Чингиз Абдуллаев - Путешествие по Апеннинам Страница 16

— Его взяли, — коротко сообщил он ему.

— Где? — поинтересовался Дронго.

— В Лондоне.

Даббс недовольно пожал плечами. От Дронго не укрылся и этот жест.

— Значит, мне звонил кто-то другой, — резонно заметил он. — Этот тип не мог быть одновременно и в Риме, и в Лондоне. Но говоривший был явно не итальянец — я различил бы итальянский акцент.

— Подожди, — попросил Брюлей, — мы как раз говорили об этом. То, что ты сейчас сказал, вольно или невольно ставит под сомнение все усилия нашего коллеги Доула.

— Нет, не ставит, — возразил Дронго. — Доул нашел именно того англичанина, который отправил из Кельна сообщение по Интернету. Но совсем не обязательно, что Джордж Эннеси тот самый «мясник». Доул этого тоже не утверждает. Как его взяли? — обратился он к Террачини.

— У знакомого, в Ноттинг-Хилле. Он находился там два последних дня и вообще никуда не выходил. Специальная группа захвата блокировала весь район, чуть ли не штурмом взяла дом. Там оказалось несколько человек, и никакого оружия. Они вообще не могли понять, что происходит. А когда взяли Эннеси, все сразу выяснилось. У него алиби, он не мог сегодня ночью прилететь в Рим и снова улететь.

— Группа крови?

— Вторая. Положительный резус. Это не он, — недовольно выдал Террачини.

— А как он объясняет свое появление в Кельне?

— Его еще допрашивают, — сообщил Террачини.

Дронго понял, почему, когда он пришел, ему не понравились лица сидевших в кабинете людей — они пока тоже никак не могли взять в толк, что происходит. Эннеси арестован в Лондоне… А кто же тогда звонил в отель?

Дронго взял стул, сел рядом с остальными.

— Поделитесь, что вы думаете обо всем этом, — тихо попросил он.

— Джордж Эннеси не может быть тем самым «стаффордским мясником», которого мы ищем, — твердо ответил Брюлей. — Это стало ясно, как только его взяли.

— Мы продолжаем поиски, — сообщил Террачини, — проверяем всех наших сотрудников, все возможные варианты. Но среди моих людей не может быть пособников маньяка. Я в этом абсолютно уверен. Мои люди не ангелы, но и не служат дьяволу. И я не знаю, где мне искать. Впервые в жизни не знаю. Но если кто-нибудь снова посмеет мне сказать, что среди моих сотрудников могут быть подонки, я лично дам по морде этому лжецу.

— Не нужно так горячиться, — посоветовал Брюлей. — Никто из нас не говорил, что среди ваших офицеров есть предатели. Но кто-то звонил нашему другу, кто-то передавал эти сообщения, кто-то прислал нам письмо. Кто это делал?

Террачини отвернулся и громко выругался. Было очевидно, что его нервирует эта непонятная ситуация.

— Как синьора Фелачи? — поинтересовался Дронго.

— Нормально, — буркнул комиссар, — у нее все в порядке. Это у нас непорядок. А к ней маньяк и не сунется. Маурицио не отходит от нее ни на шаг. Хотя я думаю, что и сама Луиза вполне могла бы справиться с этим типом, если он рискнет появиться рядом с ней.

Раздался телефонный звонок. Террачини, глянув на собравшихся в его кабинете, взял трубку.

— Слушаю, — сказал он и сразу всех оповестил, что звонят из Лондона.

— Я все понимаю, — ответил комиссар телефонному собеседнику. — Да, возможно, что все так и было. Спасибо. Я передам ваши слова. Я все понял. — И, разъединившись с ним, пояснил: — Эннеси дал показания. В общем, все совпадает. Ему заплатили за передачу этого сообщения из Кельна. Он не знает, кто этот человек, давший ему деньги, они познакомились в Бельгии. Неизвестный лишь сказал, что это шутка и фотография — забавный розыгрыш. Эннеси согласился переслать сообщение и фотографию, но сначала записал фотографию на своем сайте. Мне сообщили, что синьор Доул и сопровождавший его сотрудник Интерпола срочно вылетели в Лондон, чтобы самим допросить этого типа. Думаю, что все правильно. Группа крови другая. И во время преступлений его не могло быть ни в Гавре, ни в Льеже, ни в Оденсе. И он ни при каких обстоятельствах не мог звонить сегодня ночью синьору Дронго.

— И тогда получается, что убийца находится в Риме, — подвел итог Даббс.

Не успел он закончить фразу, как в кабинет буквально ворвался молодой сотрудник Террачини.

— Новое преступление, — сообщил он, тяжело дыша. — Нашли труп женщины в районе Трастевере. Там уже работают наши сотрудники.

В наступившем молчании было слышно, как скрипнул стул под Даббсом и как тяжело дышит Брюлей.

