Колин Форбс - Атлантический экспресс Страница 11

Генерал Макс Шольтен, начальник голландской контрразведки, ждал Уогрейва в специальном кабинете аэропорта, где они встретились наедине.

— Большие неприятности? — спросил голландец, пожимая руку Уогрейву.

— Одним словом, да. А как идут дела у вас?

— Обстановка взрывоопасная, — ответил Шольтен, раскуривая сигару.

Генерал Шольтен, один из близких друзей Уогрейва, был невысокого роста, с небольшим животиком, ангельским личиком, на котором светились голубые глаза и всегда играла улыбка. В свои шестьдесят лет он выглядел гораздо моложе. Его безобидная внешность не раз вводила в заблуждение матерых шпионов, которых он допрашивал. Глядя на него, трудно было представить, что среди всех начальников контрразведок Европы он выделялся своей приверженностью антикоммунизму. «Если увидишь змею, — как-то сказал он Уогрейву, — надо подкрасться сзади и отрубить ей голову».

Уогрейв осмотрел комнату с голыми стенами, здесь стоял только стол и два стула. Очевидно, комната для допросов, решил он.

— Ив чем заключается эта взрывоопасная обстановка? — поинтересовался он.

— Ходят слухи — очень достоверные, — что группа Гейгера собирается перебазироваться в Голландию. Я уже предупредил команду Венло. — Генерал запыхтел сигарой. — Дело в том, что голландскую границу перейти совсем несложно.

— Плохая новость, — прокомментировал Уогрейв.

Террористы из группы Гейгера наводили ужас на жителей Западной Германии в прошлом году. Грабились банки, захватывались заложники, был похищен известный политический деятель, они даже попытались взорвать главную электростанцию страны. И все это во имя Мировой Свободы и Революции. Никто не знал, что это значит. Уогрейв сомневался, что сами террористы знают, что означают эти слова.

— Я думаю, их финансирует КГБ, — заметил Шольтен. — Косвенно, разумеется. Наша задача — доказать это. Тогда товарищ Седов окажется в грязи с ног до головы.

— А что им нужно здесь?

— Немцы прижали им хвост, поэтому они перебираются сюда в надежде, что тут им будет свободнее. С каким удовольствием я бы сделал из них мишени для команды Венло. — Шольтен имел в виду спецкоманду снайперов, которую он лично создал для подобных случаев. — Но ты ведь прилетел сюда не для того, чтобы выслушивать мои проблемы? Что у тебя на уме?

— Мы прибыли, чтобы вывезти в Штаты ключевого агента, работающего против Советов, — осторожно сказал Уогрейв. — Возможно, нам придется везти его на «Атлантическом экспрессе». Потом я сообщу тебе подробности шифровкой. Будем использовать систему «Скэраб».

— Крупная рыба? — равнодушно спросил генерал. — Или я задаю слишком много вопросов?

— Очень крупная. Думаю, в погоню бросятся немало агентов КГБ. Он поставлял нам бесценную информацию.

У Шольтена заблестели глаза.

— Если ты сделаешь так, чтобы весь подпольный аппарат советских шпионов бросился за ним вдогонку, это даст нам возможность отрубить змее голову.

— Самое главное, чтобы моя голова осталась на плечах, кровожадный негодяй, — добродушно ответил Уогрейв. — А второй самолет?

— «Боинг-707» с твоими американскими друзьями приземлился десять минут назад. Сейчас он на удаленной стоянке под усиленной охраной. Твой рейс на Цюрих вылетит только в 16.40, поэтому мы можем выпить с твоими друзьями. Если это не нанесет вред безопасности. Мне бы хотелось познакомиться с той очаровательной девушкой…

Уогрейв улыбнулся. Он вышел из самолета один. Халлер и Эльза ждали его в общем зале. Шольтен подмигнул англичанину.

— Я видел, как она смотрела на тебя, когда ты спускался по трапу. Ты ей очень нравишься.

— Пойдем лучше выпьем с моими друзьями, — ответил Уогрейв.

Снежная буря продолжала бушевать над Европой. Зрители видели по телевизору Эльбу, скованную льдом от берега до берега, снегоуборочные машины, ведущие неравную борьбу с заносами в Австрии, жителей Швейцарии, катающихся на коньках на Женевском озере — в этом столетии такое случалось всего два раза. Перелет из Схипхола в Цюрих был сущим адом. Пролетая над Германией, самолет попал в зону сильной турбулен- ции. ДС-9 качало. Эльза перестала смотреть в окно, а Халлер отложил книгу. Сидящий на два ряда дальше Уогрейв посмотрел на часы. Сразу после приземления в Цюрихе ему срочно надо позвонить.

Когда он спустился по трапу, его встретил офицер полиции и предложил провести к полковнику Шпрингеру, который знал о прилете англичанина.

