Чингиз Абдуллаев - Когда умирают слоны Страница 11

В приемной генерала Аситашвили их ждал невысокий молодой человек с такими прилизанными волосами, словно они были намазаны гелем. Он поправил волосы и противным голосом пригласил в кабинет генерала.

Аситашвили оказался довольно тучным человеком с красным лицом. Верхние пуговицы его рубашки, видимо, не застегивались, поэтому сильно ослабленный узел галстука находился гораздо ниже шеи. Он поздоровался с каждым из гостей, приказал секретарю принести всем кофе и сел за длинный стол, напротив прибывших. Помощник уселся рядом, готовый фиксировать каждое слово беседы, даже поставил на стол небольшой магнитофон.

– Я вас слушаю, – начал генерал, недовольно глядя на посетителей. – Интересно, и зачем это я понадобился сразу и нашей полиции, и нашей безопасности? Да еще нашему гостю? – Он говорил по-русски достаточно чисто, почти без акцента. Ему было лет пятьдесят, очевидно, большую часть своей жизни он провел в бывшей Советской армии, где говорил по-русски. – Мне сообщили, что вы международный эксперт. – У Аситашвили явно было плохое настроение, и он не скрывал этого. – Чем я могу быть вам полезен? Приехали расследовать убийство генерала Гургенидзе? Думаете, его можно так просто раскрыть? Это политическое убийство, а в нашей стране оно стало заурядным преступлением. У нас столько политических убийств и покушений, что уже нужно вести отдельную статистику. Только на нашего уважаемого президента покушались несколько раз. И вы думаете, что стоит лишь приехать сюда, как сразу же решите все вопросы?

– Я так не думаю, – ответил Дронго, – но насколько знаю, вы недавно были вместе с генералом Гургенидзе в США в совместной командировке. Именно поэтому мы посчитали, что нам нужно с вами поговорить.

– Это вам сообщили наши Пинкертоны? – зло осведомился Аситашвили, глянув на Джибладзе и Тамару.

– Об этом написали все американские и грузинские газеты, – спокойно заметил Дронго. – Я не понимаю причины вашего недовольства. Или я не должен вас об этом спрашивать?

– Почему не должны? – Генерал покачал головой. – Вижу, вас накрутили против меня. – Он посмотрел на своего прилизанного помощника и приказал: – Выдайте все материалы нашим гостям. Все материалы о поездке в Америку. Все, что опубликовано. Свяжись с нашим управлением информации, – добавил он по-грузински.

Помощник старательно записал его распоряжения в свою тетрадь. Вошедшая секретарь поставила на стол пять небольших чашечек с кофе, но к ним никто даже не притронулся.

– У вас были разногласия с генералом Гургенидзе? – спросил Дронго, понимая, что у него не так много времени.

– О моих разногласиях с генералом Гургенидзе, и не только с ним, а и с другими чиновниками нашего правительства, знает вся Грузия, – поморщился Аситашвили. – Я считал и считаю, что нам нужно активнее привлекать к сотрудничеству западных партнеров, входить в НАТО, добиваться туда приема изо всех сил, развивать отношения с Турцией, Америкой и Германией. А генерал Гургенидзе с его друзьями был против спешки. Он считал, что мы максималисты и своей торопливостью можем обидеть наших северных соседей. Или южных. Я имею в виду Иран. А Россия на нас давно начхала. Она посылает свои войска в Абхазию и Осетию, разрешает их гражданам пересекать свои границы без визы, а в отношении остальных жителей Грузии вводят визовый режим. Это дружеское государство? В свое время Ельцин даже хотел провести свои войска через Грузию, чтобы ударить в Чечню с тыла. Мы тогда не пустили российские войска, и нам не могут простить нашей позиции. Ельцин и его советники не понимали наших проблем. Если огромная Россия не может справиться с чеченцами, то почему нас оставляли один на один с этой проблемой?

– Ваши расхождения были как-то зафиксированы в договорах, которые вы подписывали? – поинтересовался Дронго.

– Разумеется, нет, – Аситашвили тяжело вздохнул. – Хотя если вы знаете о нашей командировке, то вам должно быть известно, что все договора мы подписывали вместе с генералом Гургенидзе. От имени наших ведомств. Это были даже не договора, а различные договоренности. Мы лишь технические исполнители. Договора подписывают руководители государств или министры иностранных дел. И уже ни для кого не секрет, что в Грузию должны прибыть представители армии США и инструкторы по проведению антитеррористической операции. Именно в этом была суть наших разногласий с Гургенидзе. Он считал, что нужно использовать любые возможности сотрудничества со всеми заинтересованными странами. А я не верил в возможность нашего сотрудничества с Россией. И сейчас не верю, – с вызовом добавил генерал.

