А. Вайда - Задание выполнено Страница 10

— Товарищ полковник, у телефона капитан Попеску. Разрешите зайти? Да, да, и еще кое-что поважнее. Женщина еще раз приходила к Палуде за фотографией. Да, именно об этом я и хотел вам доложить. Ясно. Сию минуту…

Он поспешно убрал все со стола, положил папку в сейф и направился в кабинет полковника…

— Таким образом, с уверенностью можно сказать, что один из диверсантов проживает в этом доме, — сделал вывод полковник Адамеску, выслушав рапорт капитана. — Однако с арестами спешить не следует. Ни на минуту не ослабляйте наблюдения за этими двоими — необходимо узнать, с кем они связаны. Держите меня в курсе событий. Действуйте как можно осторожней, товарищ капитан, не спугните их преждевременно. Предупредите об этом всех. Держите под наблюдением все и всех, но ни в коем случае не обнаруживайте себя!

— Ясно, товарищ полковник. Разрешите идти?

— Да, вы свободны.

ПЕРЕЖИВАНИЯ АГЕНТА 218

После того как от него ушли Панайтеску и Мари, его бывшая жена, Эмиль прислушался, нет ли кого на лестнице, потом обошел квартиру. В тесной кухоньке он обнаружил бутылку ликера. «Вот хорошо, мне надо подкрепиться». Он чувствовал себя отвратительно, сейчас ему на все было наплевать, решительно на все!

Взяв бутылку и рюмку, он снова вернулся в комнату, сел за стол и одним махом осушил две полные рюмки. Потом налил третью, но так и застыл с рюмкой в одной руке и с бутылкой в другой. Глаза его были бессмысленно устремлены в одну точку. Он как будто ждал момента, когда начнет действовать алкоголь. Но эффект был совсем неожиданным. Беспокойство постепенно стало переходить в панику. Он стал крутиться на стуле, ища чего-то глазами в комнате. Взгляд бессмысленно скользил по предметам. И по мере того как он опрокидывал в себя рюмку за рюмкой, в его душе нарастал панический ужас.

«Нет, Иоргу не выдаст, он слишком добр, слаб и сентиментален. Он не сможет этого сделать. А если я ошибаюсь в нем? Ведь за истекшие десять лет здесь многое изменилось, изменились и люди, может быть, и Иоргу совсем не тот?! Работа для него — прежде всего. А его научную работу здесь ценят. Ведь даже в самых враждебных социализму кругах капиталистических стран признается, что в странах народной демократии научная работа пользуется уважением и окружена всесторонней заботой. И если инженер Иоргу Емелиан признан на Западе выдающимся ученым в области ядерной физики, то этим он прежде всего обязан своей стране. Его уважают, материально он обеспечен. Его дочь замужем за известным врачом, который, как меня информировали, является членом партии. Несмотря на свою молодость, он руководит большой больницей».

Все эти доводы начинали тревожить Эмиля. Сомнения его перерастали в уверенность, что Иоргу в конце концов пошлет к чертям все свои родственные чувства и предаст его.

Да, на него надвигается гроза, черными тучами она окутает его, и он бессилен будет вырваться из этого безнадежного положения. Нет! Он не допустит, чтобы его схватили! Он сейчас же уедет в Плоешти, там он будет в безопасности. Там у него есть надежное убежище, известное только ему одному…

Он опрокинул в себя еще одну рюмку ликера. Хорошо, он уедет в Плоешти! А как посмотрит на это Фау-5? Это, очевидно, будет расценено как предательство. Но кого же он предал? Фау-5, который даже не соизволил показаться ему и посылает ему указания, как слуге? Он со злостью швырнул на пол рюмку, как будто это могло помочь ему освободиться от цепей охватившего его страха. Он хорошо знал, что это конец и что выхода из создавшегося положения нет. Фау-5 в любой момент уберет его; так поступают они со всеми, кто им больше не нужен. Он ясно понимал, что рано или поздно ему не избежать этого. С одной стороны, Фау-5 и неминуемая смерть, с другой стороны — Иоргу, который с его принципами и честностью в любое время может выдать его органам безопасности… Нет! Решено, он уедет из Бухареста! Мысли Эмиля путались. Воспаленные от бессонных ночей глаза лихорадочно блестели, в уголках губ застыла бессмысленная улыбка. Эмиль механически то сжимал, то разжимал кулак правой руки. Он напишет Фау-5, что Иоргу выдал его и что… Хорошо, но ведь этим он приговорит своего брата к верной смерти! Ну и что же? Этому патриоту туда и дорога. Его дело! Пусть выкручивается как хочет…

Он тяжело поднялся со стула и стал искать в тумбочке бумагу, затем снова сел за стол. Да, он так и сделает. Он сейчас же напишет письмо Фау-5 и передаст его через свою бывшую жену. Разумеется, он не скажет ей, в чем дело. А если он встретит у нее Гереску? Он и ему не скажет об отъезде.