— Одну минутку, — сказал Уогрейв. — Я только позвоню невесте…

Уогрейв набрал номер телефона в Андерматте. Ему тут же ответили. Задав несколько вопросов, Уогрейв быстро продиктовал инструкции. Повесив трубку, он посмотрел на часы — разговор продолжался меньше трех минут. Затем в сопровождении полицейского направился к полковнику Шпрингеру.

Он рассказал швейцарскому полковнику то же, что и генералу Шольтену в Схипхоле. Затем добавил:

— Мои люди в Андерматте. Возможно, они что-нибудь нащупают. Пока об этом рано говорить.

— Я тебе очень благодарен…

— И еще. На всякий случай я сообщил им твой номер телефона, не уточняя, кому он принадлежит. Тот, кто позвонит, назовет себя Леросом и попросит мистера Геринга. Распорядитесь, чтобы его сразу же соединили с вами или с бригадиром Трабером. Сообщение Лероса — каким бы странным оно ни было — незамедлительно передайте мне. К тому времени я сообщу, как со мной связаться.

— Лерос спросит мистера Геринга, — повторил Шпрингер. — Я прикажу телефонисту, чтобы он сразу соединил меня с этим человеком. А что ты теперь собираешься делать?

— У меня билет на рейс 1925 до Милана. То, чего мы ждем, должно произойти в ближайшие сорок восемь часов. — Уогрейв посмотрел, как за окном падал снег. — «Боинг» из Штатов уже прилетел?

— Должен прилететь через два часа, сразу после твоего отлета в Милан. Мы позаботимся о твоих друзьях. — Помолчав, он спросил: — Этот агент, которого вы собираетесь вывести из Европы, крупная шишка?

— Самый важный со времен войны. — Уогрейв решил быть пооткровеннее со Шпрингером, чем с генералом Шольтеном. Швейцарец почувствует на себе последствия операции раньше, чем его голландский коллега. А если цюрихский аэродром не закроется, им даже не надо будет ехать в Голландию. — Я планирую перевезти его сюда в субботу ночью на «Атлантическом экспрессе» — послезавтра — так как, судя по метеосводкам, миланский аэропорт будет закрыт.

— Так скоро? Может, мне стоит оповестить своих людей?

— Неплохая мысль, — согласился англичанин. — В поезде мы установим собственный центр связи, чтобы постоянно находиться с вами в контакте. Полковник Милинари поможет нам. Кстати, было бы неплохо, если бы вы сделали для меня следующее… — И он изложил свой план Шпрингеру.

— Значит, это произойдет в Кьяссо. Я согласен. Только будь поосторожнее, — сказал швейцарский полковник, провожая Уогрейва до дверей.

Оставшись один, Шпрингер позвонил по защищенному от прослушивания телефону своему начальнику, бригадиру Траберу. Вкратце пересказав ему о том, что сообщил Уогрейв, он добавил:

— У нас появилась возможность, которую мы так ждали. Коммунистические саботажные группы, что Советы держат в Европе на случай непредвиденных обстоятельств, начнут действовать. Мы сможем покончить с ними. Может, сначала проконсультироваться с Берном?

Сам того не зная, Шпрингер действовал точно так, как и генерал Шольтен в Голландии. Помолчав, Трабер ответил:

— Не думаю, что стоит ставить об этом в известность Берн. Говоришь, в субботу? Значит, все это произойдет в выходные, когда министры будут отдыхать. Мы сами займемся этим, Леон.

Бунт начальников европейских контрразведок против своих нерешительных правительств начался.

— Наверное, нам следовало поехать на поезде, — улыбаясь, сказала Эльза.

Ее бокал с двойным виски подпрыгнул на откидном столике, когда самолет провалился в очередную воздушную яму. Виски вылилось на пиджак Халлера, сидевшего рядом с ней. Вытащив платок, она принялась вытирать его рукав.

— Ого, мистер Халлер, от вас несет, как из бочки. А я всегда полагала, что вы непьющий.

— Может, следующий бокал ты выпьешь сразу? — проворчал Халлер.

Гарри Уогрейв, как всегда, сидел на два ряда дальше, чтобы в случае опасности прийти на помощь. Самолет продолжало бросать из стороны в сторону, и Уогрейв был рад, что принял решение не лететь из Бухареста в Цюрих через Альпы. Ожидавший его в Милане двухмоторный ХС-125 был прекрасным самолетом, но вряд ли на нем можно преодолеть Альпы в такую погоду.

Как и Эльза, Уогрейв второй раз пересек Атлантику за последние двадцать четыре часа и чувствовал неимоверную усталость. На осунувшемся лице резко выделялись скулы. Англичанин поблагодарил Бога, что в Милане он может выспаться перед рискованным полетом в Бухарест. Как и Эльза, он не сомкнул глаз от Монреаля до Схипхола.