Николай Томан - На прифронтовой станции Страница 10

— Во-первых, это, конечно, результат неравномерности потока военных грузов, — ответила Анна, стараясь итти в ногу с Сергеем, который пошел быстрее.

— А во-вторых?

— Во-вторых, следствие разнобоя в работе машинистов. Ведь одни из вас водят поезда очень хорошо, на больших скоростях и без аварий в пути, другие — посредственно, а третьи — просто плохо. Надеюсь, ты не станешь возражать против этого? — с легкой усмешкой заметила Анна.

— Как же можно возражать против истины? — удивился Сергей. — Я это и сам понимаю, но не об этом сейчас речь. Пришло время и нам, паровозникам, и вам, движенцам, подумать над тем, как избавиться от этого разнобоя.

Привокзальная улица была совершенно темна. Из замаскированных окон не проникало ни одного луча света, и от этого создавалось впечатление глубокой Ночи, хотя не было еще и девяти часов вечера. Сергей и Анна шли некоторое время молча, прислушиваясь к все нарастающему шуму авиационного мотора. Когда самолет летел уже над их головами, Анна остановилась и, крепко сжав руку Сергея, спросила:

— Чей это, Сережа?

— Наш, по-моему, — ответил Доронин, всматриваясь в непроглядно черное небо. — По звуку не похож на фашистский. У того тон другой, ниже гораздо и какой-то охающий. А ты что, испугалась разве?

Анна прижалась к Сергею и прошептала:

— Нет, мне нестрашно, но неприятно как-то… Вот когда я на дежурстве— совсем другое дело. Там некогда думать об опасности, даже во время бомбежки. Тогда только одна мысль: вывести скорее поезда со станции, спасти военные грузы. В такие минуты всегда чувствуешь себя, как в строю.

— А вот это уже немецкий, по всей вероятности, — сказал Сергей, указывая на поднявшиеся вдруг к небу лучи прожекторов. — Видишь, ищут его?

Следя за лучами прожекторов, Анна спросила:

— Когда же все-таки война кончится, Сережа?

— Война кончится, Аня, когда мы победим.

— Не мастер ты говорить, Сережа, — тихо засмеялась Анна и добавила: — А вот лекции твои большим успехом у машинистов пользуются. Даже отец похвалил тебя на-днях, а ты ведь знаешь, что он не любит зря расточать комплименты.

— Хорошо, что ты о лектории вспомнила, — смущенно заметил Сергей, которому всегда как-то неловко было выслушивать похвалы. — Лекторий, по-моему, сыграл некоторую роль в последних успехах наших машинистов. Не пора ли из этого практические выводы сделать? Я полагаю, пришло время пересмотреть ваш диспетчерский график. Что ты на это скажешь?

— Мы уж подумываем об этом, — ответила Анна. — Зайдем, может быть, к нам, поговорим серьезнее? Да и с отцом посоветуемся. У старика ведь большой опыт за плечами.

14. Жизнь подсказывает майору решение

Майор Булавин был теперь поглощен одной мыслью: как скрыть от врага замысел советского командования? Не раз приходило на ум назойливое желание арестовать Гаевого, но майор всякий раз отвергал его. Арест Гаевого был самым легким решением задачи, но это была линия наименьшего сопротивления, а Булавин по опыту знал, что она никогда не бывала надежной.

Долго ходил сегодня Евгений Булавин по станции, наблюдая за отправкой поездов. Это не входило в его обязанности, но ему легче думалось ha свежем воздухе. Приятно было наблюдать за слаженной работой станционных рабочих. С особенным интересом он присматривался к осмотрщикам. Молотками на длинных рукоятках постукивали они по бандажам вагонных скатов и стальным листам рессор, чутко прислушиваясь к звучанию металла. Работа их требовала изощренного слуха, способного по оттенкам звуков дрожащей стали угадывать слабость бандажа или неисправность рессорного подвешивания.

— Говорят, Максимыч, — услышал Булавин голос из-под вагонов, — бригада Семенова обязательство взяла: осматривать в смену три лишних состава.

— Не отстанем и мы от них, — отозвался рослый старик, длинным крючком щупая подбивку буксы и заливая ее мазутом.

— Если так пойдет дело, — засмеялся кто-то под вагоном, — нам просто составов не хватит.

— Не беспокойся, Василий, за паровозниками дело не станет. Они по почину Сергея Доронина с каждым днем все больше тяжеловесных поездов водят.

«Выходит, что Доронин не только у паровозников популярен», — подумал Булавин, прислушиваясь к разговору. Постояв еще немного возле осмотрщиков, готовивших поезд к отправке, майор задумчиво зашагал по шпалам, пахнущим нефтью и креозотом, мимо длинных товарных составов, санитарных поездов, стрелочных будок и станционных постов. Вдруг он услышал позади себя знакомый голос:

— Евгений Андреевич!

Булавин обернулся. Позади него, улыбаясь, стоял секретарь партийного комитета паровозного депо Мельников, спрыгнувший с подножки маневрового паровоза.

— Мое почтение, товарищ майор, — весело сказал он, протягивая Булавину руку. — Давненько вы к нам не заглядывали.

— Здравствуйте, Иван Петрович, — обрадованно отозвался Булавин, пожимая крепкую, мускулистую руку Мельникова, сохранившую еще следы мозолей от паровозных рычагов управления.

Евгений Андреевич хорошо знал этого плотного, невысокого человека в кожаной куртке с форменными железнодорожными пуговицами. «Не посоветоваться ли с ним?..» — мелькнула мысль у Булавина, но Мельников, видно, был в очень хорошем настроении и буквально не дал ему рта раскрыть.

— А у нас тут интересные дела творятся. О нашем стахановском лектории знаете, конечно? Когда затевалось это дело, сомневался кое-кто в его практической ценности. Полагали, прочтет Сергей Доронин свои лекции и на том дело кончится. Некоторые умники поговаривали даже: война, мол, не до университетов. А дело-то оказалось жизненным. Уже не только Доронин, но и другие машинисты делятся своим опытом. Примкнули к этому делу и инженеры и техники. Вчера начальник станции интересную лекцию прочел, а сегодня начальника депо будем слушать.

Евгению Андреевичу было приятно слышать, что с таким энтузиазмом отзывается о лектории Мельников, человек большого, трезвого ума, и он спросил с живым интересом:

— Каковы же, однако, плоды учебы?

— Отличные плоды, — весело ответил Мельников. — Да вот судите сами: до лектория было у нас всего два тяжеловесника, а теперь их десять человек, да и остальные не сегодня-завтра поведут тяжеловесные поезда. Собираемся взять на себя обязательство — сократить паровозный парк процентов на сорок-пятьдесят. Неплохо ведь, а? Что вы на это скажете?

Булавин задумался. У него мелькнула вдруг заманчивая мысль.

— А что, если бы ваши машинисты, Иван Петрович, взяли на себя обязательство перевезти грузов в полтора-два раза больше, чем они возят сейчас? — спросил он, пытливо вглядываясь в серые глаза Мельникова.

Секретарь партийного комитета не сразу ответил на этот вопрос. Пока он раздумывал, Булавин добавил:

— Это сейчас очень важно для фронта, Иван Петрович.

— Понимаю, Евгений Андреевич, — задумчиво ответил Мельников. — Сейчас все мысли у нас только о фронте. А что касается вашего предложения, то нужно потолковать об этом с народом.

…Вечером, узнав, что Доронин не в поездке, Булавин зашел к нему на квартиру, но Сергея не оказалось дома.

— Где бы мне разыскать его, Елена Николаевна? — спросил он мать Сергея.

— Не сказал он мне ничего, — ответила Доронина и добавила улыбаясь: — Думается мне, однако, что у Рощиных он.

«Это, пожалуй, даже к лучшему, — решил Булавин. — Зайду к старику-машинисту. Не мешает и с Петром Петровичем посоветоваться. А дочка его, Анна Петровна, лучший диспетчер на участке. Может быть, и она что-нибудь подскажет».

Двери майору открыл сам хозяин дома.

— Здравствуйте, Петр Петрович, — приветствовал его Булавин. — Извините, что пришел к вам в гости без приглашения.

— Ну, что вы, товарищ майор! Заходите, пожалуйста, без всяких церемоний.

Указывая Булавину дорогу, Петр Петрович проводил его в просторную комнату, в которой за большим столом, склонившись над какими-то чертежами, сидели Сергей и Анна. Они были настолько увлечены своим занятием, что даже не заметили прихода Булавина.

— Добрый вечер, друзья! — громко произнес майор, переступая порог комнаты.

— А, Евгений Андреевич! — удивленно воскликнул Сергей, подымаясь ив-за стола навстречу Булавину.

Встала и Анна.

— Здравствуйте, Анна Петровна, — протянул ей руку Евгений Андреевич и спросил, кивнув на стол: — Что это вы бумаги столько извели? Какие стратегические планы составляете?

— Наши транспортные задачи обсуждаем, товарищ майор, — ответила Анна. — Да вам вряд ли это интересно.

— Почему же? — улыбаясь, спросил Булавин, присаживаясь к столу. — Меня именно это и интересует. Любопытно послушать, каковы же ваши замыслы.

Сергей и Анна смущенно переглянулись.