Эдвард Айронс - Задание — Будапешт Страница 10

Он чувствовал, что здесь что-то не так.

Сквозь шум дождя до него доносилось приглушенное тарахтенье старенького мотора вельбота, стоявшего на якоре в губе бухты. Наконец Дарелл подошел к небольшой сторожке. Она была темна и казалась совершенно пустой. Но еле пробивающаяся через дверной проем тень вырисовывала некое подобие угловатой физиономии. Это был Луи Франклин. Франклин по-прежнему не замечал его приближения. Дарелл прошел мимо сторожки так близко, что до его слуха донесся явственный недовольный вздох Луи по поводу отвратительной погоды.

Основная часть дома была сложена из розоватого кирпича в старом григорианском стиле. Над крышей возвышались сдвоенные дымовые трубы. Перед домом была широкая лужайка и некогда прекрасный розарий. Дэйдри была последней в роду Пэджетов в Мериленде. Она работала редактором журнала мод в Вашингтоне и наведывалась сюда лишь на воскресные дни. Сейчас же желтовато светились лишь окна библиотеки, выходящие на залив, да одно окошко голландской двери, ведущей в кухню в северном крыле дома, которое, в свою очередь, выходило на дорогу. Дарелл остановился и стал внимательно осматривать дом.

Но что-нибудь увидеть или услышать было невозможно. Слышался лишь шум дождя и приглушенное тарахтенье мотора вельбота, находящегося в двухстах ярдах от берега. Дарелл некоторое время постоял под старым развесистым платаном.

Он чувствовал, как сеть все сильнее затягивается вокруг него.

Все нанизывалось одно на другое. У Дэйдри не было ни малейшей причины не отвечать на телефонные звонки. Тот факт, что Франклин разговаривал с ней, еще ничего не значит. Луи ее совсем не знает и мог не обратить внимания на то, что она действует под принуждением. Сейчас он был уверен, что в доме вместе с Дэйдри находится еще кто-то. Этот кто-то точно знал, что он обязательно к ней вернется.

Это мог быть и Бела Корвут.

Давным-давно, еще мальчишкой в Бэй Пич Руж, Дарелл научился оценивать все шансы с холодной расчетливостью профессионального картежника. Его научил всяким таким трюкам дед Джонатан, который набрался немалого опыта, играя в карты на колесных пароходах Миссисипи. Сейчас Дарелл наблюдал за манящим к себе домом Дэйдри, а в сознании возникал этот старик — стройный и высокий, в белом форменном костюме, на капитанском мостике «Фри Бзллз» — старого пароходишки, который он некогда завел в один из лиманов и использовал под собственный дом.

«Ловушки, Самюэль, бывают самые разные… Главное — знать, как обходиться с каждой из них. Перво-наперво нужно отыскать ее. Затем внимательно так к ней присмотреться и прикинуть, как сделать, чтобы она тяпнула самого охотника. Если ты этого не сумеешь, то лучше проваливай подобру-поздорову. А если да, то сорвешь ставку или даже целый банк!»

Дарелл продолжал наблюдать за домом. Мысль о том, что Дэйдри в опасности, что ее используют как приманку, возбуждала в нем нечто большее, чем гнев. Внутренний импульс требовательно толкал его к ней — скорее освободить, спасти, но он продолжал контролировать свои чувства и мысли, страх и злобу, выжидая, пока холодный аналитический расчет не возьмет верх над его темпераментом.

Дом был по-прежнему тих и спокоен. Ровный желтоватый свет окон, преломляясь в струйках дождя, приобретал таинственный серебристый оттенок. Вельбот в бухте продолжал глухо тарахтеть на холостых оборотах. Дарелл оглянулся назад, туда, где должен находиться Франклин, но теперь не увидел его. Не было видно и его напарника. Дарелл предположил, что они находятся где-нибудь в сарае для лодок с той стороны дома, которая выходит окнами на бухту. Затем он вдруг заметил в окне библиотеки, как Дэйдри поднялась с кресла-качалки и подошла к столу за сигаретой. Спина ее была неестественно прямой и напряженной. Сейчас она была одета по-другому — в серую фланелевую юбку и темно-красный свитер, подчеркивающий черную смоль ее волос. Дарелл не успел рассмотреть ее лица, но манера ее движений совершенно однозначно подтверждала его подозрения.

В северном крыле дома имелась застекленная дверь в столовую. Дарелл неслышно подошел к ней и очень медленно и осторожно надавил на ее бронзовую ручку. Дверь была не запертой. Это показалось ему чересчур соблазнительным, и он не стал входить здесь.