Эмиль собрался было уже писать, но сумел вывести только несколько букв: рука не слушалась, голова, казалось, была налита свинцом. Крепкий же этот ликер, черт бы его побрал! Для бодрости духа он вылил в рюмку остатки ликера и залпом выпил. Он хотел опять приступить к письму, но в глазах рябило, буквы плясали на бумаге. Лучше соснуть часок-другой, решил он. Он уронил голову на руки и закрыл глаза. В голове сразу все помутнело и закружилось…

— Проснись же, черт тебя побери!

Эмиль чувствовал, что кто-то трясет его, но у него не было сил открыть глаза и поднять отяжелевшую голову. Но вот сильный удар в плечо привел его в себя. Он поднял голову и открыл глаза: перед ним стоял Гереску.

— Вставай немедленно, слышишь? — процедил Гереску сквозь стиснутые зубы. Эмиль попытался встать на ноги, но тут же бессильно повалился на стул.

— Что тебе нужно? — пробормотал он, едва шевеля губами. Гереску с еще большей злобой снова принялся трясти его, медленно выговаривая слова:

— Вставай, болван!

— Оставь меня! Что тебе нужно? — тупо повторял Эмиль.

Наконец он поднялся, зевая и потягиваясь, не обращая ни малейшего внимания на взбешенного Гереску. Лицо у Эмиля было опухшее и помятое, воспаленные глаза слезились.

— Ты с ума сошел, дурак! — заикаясь от злости, прошипел Гереску. — Не знаешь, что тебя ждет? Тебя выследили.

— Не может быть! — Эмиль даже подскочил.

— Не может быть! — передразнил его Гереску. — С такими, как ты, всего можно ожидать! За тобой следили, как только ты вышел от брата! А возможно, еще когда ты шел к нему.

— Откуда тебе это известно?

— Откуда, откуда! Какое тебе дело? Теперь нам всем нужно сматывать удочки, понимаешь? И как можно скорее. Благодари Мари, она заметила, что за тобой следят. Ну что сидишь как пень, собирайся! Или хочешь попасть в лапы госбезопасности?

Эмиль стал поспешно укладывать в чемодан вещи, забыв про начатое письмо Фау-5. На миг у него мелькнула мысль, что его выдал брат. Нет, вряд ли, ведь Иоргу ничего не знал о его местонахождении. Может быть, следили за Мари или Панайтеску? Но кто знал, что он должен был быть или был у инженера?

Гереску подгонял его:

— Что ты мешкаешь? Ты что, собираешься тащить все это барахло с собой? Оставь. Ты думаешь, они будут ждать, пока ты упакуешь свое приданое?

— А куда идти?

— Увидишь. Скажи спасибо, что я зашел за тобой. У меня нет ни малейшего желания рисковать своей шкурой из-за твоей нерасторопности. Хочешь — идем немедленно. Нет — я уйду один!

Они вышли черным ходом: впереди Гереску, за ним Эмиль. Улица была пустынна. Они свернули направо, потом налево и очутились в узком переулке, где их ожидало такси. На площади Росетти они вышли из такси и стали искать другую машину. Гереску немного успокоился. Он шел быстро, и еще не совсем протрезвившийся Эмиль едва поспевал за ним. Когда они вышли к центру, на бульвар Бэлческу, Гереску был вынужден сбавить шаг.

— А дальше что? — растерянно спросил Эмиль.

— Дальше? По приказу Фау-пять мы должны обезвредить инженера.

— Иоргу?

— Точно!

— Не будет ли лучше подождать еще немного?

— Подождать? — раздраженно повторил Гереску. — Тебе не кажется, что мы и так слишком долго ждали? Наша служба, господин майор Емелиан, требует быстроты и точности в выполнении приказа. Или быстрота в работе — или провал!.. Или начнется душевный кризис…

Эмиль что-то невнятно пробормотал, что должно было, по-видимому, означать, что с ним этого никогда не случится.

— …Или начнутся угрызения совести…

Эмиль притворно рассмеялся.

— Довольно, mon cher![2] Не будь дураком! Я думаю о чертежах…

— Чертежей у инженера уже нет. Он их сдал.

— Но у него должны сохраниться копии.

— Он ничего у себя не оставил. Чертежи, копии, черновики — все теперь находится в сейфе института.

Эмиль умолк. Некоторое время он безвольно плелся за Гереску. Около магазина «Ромарта» они пересекли улицу Каля Виктории и спустились вниз, на улицу Сфынтул Ионикэ.

— И… как мы поступим с ним теперь? — наконец спросил Эмиль.

— С кем?

— С… Иоргу?

— Не спеши, скоро узнаешь… План уже разработан.

Потом они сели в такси.

— На Северный вокзал! — приказал Гереску.