– Извините меня, господин генерал, – осторожно вставил Дронго, – как вы считаете, кто был заинтересован в смерти генерала Гургенидзе?

– А вы не знаете? Все, кто хочет дестабилизировать обстановку внутри Грузии. Разве таких мало? И наши северные соседи, и наши южные. И группировка этого выскочки Аслана Абашидзе. Он даже название для своей партии придумал – как это будет по-русски? – «Всегрузинский союз демократического возрождения». Вот какое название придумал! Всегрузинский союз. Уже считает себя преемником президента. Я еще не вспомнил о других наших сепаратистах…

– Извините, – перебил его Дронго, – но по вашей логике выходит…

– Ничего не выходит! – рявкнул генерал. – Хотите сказать, что я вот такой западник, хочу побыстрее влезть в НАТО, а погибший генерал любил Россию? И меньше любил Грузию, чем я? Или иначе относился к России? У нас только подходы были разные, но к идее независимости Грузии мы относились одинаково. Такой ценностью не торгуют. Я, между прочим, в Советской армии служил с семьдесят третьего года. И я лучше знаю, как к нам относятся и в Москве, и в Сибири. Гургенидзе иногда заблуждался, но он был честный и порядочный человек. И любил свою родину. Он делал все, чтобы Грузия была свободной и независимой. Вы же эксперт по преступлениям и должны понимать такую очевидную вещь. Нужно было убрать именно Гургенидзе, чтобы отвлечь внимание от истинных организаторов этого убийства. Кто заинтересован в срыве десанта американских инструкторов, кто заинтересован в срыве наших договоренностей с Америкой и НАТО? Корни этого нужно искать в Москве или в Тегеране. Хотя я не исключаю, что заказчики могут быть в Батуми или в Сухуми. Я военный человек и привык говорить прямо. Убийство Гургенидзе выгодно тем, кто против нашей независимости, против нашего государства. – Он раскраснелся еще больше, лицо стало багрового цвета.

Помощник испуганно ежился, словно опасаясь, что генерал сорвет свой гнев именно на нем.

– Во время вашей поездки не было ничего необычного? – задал следующий вопрос Дронго. – Может, за вами следили? Или Гургенидзе говорил вам о своих проблемах?

– У него не было никаких личных проблем, – ответил, чуть успокаиваясь, Аситашвили. – Мы были в обычной командировке. Подробности я не имею права разглашать. Ни вам и ни другим экспертам. Даже если сюда приедет сам директор ФБР или руководитель Интерпола. И конечно, за нами следили. Я думаю, все, кто знал о цели нашего визита. А о ней знали все заинтересованные стороны. Но нам никто не угрожал, и ничего опасного мы не замечали.

– Как вы считаете, генерал Гургенидзе мог сам застрелиться?

– Нет. Он был сильным человеком и в такие глупые игры не играл. Дурной пример заразителен. После того как застрелился наш секретарь Совета безопасности, все последующие убийства будут считать самоубийствами. Но Гургенидзе был не такой. Это был настоящий генерал. Я очень жалею, что все так получилось. И надеюсь, что мы хотя бы узнаем, кто был заказчиком этого убийства. Хотя в нашей стране в последние годы ничего нельзя узнать. – Он посмотрел на часы, очевидно, давая понять, что пора кончать разговор.

Но Дронго подумал, что не имеет права уйти, не спросив о самом важном.

– Я хочу задать вам один сугубо личный вопрос, – произнес он и заметил, как недовольно дернулся Джибладзе, как предостерегающе покачала головой Тамара. Она не советовала ему задавать этот самый вопрос, который заинтересовал его во время похорон. Даже помощник и тот напрягся, словно ожидая очередного подвоха от этого неприятного гостя.

– Какой личный вопрос? – недовольным голосом спросил Аситашвили.

– Почему вы не приехали на похороны генерала Гургенидзе? Мне ваше отсутствие показалось неестественным. Там был президент и весь Кабинет министров, включая министра обороны. А вы не приехали. Я могу узнать, почему?

Аситашвили открыл рот, заглотнул воздуха и попытался что-то сказать, но вместо этого опять вздохнул и побагровел еще больше. Испуганный помощник быстро налил в стакан минеральной воды, протянул его генералу. Но Аситашвили ударил по стакану, и тот отлетел в сторону.

– Значит, так… – Он старался, но не мог ничего выговорить.