Другая же дверь, ведущая в комнату для прислуги, оказалась плотно закрытой. Ему пришлось немного повозиться с замком, чтобы открыть его с помощью отмычки, которую он всегда носил с собой. Минуты через три дверь поддалась, и он оказался в комнате.

В зимнее время эта часть дома наглухо закрывалась и не отапливалась. В помещении было холодно и сыро, пахло морской соленой водой. Темнота здесь была такая, что хоть глаз коли. К счастью, он знал, что нужно идти по небольшому узкому коридору. Его окна выходили на болото и заросли молодых сосен, окаймлявших побережье бухты. Вдали показался неровный огонек с вельбота. Наконец он оказался перед окном, за которым находилась спальня прислуги. Через второй этаж он проследовал в центральную часть дома. Здесь была лестница, ведущая в холл. С нижнего этажа пробивался свет. Теперь он старался двигаться так, чтобы его тень не забегала вперед него.

Снизу не доносилось ни единого звука.

Он остановился и еще раз прислушался.

Затем до него донеслись неясные слова Дэйдри — их заглушали двери библиотеки. Мужской голос ответил ей коротко и резко. И опять наступила гробовая тишина. От напряженного вслушивания ему вдруг стало казаться, что весь дом наполнен вздохами и посапываниями. Дарелл быстро спустился вниз и остановился посередине прихожей, отдавая себе отчет в том, что теперь его тени разбегаются во все стороны. Его руки и все его тело были готовы к нападению или защите.

Вдруг до него донесся приглушенный стон Дэйдри.

Резко распахнув дверь, Дарелл влетел в библиотеку. Сначала перед ним метнулась какая-то расплывчатая тень, а затем он ощутил сильный удар в левое предплечье. Краем глаза он увидел, как Дэйдри поворачивает лицо в его сторону. Она прикрывала рот обратной стороной ладони. Ее глаза были полны ужаса. За ее спиной стоял еще один человек с пистолетом в руке. Дарелл понял, что они знали, что он не воспользуется открытой дверью столовой и появится именно через дверь библиотеки. Они просчитали все его действия на шаг вперед, но только до этого момента…

Эти двое не были простаками в своем ремесле. Тот, что стоял за спиной Дэйдри, был Бела Корвут — небольшого роста человечек с кротким выражением лица. Лишь глаза и улыбка выдавали в нем профессионального убийцу из АВО. Вторым, стоящим около двери, был Золтан Шке. Его нервное худощавое лицо с растрепанными соломенными волосами чем-то напоминало лошадиную морду. Пистолет в его руке был направлен на Дарелла:

— Я, приятель, был бы тебе очень признателен, если бы ты стоял не дергаясь! — Его английский был совершенен, даже с некоторым нью-йоркским акцентом.

Корвут кивнул в знак подтверждения и произнес:

— А мы вот ждали вас, мистер Дарелл!

— Я знаю об этом, — ответил Дарелл и, взглянув на Дэйдри, спросил: — С тобой все в порядке?

— Они здесь уже давно… — растерянно прошептала она в ответ, — здесь, в этом доме. Сэм, они собираются тебя убить!

Дарелл вновь перевел взгляд на Корвута.

— Можете мне объяснить, зачем?

Улыбочка Корвута была холодной и мрачной:

— Возможно, из-за Стеллы Марни. За то, что ты с ней сделал. Еще потому, что в наших высших эшелонах власти пришли к заключению, что ты для нас стал опасен и от тебя следует избавиться, чтобы поставить точку на твоих успехах. Нам о вас, мистер Дарелл, известно все!

— Очень польщен тем, что они прислали сюда такого мастера, как вы. Но, согласитесь, вы ведь не стали бы лезть сюда только из-за меня!

— Ну, разумеется, нет! У меня здесь еще кое-какие поручения…

— Но ни одно из них не является главным, не так ли?

Корвут вздохнул с явным сожалением. Его пистолет был нацелен прямо в спину Дэйдри. В своем стареньком пальтишке и потрепанной фетровой шляпе он был очень похож на мелкого захудалого бизнесмена. Темный галстук под мягким воротничком рубашки висел кривовато. Его цепкие глаза неотрывно следили за Дареллом. Бесцветные и холодные, как агаты, это были глаза убийцы, бесконечно далекого от нормальной человеческой природы, глаза исполнителя, который оценивает все живое в математически точных формулах и абсолютно свободен от эмоциональных переживаний.

— Как человек интеллигентный, — вкрадчиво начал Корвут, — вы догадываетесь, в чем состоит моя истинная задача. И, я надеюсь, понимаете, что ни я, ни вы не касаемся этого дела непосредственно. За исключением одной детали: ваша ликвидация может сослужить нам некоторую службу.

— Отпустите ее, — твердо произнес Дарелл. — К тому же мы можем заняться своими делами вне этого дома.