вызвавшим критику со стороны широкого круга людей. В их числе — известная актриса, уважаемый писатель и куча журналистов, пишущих о массовой культуре, которые изображали Эденсора как богача, крайне недовольного тем, что его сын растрачивает свой трастовый фонд на помощь бедным.

Богатство сэр Колин обрел, женившись на дочери владельца сети магазинов одежды, ставшего благодаря этому бизнесу миллионером. Судя по всему, пара была счастлива вместе, учитывая, что брак продлился сорок лет. Салли умерла всего два месяца назад, оставив после себя троих сыновей, из которых Уильям был младше среднего сына на десять лет. Робин предположила, что двое мужчин рядом с сэром Колином были его старшими сыновьями.

— Ваши гости, сэр Колин, — сказал служитель, фактически не кланяясь, хотя тон его был тихим и почтительным.

— Доброе утро, — улыбнулся сэр Колин, поднимаясь на ноги и по очереди пожимая руки детективам.

На голове их потенциального клиента была густая копна седых волос. На его лице, вызывающем симпатию и доверие, были заметны мимические морщинки, свойственные часто улыбающимся людям, уголки рта были естественно приподняты, а карие глаза за бифокальными очками в золотой оправе тепло светились. В его речи до сих пор ощутимо слышался манкунианский акцент10.

— Это братья Уилла, Джеймс и Эдвард.

Похожий на отца, но менее добродушный и темноволосый Джеймс Эденсор встал, чтобы пожать руку, в то время как светловолосый и голубоглазый Эдвард остался сидеть. Робин заметила шрам, идущий по виску Эдварда. К его стулу была прислонена трость.

— Очень любезно с вашей стороны встретиться с нами, — сказал сэр Колин, когда все расселись. — Не хотите ли чего-нибудь выпить?

Когда Страйк и Робин отказались, сэр Колин слегка откашлялся, затем сказал:

— Что ж... Наверное, мне следует начать с того, что я не уверен, что вы сможете нам помочь. Как я говорил по телефону, мы уже ранее прибегали к услугам частных детективов, но из этого ничего хорошего не вышло. Возможно, даже ухудшило ситуацию. Однако семья Чизл11, с которой я издавна знаком, настоятельно рекомендовала мне вас. Иззи заверила меня, — если вы поймете, что не сможете помочь, то сразу скажете нам об этом, и я счел это большим комплиментом.

— Мы, конечно, не беремся за дела, которые считаем безнадежными, — ответил Страйк.

— В таком случае, — сказал сэр Колин, сложив пальцы вместе, — я обрисую ситуацию, и вы сможете высказать мне свое экспертное мнение. Да, пожалуйста,  — добавил он, отвечая на незаданный вопрос Страйка, когда детектив потянулся за своим блокнотом.

Даже если бы Страйк не знал о прежней профессии сэра Колина, то понял бы, что тот умеет хорошо, структурированно и убедительно излагать информацию, поэтому он просто приготовил ручку.

— Думаю, что лучше всего начать с рассказа о Уилле, — сказал чиновник. — Он наш младший ребенок, и он... мне не хотелось бы говорить о нем как о случайности, но Салли было сорок четыре года, когда она забеременела им, и довольно долго она не подозревала о своем состоянии. Но мы были в восторге, как только оправились от потрясения.

— Мы с Джеймсом не были в восторге, — вставил Эдвард. — Никому не нравится думать, что их сорокалетние родители занимаются этим, когда их никто не видит.

Сэр Колин улыбнулся.

— Ладно, что ж, давайте просто скажем, что для всех это было шоком, — продолжил он. — Но мы все души не чаяли в Уилле, как только он появился. Он был милым маленьким мальчиком. Уилл всегда был очень сообразительным, но к тому времени, когда ему исполнилось шесть или семь лет, мы забеспокоились, что с ним что-то не так. У него были страстные увлечения — можно даже сказать, навязчивые идеи на грани с одержимостью — и он не любил нарушать свой распорядок дня. То, к чему другие дети относились спокойно, выбивало его из колеи. Ему не нравились большие компании. На детских праздниках его можно было найти в комнатах наверху за тихим чтением или игрой в одиночестве. Мы немного беспокоились за него, поэтому отвели его к психологу, и Уиллу поставили диагноз «легкая степень аутизма». Нам сказали, что в этом не было ничего страшного, ничего серьезного. Психолог также сказал нам, что у него очень высокий IQ. На самом деле это не было неожиданностью: его способность обрабатывать информацию и его память были экстраординарными, а его читательские интересы по меньшей мере на пять лет опережали его реальный возраст.

— Я рассказываю вам все это, — продолжал сэр Колин, — потому что считаю, что особое сочетание способностей и причуд Уилла объясняет, по крайней мере частично, почему ВГЦ смогла завербовать его. В его детстве произошел инцидент, который нас очень обеспокоил и который должен был послужить нам предупреждением.