Алексей Кудашин - Левый берег Страница 16

Так продолжалось достаточно долго. Два или три года, Андрей не помнил точно. В конце концов, Толик все-таки поступил в филиал Педагогического. Учился он, как попало. Один раз брал даже "академ". И в принципе, скорее всего, спокойно бы его закончил. В постсоветской России высшее образование получали такие олигофрены, что иным профессорам со стажем становилось дурно. А уж Толику его иметь, как говорится, "сам Бог велел".

Все так бы и было, если бы… Если бы не приключилась с Толиком препаскуднейшая история. Самая что ни на есть гадкая история. И вся она была какая-то глупая и гротескная. Но вот — случилось…

Это произошло летом. То ли в две тысячи четвертом, то ли пятом. Толик тогда работал воспитателем в том самом "Золотом береге". Он часто там трудился в летние месяцы. А почему нет? Все знакомые, условия труда — приемлемые (на отряде в тридцать-сорок детей работали два "вожатых" с графиком "через день"), бесплатная "кормежка", да и "лавандос" какой-никакой. Хотя почему "какой-никакой"? Нормальная зарплата. По "пятихатке" за смену где-то было… У Андрея из головы вылетело. Хотя в тот год он в Анапе был, и при всей этой истории присутствовал.

Работал тогда Толик на "старшем отряде". "Дети" от четырнадцати до шестнадцати лет. Ему вообще больше нравилось с подростками работать. Заезд тогда был, кажется, московский. Или питерский. Андрей, опять же, не помнил. Но суть в том, что — из крупного города.

Почему это важно? Это важно. Все дело в том, что нравы подростков в современном обществе, как говорится, известны всем. А подростков из мегаполисов — тем паче. Тут и об алкоголе речь, и о курении, и о "наркоте" даже… И о сексе, само собой… Если не ходить вокруг да около, тут дело простое. Не то, чтобы все, но значительная часть "девочек" четырнадцати-шестнадцати лет, приезжающих отдохнуть в "пионерский" лагерь, таковыми, то есть, "девочками", уже не являлись. А некоторые — уже давно не являлись. А некоторые наверняка уже и вспомнить не могли, когда они ими являлись. Что тут скажешь? Это — реальность. Как в таких случаях говорится юридическим языком? "Имели сексуальный опыт". Вот.

Естественно, данные "дети" женского пола с грудью третьего размера не собирались отказывать себе в удовольствии "на морях". Приезжая и осматриваясь на местности, они всем своим видом начинали подавать окружающим самцам недвусмысленные сигналы. Ну, как это обычно делается… А некоторые так вообще прямым текстом заявляли… Причем зачастую "пионерки" своим сверстникам предпочитали парней поопытнее. В общем, ничего необычного тут не было. Можно, конечно, о морали порассуждать, но факт остается фатом: все эти явления — ни для кого новостью не являлись. Это и в советское время было. Может быть, правда, не в таких масштабах…

Толик развлекался с "пионерками" вовсю. С азартом, с любовью к жизни. И не только из своего отряда. И не только из своего лагеря. И Андрей, кстати, принимал в этом некоторое участие. И нисколько об этом не жалел. От этих безумных летних месяцах, когда они с Толиком выходили на "свободную охоту", у него осталось немало приятных воспоминаний. Да хотя бы ту ночь, когда они встретили на Пионерском проспекте трех пьяных в хлам "пионерок"-татарочек, сбежавших на ночь в город. Из какого же они лагеря были? Да ладно, сейчас уже и не вспомнить…

В общем, так на этом фронте обстояли дела… И все бы хорошо. Но тут же надо Толика знать! А ведь Андрей его предупреждал. Неоднократно предупреждал. Аккуратнее надо, осмотрительнее. Можно на большие неприятности нарваться. А те, которым меньше шестнадцати — это вообще "уголовщина". Никто и слушать не станет. Увольнением не отделаешься.

Надо сказать, Толик прислушивался. Особенно, если Андрей ему об этом напоминал. Но все это — до первой пьянки. А тот заезд — вообще какой-то дикий попался. Половину "телок" как будто с трассы собрали. Веселые, до вина и мужиков охочие… Андрей сам с одной девчонкой из отряда Толика весь поток развлекался. Красивая была, "шестнадцатилетка". С большой упругой грудью, подтянутая. "Брейк", танцевала, кажется, даже профессионально. И глаза у нее были такие, каких Андрей до этого не видел: большие и светло-зеленые. Цвета в них переливались, словно в драгоценных камнях…

Проблем не было. Никогда. Андрея, также как и Толика, в "Золотом береге" знала каждая собака. Главное было — днем не "светиться". А после отбоя… Гуляй рванина! Это выглядело просто. Корпус, в котором жило несколько отрядов, запирался изнутри бабушкой — ночным воспитателем. Она ложилась на диван в холле, включала сериал и постепенно засыпала. И ничего вокруг ее больше не интересовало. Андрей сам удивлялся, до чего же эти воспитательницы были друг на друга похожи. Их интересовало то, чтобы поутру они сдали вожатым столько же детей, сколько и приняли.