— Кто сообщил? — спросил Террачини.

— Служащий церкви. Он вышел из церкви Сан Пьетро ин Монторио и пошел к фонтану.

— По Гарибальди?

— Да. Но свернул направо и увидел в кустах труп. Примерно минут двадцать назад. Прибывшие полицейские сразу осмотрели труп и обнаружили разрезы, о которых мы предупреждали. Поэтому они и позвонили нам. Сейчас на месте работают эксперты.

— Они уверены, что это «наш» труп? — мрачно уточнил Террачини.

— Он ее всю изрезал и бросил, — почти радостно доложил офицер. Было заметно, что его волнует не сама жертва, а возможность погони за убийцей, предстоящая охота.

Террачини посмотрел на него так, что тот смутился. У молодого сотрудника полиции еще не пропал охотничий азарт, какой бывает у начинающих в первые годы оперативной работы.

— Убитую опознали?

— Пока нет, но…

— Что еще?

— Он оставил ее в таком состоянии, синьор комиссар… Простите.

Террачини провел рукой по лицу. Красные, опухшие глаза, заросшее щетиной лицо. И еще нужно ехать на место преступления.

— Иди, — разрешил он, — и скажи, чтобы нам вызвали машины.

— Подождите, — попросил Дронго, — эта убитая женщина… — Он боялся спросить. Неужели за ним следили? — Она итальянка или… может, у нее азиатская внешность?

Он почувствовал на себе недоуменные взгляды остальных. Неужели Аяччо так дорого заплатила за случайное знакомство с ним?

— Не знаю, — ответил офицер, — мы пока ничего не знаем.

— Достаточно, — отрезал Брюлей, тяжело поднимаясь со стула. — Случилось то, чего я больше всего боялся. Пока мы занимались охраной офицера полиции, убийца нанес удар в другом месте. Он нас обманул. Звонил в отель, посылал письма, передал через Эннеси сообщения и фотографию. И мы решили, что он будет все время рядом с нами. А он сделал то, ради чего сюда явился.

— Поехали! — Террачини достал пачку сигарет и с какой-то яростью начал ее открывать. Достав сигарету, щелкнул зажигалкой и, уже не сдерживаясь, со злостью спросил у Даббса: — Теперь вы довольны? Пока вы разрабатывали план, как подставить нашего офицера, убийца нас обманул.

Даббс смущенно молчал.

— Он разбирается в этом чертовом Интернете лучше всех вас, — заявил Террачини.

«Интернет, — подумал Дронго, — они обязаны были проверить и эту версию».

— Подождите, — обратился он к Террачини, — у меня возникла идея. Можно поискать «стаффордского мясника» по-другому.

Брюлей и Даббс несколько удивленно посмотрели на него.

— Что вы говорите? — не понял Террачини. — Он уже убил женщину…

— Я знаю, — печально произнес Дронго, — но у меня есть конкретное предложение. Мистер Даббс, нам понадобятся все ваши сотрудники. И сотрудники Национального бюро Интерпола в Риме. Вам нужно проверить еще одну версию…

— Вы, очевидно, не поняли, — сердито перебил его Террачини. — Сегодня ночью убийца развлекался не только телефонными звонками к вам, но и убийством. И мы сейчас едем на место происшествия, чтобы увидеть, что он сотворил с очередной жертвой. А вы опять начинаете разговор про свой Интернет. Простите меня, синьор Дронго, но я не верю в ваши компьютерные игрушки. Мы ловили преступников и будем их ловить так, как нужно. С помощью агентов, стукачей, улик, доказательств, ошибок преступников, с помощью данных дактилоскопии, патологоанатомов, баллистов и всех остальных. И с помощью наших мозгов. Но уж никак не с помощью компьютеров.

Высказав все, что он думает, Террачини вышел в коридор. Брюлей, повернувшись к Дронго, недовольно проворчал:

— Не знаю, что ты опять придумал, но состояние комиссара можно понять. За безопасность в городе отвечает Террачини, а не ваши компьютеры. Но в любом случае вы должны продолжать ваше расследование. Опыт моей жизни убедил меня иногда доверять молодым, которые говорят разумные вещи. Ты не совсем молодой, но разумным бываешь. Как и мистер Даббс.

— Спасибо, — уныло буркнул Дронго.

— За что? — не понял Брюлей. — За то, что иногда бываешь разумным?

— Нет, за не совсем молодого, — пояснил Дронго. — Интересно, что вы скажете, когда мне будет пятьдесят или шестьдесят?

— Скажу, что ты состарился, — отозвался комиссар, выходя в коридор. — Пошли быстрее, я думаю, Террачини не будет нас ждать.

— Что вы хотели сказать? — обратился к Дронго Даббс, когда они шли по коридору.

Дронго, подумав немного, надел старую куртку, оставив новый плащ на вешалке, затем ответил: