Леонид Каганов - Коммутация

Звёзды с неба падают бисером

Я сижу на окне под звёздами

Жду удачу, удача близится,

Нависает удача гроздьями…

Желание определять болезни путём исследования мочи – смешное шарлатанство, позор для медицины и разума.

Виктор Кольцов по кличке Гек проснулся с предчувствием беды за несколько минут до сигнала будильника. Предчувствие никогда не обманывало его – ни в детстве, ни в учебном спецкорпусе внутренней разведки, ни в годы оперативной работы, ни в последние два года, когда Гек ушёл с оперативки и подался в службу охраны крупного банка.

Но день прошёл спокойно – Гек принял смену, съездил с боссом на собрание акционеров, поиграл в домино с другими телохранителями, вечером свозил босса в сауну и спокойно сдал смену. Ничего не произошло.

Гек лёг спать и снова проснулся до будильника с предчувствием беды. День у него был выходной, и Гек собирался позвонить какой-нибудь из знакомых женщин и весело провести вечер. Но предчувствие беды томило, поэтому Гек наскоро поколотил грушу в прихожей, принял ледяной душ, сходил к метро за газетами, а, вернувшись, включил одновременно радио и телевизор. Гек анализировал политическую ситуацию. В мире всё было тихо. Российскую экономику лихорадило, но не больше чем обычно. Политические судебные процессы шли своим чередом и ничего нового не происходило. Олигархи и лидеры партий провели неделю тихо. Президент ничего не отчудил. Военные действия в бывших республиках и напряжённые обстановки на границах оставались ровно такими напряжёнными, как и в последние годы, без изменений. И даже убийств за минувшую неделю почти не было. Лишь в одной сводке был упомянут пожилой алкоголик, неведомо зачем застреленный почти в самом центре Москвы. Гек до позднего вечера анализировал информацию и лишь под утро лёг спать. Лёг с предчувствием беды, которое уже немного притупилось. И в этот миг в прихожей раздался телефонный звонок.

Сначала Гек решил что это какая-нибудь знакомая, но тут же вспомнил что они звонили ему на мобильный – по старой и давно уже не нужной привычке Гек старался без необходимости никому не давать своего городского номера. Телефон звонил не умолкая, это был старый аппарат с богатым колокольным звоном вперемежку с глухими ударами – иногда колотушка в аппарате промахивалась мимо звонков. Гек откинул одеяло, одним прыжком достиг прихожей и поднял трубку.

– Кольцов у аппарата. – сказал он.

– Ну, здравствуй. – раздался в ответ знакомый голос.

– Леонид Юрьевич! Здравия желаю товарищ генерал! – выпалил Гек.

Леонид Юрьевич Гриценко много лет был его начальником в школе внутренней разведки.

– Отставить кричать. – сказал Гриценко. – Как жизнь, боец?

– Жизнь идёт, товарищ генерал. – ответил Гек, – Работаем.

– Где работаешь, боец? – поинтересовался Гриценко.

– На гражданке. В сфере охраны, товарищ генерал. Платят хорошо. Работа спокойная… – Гек виновато смолк.

Гриценко тоже помолчал.

– Боец, ты ж вроде бизнесом собирался заняться когда увольнялся?

– Не сложилось, товарищ генерал… Стрелять умею. Задержание производить голыми руками умею. Анализировать информацию умею. А вот бизнесом – не умею. И в бандиты не хочу.

– Ты вот что, боец. Во-первых прекрати это «товарищ генерал».

– Так точно! – ответил Гек и добавил, – Леонид Юрьевич.

– А, во-вторых, скажи-ка мне, как ты относишься к евреям?

«А батя наш всё такой же – умеет вопросом в тупик поставить!» – оторопело подумал Гек.

– Ну как сказать… – начал он, – Ну сам-то я ничего против евреев не имею. Евреи… Ну и евреи. Тоже люди. У меня друг когда-то был еврей. Глеб Альтшифтер. И ничего, хороший человек.

– А вот я так считаю. – перебил Гриценко, – Пусть евреи живут у себя в Израиле, а нам тут не мешают. Как думаешь, боец?

– Так точно, пусть живут… – растерянно ответил Гек.

– Старший лейтенант Кольцов, – начал Гриценко так торжественно, что Гек невольно выпрямился по стойке «смирно», – Как у нас с загрузкой?

– Какой загрузкой?

– Со свободным временем у нас как? Послужить Родине готов?

– Но я же уже давно уволился… Да уже и не в той форме… Ну и это…

– Мне больше некого просить. – перебил Гриценко. – Молодые мои бойцы не справятся. Не годятся они, очень сложное дело.

– Да бросьте, Леонид Юрьевич. – сказал Гек, – «Умный-умный, а дурак» – это ж вы про кого всегда говорили? И что сколько меня не обучай, я всё равно для оперативной работы не пригоден, а только для силовых операций… И что…

– Ты и есть умный-умный, а дурак. – сказал Гриценко. – Я всем своим бойцам так говорю, один ты всерьёз воспринимаешь. Так как? Выполнишь?