Корпуса были одноэтажными, с мансардой. Основная часть комнат располагалась на первом этаже, но две были наверху. Кое-где окна были зарешечены, кое-где нет. Та или иначе, это не имело никакого значения. Девушка вылезала из окна, и они шли к Андрею в дом. Благо, он находился, считай, на территории санатория. То есть, чтобы попасть к нему, за забор выходить было не нужно. Можно было и по другому: самому залезть в комнату и "общаться" уже там. Но это — в зависимости от ситуации. А если что, спокойно спрыгнуть обратно.

Никакой охраны друзья не боялись. Территорию стерегли трое казаков, молодых пацанов, которых, и Андрей, и Толик знали с детства. К тому же, далеко не только они развлекались по ночам. Были и другие вожатые. Да и самой охране, кстати, иногда кое-чего перепадало. Это как "масть ляжет", или как девушки захотят. Одним словом, на территории санатория можно было делать все, что угодно. Это было "их жизненное пространство".

В этом-то и была ошибка Толика. Именно об этом его и предупреждал Андрей. Как-то, в одну из разгульных пьяных анапских ночей Толик, после изрядной порции вина решил не просто ограничиться своей обычной программой, но еще и прогуляться с девушкой в город. Надо думать, чем-то она ему особенно приглянулась на пьяную голову.

До города они не дошли. Милицейский патруль задержал их еще на Пионерском проспекте. Для анапских служителей закона нравы современной молодежи тоже секретом не являлись. Не являлся для них также секретом и моральный облик современных молодых педагогических работников детских оздоровительных лагерей. Одним словом, на таких ослов как Толик они за годы службы насмотрелись предостаточно, поэтому напрямую задали ему вопросы: "кто эта юная леди", "кто ты", "что вы здесь делаете в начале второго ночи" и т. п. Толик пытался врать, но, видимо, получалось у него не очень. Девка вообще сильно испугалась.

Когда все это закончилось, Андрей с Толиком выпили не один литр, благодаря Провидение, что "пионерке" было полных шестнадцать лет. Если бы не это, для вожатого все могло кончиться гораздо печальнее.

Но и то, что получилось, удачным финалом назвать было нельзя… Быстро раскусив обоих, милиционеры собрались вести их в милицию, составлять протокол. И вот тут Толик сделал еще одну… Ошибку? Да трудно сказать, на самом деле… Андрей задумывался: как бы он поступил в той ситуации? Да скорее всего так же, как Толик.

А Толик поступил так: он попытался дать им взятку. Тысячу рублей. И обещал тут же пойти обратно. И никто никого не видел.

Все выглядело вполне логично. Ну в самом деле: зачем все это "ментам"? "Уголовщины" тут нет. Разве что вопиющее нарушение всего-всего-всего, что касается педагогической этики. Ну так это дело не подсудное. В конце концов, вполне отбрехаться смогут. Мол, встретились случайно. Девчонка скажет, "в город за пивом пошла", а вожатый — что шел себе шел и случайно встретил. А то, что по направлению к городу шли, так это ты, дядя милиционер, попробуй докажи, куда мы шли. Туфта сплошная, короче. А так, денег срубить по-быстрому можно…

Кто знает, что тогда произошло с этими милиционерами… Для обоих друзей поведение борцов с преступностью в ту ночь до сих пор оставалось необъяснимым. Разве что, норму им надо было выполнять какую-то хитрую… Так или иначе, "менты" не пошли ни по одному из путей. Они сделали гораздо хуже. На взятку они согласились, но поскольку таких денег у Толика с собой, естественно, не было, подвезли его до дома (вместе с "пионеркой", само собой), заблаговременно позвонив "операм". Пока он поднимался к себе в квартиру, брал деньги и спускался вниз, все уже было подготовлено.

Толика "хлопнули" на даче взятки сотруднику милиции.

Результат — один год "условно".

Иному бы вся эта свистопляска навсегда сломала жизнь. Однако Толик оправился. Хоть и переживал, конечно. Но ничего. Взял себя в руки. Через полгодика опять такой же веселый стал. На "ментов" только обиду заимел. А так — ничего. С работой вот только плохо было. Из института отчислили, из санатория, естественно, уволили. Да он и не переживал по этому поводу. Хуже было то, что на нормальную работу с судимостью попасть было практически невозможно.