Гек молчал ровно минуту. Гриценко терпеливо ждал.

– Слушаюсь, Леонид Юрьевич. – наконец ответил Гек.

– Тогда к делу. – нетерпеливо сказал Гриценко, и Гек понял что тот был уверен в ответе заранее. – Вчера убили алкоголика…

– В Гвоздевском переулке. – сказал Гек.

– Молодец, боец! – похвалил Гриценко. – А говорил не в форме! Только не в переулке, во дворе рядом с переулком. Пальнули из пистолета ТТ с глушителем.

– Он был еврей? – спросил Гек и понял что вопрос прозвучал глупо.

– Нет, он был русский. – ответил Гриценко. – На четверть татарин. Не думай об этом. Это всё настолько серьёзно, что я тебе ничего не смогу рассказать. А сам всё равно не догадаешься. А раз даже ты не догадаешься, то у меня есть надежда что и вообще никто не догадается. И это меня радует. Понимаешь?

– Так точно… – растерянно ответил Гек.

– Продолжаю. У тебя есть три дня. За эти три дня тебе надо найти тех, кто убил алкоголика. Отобрать пакет. Доложить мне. Всё.

– Какой пакет? – спросил Гек.

– Не думай об этом. Не нужно тебе это знать, поверь мне. Приступай к выполнению прямо сейчас. Завтра в 9 утра заедешь ко мне в отдел, возьмёшь любые документы, оружие, аппаратуру – всё, что понадобится, без ограничений. Я могу на тебя надеяться?

– Так точно. – сказал Гек и понял что влип в очень серьёзную переделку, – Леонид Юрьевич, а что, действительно дело настолько серьёзно?

– Мирового уровня. – сказал Гриценко и в трубке раздались гудки отбоя.

Не смотря на приказ приступить к выполнению немедленно, Гек сразу лёг спать. Он пока совершенно не представлял с чего начинать работу и рассудил что утром многое станет понятно.

С утра Гек позвонил начальнику охраны банка и попросил срочный отгул, сославшись на личные обстоятельства. За два года работы в охране Гек ещё ни разу не просил внеочередных отгулов, поэтому начальник удивился, но разрешил. Следующие два дня и так были у Гека выходными, поэтому как раз выходило три свободных дня.

Ровно в девять Гек уже припарковывал свою «Тойоту» на Старой Лубянке, а вскоре шагнул в дверь отдела Гриценко. В приёмной всё было как четыре года назад, ничего не изменилось, только вместо Валечки сидела незнакомая секретарша. Полчаса Геку пришлось ждать в приёмной – у Гриценко был посетитель. Наконец распахнулась дверь и посетитель вышел – им оказался рослый иностранец со смуглым лицом и в восточной чалме.

Гек ожидал что Гриценко всё-таки введёт его в курс дела, но тот не сказал ему ничего нового, лишь подтвердил задание – найти тех, кто застрелил алкоголика. Гек хотел было заявить, что найти непонятно кого и непонятно зачем в огромной столице совершенно невозможно, но промолчал. Гриценко виднее.

После этого Гек спустился в отдел матчасти и выписал себе удостоверение на имя старшего следователя Хачапурова. Фотографию ему сделали тут же.

В оружейный отдел Гек заходить не стал – его любимец, испанский пистолет «LLama» и так всегда висел в кобуре подмышкой. Гек, как работник службы охраны, имел специальное разрешение на его ношение. Гек уже и забыл когда ему последний раз приходилось стрелять, не считая тренировок в тире. Он вообще всегда считал что лучшее оружие в бою – это руки, ноги и голова.

Несколько часов Гек провёл за терминалом информатория Лубянки – наводил справки об убитом алкоголике. Ничего интересного выяснить не удалось – фамилия алкоголика была Калязин, звали его Спартак Иванович. Было ему 57 лет, пил давно, жена ушла ещё до перестройки, жил один, в Мытищах, детей не было. Работал сторожем на складе при заводе спортивного инвентаря в Бутово – на другом конце Москвы. Перед законом был чист и никаких материалов на него не имелось. В данных ГУВД значился лишь один привод в вытрезвитель прошлой осенью. Ни о родственниках, ни о друзьях информации обнаружить не удалось.

Гек выяснил где хранится тело – труп лежал в морге местной больницы. Гек сразу сделал вывод, что сам алкоголик не представляет для следствия ну совершенно никакого интереса, иначе Гриценко упрятал бы его как минимум в морг ведомственного спецгоспиталя. Тем не менее Гек отправился в районную больницу и там, после коротких препирательств с главврачом и возмутительно долгого ожидания старшей сестры, ушедшей на обед с ключами от морозилки, наконец осмотрел труп.